Академический дефектив (СИ) - Юраш Кристина

— Эльжбетта, расскажите о себе! — послышался голос мыши, пока я экстренно придумывала себе несуществующую биографию.

— Мне нечего сказать, — скромно опустила глаза я, поворачиваясь к ректору. — Потом мама укусила папу, папа укусил маму. Так на свет появилась я. Я всегда мечтала учиться в Ночной Академии, но долгое время родители были против. Но я уговорила их отдать меня в Академию, так что теперь я здесь! Я мечтаю изучать маги…

И тут моя блузка резко ослабла, послышался щелчок, а летучая мышь рухнула, как подкошенная на трибуну.

Я опустила глаза и увидела сиротливую петельку на блузке, только что лишившуюся своей законной пуговички.

Я тут же принялась извиняться, в надежде, что пластырь «простите» и микстурка «извините» вернут с того света достопочтенного основателя Академии.

— Мой глаз… — слабо простонал ректор, подавая признаки жизни, пока я стягивала рубашку на груди.

— Концерт окончен! — преподаватели пытались вытолкать всех из зала, включая меня. — Все на уроки! Эльжбетта! Вам на урок кровопускания!

Я поймала взглядом фигуру преподавателя, следуя за ним и пытаясь прикрыть кружевные прелести рубашкой, пока студенты дружно обсуждали мое триумфальное появление.

Вместе с группой студентов я вошла в аудиторию, окна которой были заколочены досками изнутри. Рядом с каждым столом стоял манекен без рук и без ног. Просто голый торс с шеей и головой. Опустившись на первое попавшееся под попу место, я осмотрела парту, напоминающую крышку гроба. Передо мной появилась тетрадь и чернильница с пером.

— Забудьте все, чему вас учили родители! — послышался голос брюнета, а на доске появился рисунок в виде двух линий. — Подумайте о том, сколько крови вы проливаете зря! А ведь кровопускание — это древнее искусство. Как говорил великий Дракула: «Кусать, кусать и еще раз кусать!».

Я на всякий случай записала, осторожно осматриваясь по сторонам. Итак, здесь пропадают девушки. В основном первокурсницы. С чем это может быть связано? Моя рука подпирала щеку, а я задумчиво рисовала в тетради алыми чернилами какие-то загогулины. Неужели он на меня обиделся? Что я не так сказала? Он — демон, я — человек. Не стали бы просто так рассказывать о том, что с демонами связываться себе дороже! И вообще! Почему меня так тревожит его обида? Пусть обижается, сколько влезет! Не буду думать об этом! Нужно думать о том, куда деваются девушки. И все-таки он обиделся. А, может быть, и нет. Жаль, что я не умею чувствовать эмоции, чтобы понять, что происходит! И чего это я так расстроилась, скажи на милость? Демоны не умеют любить! Это раз. Второе. Если мое желание сбудется, то неизвестно, что со мной потом будет! Почему он лезет в дела нашего мира? Зачем ему наводить порядок? На кой ему сдались Академии? Другие демоны сидят и не высовываются, а этот в министерское кресло полез!

Я подняла глаза, видя какие-то стрелки, идущие от челюсти к нарисованной шее. На пунктирных линиях были отмечены углы наклона и еще какая-то белиберда, в которую я даже не хотела вникать.

— Ну что ж. А теперь время для практических занятий! Встаньте рядом с «жертвой». Представьте, что это — обычный прохожий!

Послышался грохот стульев, а я лениво выползла из-за парты, глядя на шею манекена, сохранившей в обивке многочисленные дырки справа и слева. Немного почавкав и брезгливо отвернувшись, я втайне надеялась, что все что нужно уже откушено до меня.

— Большинство вампиров не умеют правильно сосать кровь! Это — древнее искусство, которому обучаются веками! Конечно, вы можете купить кровь в магазине, как это делают многие. Но молодое поколение вампиров теряет хватку! Еще пара столетий, и мы забудем, как правильно кусать жертву! Но именно это делает нас вампирами! — распинался преподаватель, пока я тоскливо смотрела на манекен. — А теперь попробуйте укусить жертву! Учтите, чем шире вы открываете рот, тем лучше. Главное — не перегрызть жертве шею!

Парень с русыми волосами, собранными в хвост облизнул губы, а потом открыл пасть так, что я искренне пожелала удачи его девушке во время поцелуя.

Девица с золотистыми локонами, стоящая через ряд тоже открыла пасть, обнажая острые белоснежные клыки, которыми вгрызлась в тряпичную куклу.

— Молодец! — похвалил преподаватель, присматриваясь к хватке моего соседа, который тут же оторвался от куклы. — Сразу видно, что семья хранит древние традиции. Кто учил?

— Дедушка! — гордо произнес парень, пока я разминала челюсть перед укусом, чувствуя, как набегает озеро слюней.

— Плохо! Бери выше! — слышалось за моей спиной, пока я примерялась клыками к дырявой шее куклы. Раскрыв рот как можно шире, я зажмурилась и впилась зубами в шею куклы, чувствуя, неприятный вкус ткани.

— Слабенько, — покачал головой преподаватель, когда я открыла один глаз, застыв с чужой шеей во рту. — Очень слабо. Ну-ка, пробуйте еще!

Едва отлипнув и стараясь украдкой сплевывать набивку, я снова стала разминать челюсть перед броском.

— Шире открывайте рот, — наставлял преподаватель, тряхнув вороными локонами и отслеживая каждое мое движение. — Еще шире! Мы учимся первобытным укусам. Я расскажу вам потом еще три метода укуса, которые появились намного позже… Первобытный укус предусматривал полную фиксацию шеи…

Зачем мне вся эта информация? Я раскрыла рот так широко, что челюсть хрустнула, а потом впилась зубами в куклу. Все было бы хорошо, если бы не то, что челюсть заклинило, а клыки запутались в ткани.

— Отлично! Ты просто прирожденный охотник! — похвалили меня, а у меня из глаз едва ли не брызнули слезы. — Только маленькая поправочка. Кровь нужно пить не из артерии! Ваша задача не зацепить артерию жертвы!

— Ыыыы, — простонала я, пытаясь оторваться от жертвы.

— Вот он! Вот! Первобытный азарт! — слышался голос преподавателя, пока я пыталась вернуть челюсть в исходное состояние.

По щекам текли слезы умиления от своих способностей, а я ждала того момента, пока преподаватель отвернется, чтобы магией вправить себе челюсть.

— Именно! — восхищался преподаватель, ставя меня в пример и неудобное положение. — Подойдите все сюда!

Спасибо, я так польщена, что вы себе не представляете!

— Слышите эти стоны! — слышался голос преподавателя. — А ведь еще чуть-чуть выше и было бы идеально! Посмотрите на постановку клыков! Правильный угол, идеальный наклон головы…

С-с-сволочь… В моих глазах застыло страдание, пока вокруг меня стояла целая делегация, внимательно заглядывая мне в рот. Все! Кыш! Пошли вон!

— Ладно, переходим к следующему виду укуса, который практиковался намного позже, — краем уха я слышала голос преподавателя, уже предвкушая грядущее облегчение. — Хотя нет! Думаю, что стоит упомянуть кое-что важное! Первобытные вампиры.

Я мысленно хныкала, а мне казалось, что именно так мне придется провести остаток жизни.

— Переходим к следующему упражнению! — послышался голос преподавателя, а я быстренько воспользовалась заклинанием, вырывая кусок ткани и ваты. Тьфу! Фу! Бе! Ох!

— Искусство укуса совершенствовалось, и спустя пару столетий вампиры стали аккуратней. Достаточно прокусить кожу клыками, а потом слизывать кровь. У жертвы остаются две аккуратные дырочки. Забыл сказать! Есть вампиры — правши, есть левши в зависимости от стороны укуса! Как кому удобней! Левокусость передается из поколения в поколение! А теперь укусите аккуратно. Чтобы осталось только две маленькие дырочки. Для этого необязательно раскрывать рот на полную. Здесь работает исключительно клыки и язык, — распинался преподаватель, рисуя на доске новую схему.

Через полчаса я смотрела на изгрызанный мною манекен, зная наизусть вкус проклятой тряпки и ваты.

— В средние века, которые вампиры называют голодными, в моду вошли широкие и высокие воротники. Поэтому многие вампиры изловчились кусать жертву за запястье. Домашнее задание — научиться кусать за запястье. Отрепетируйте укусы. Отслеживайте языком биение сердца и пульсацию крови. На следующем уроке мы разберем места для охоты, будем учиться, как правильно подстерегать жертву и набрасываться на нее.