Плохиш для Апельсинки (СИ) - Дубинская Анна

— Пока.

Я положила обратно телефон и пошла к Артёму. Он уже успел надеть свободные спортивные брюки и борцовку. Все белого цвета.

— Что? — заметил он мой взгляд. — Плохо выгляжу?

— Нет. Наоборот, — я улыбнулась.

— Да? Вообще-то не совсем мой стиль. Но для выступления самое то. А белый цвет просто яркий и запоминающийся, — пояснил Тёма.

— А ты когда выступать будешь?

— В первой сотне. Когда узнал — не поверил. Участников, наверное, много будет.

— Значит, тебя и так заметят. Запоминают либо первых, либо последних. А кто посерединке — тот быстро забывается.

— Правда?

— Да. А завтра тогда что будет?

— Снова отборочный тур. Желающих много. Сегодня все не успеют выступить. На этой неделе будет только первый тур.

— Понятно. Что же надеть? — спросила сама у себя.

— Только не ту желтую юбку, в которой ты была в клубе.

— Ой, ты запомнил? Она была не моя.

— Запомнил. Она была очень короткая, и ты выглядела в ней… — Тема задумался, подбирая нужное слово.

— Вульгарно? — подсказала я.

— Скорее — сексуально. Но я против, чтобы ты надевала такое откровенное в люди.

— Хм… Я и не стану больше.

— Договорились, — подмигнул парень.

Я задумалась. Рубашку мятного цвета, которая была на мне сейчас, я решила оставить. А вот юбку захотелось сменить на брюки.

— Не буду тебя смущать, — увидев мое замешательство, сказал Тёма и вышел в прихожую.

Я быстро переоделась, и вышла из комнаты. Встретила задумчивый взгляд парня.

— Лера, ты простила меня?

В этом вопросе было столько сомнения. Я слегка нахмурилась, ожидая, что внутри снова почувствую боль. Но нет, ее не было. Она растворилась и исчезла бесследно.

— Простила. Иначе поехала бы я с тобой? — я медленно приблизилась к нему и положила руки на его плечи.

— Спасибо, — ответил он и коснулся моих губ в ласковом поцелуе.

Еле-еле оторвавшись друг от друга, мы вышли из номера.



18 глава

Тёма

Пообедав в одном хорошем кафе, мы поехали прямиком в клуб. Фестиваль проходил в одном из самых крутых клубов Москвы — «Идол». И здесь творилось, что-то невообразимое. Люди бегали, сновали туда-сюда, танцевали, репетировали. Мы с трудом нашли столик организаторов, отметились с Оскаром как участники и стали ждать своей очереди.

Выступления проходили в самом большом зале, куда мы и направились. В нем соорудили сразу несколько площадок, чтобы просмотреть как можно больше номеров. Музыка грохотала, а ведущий объявил открытие фестиваля. Мы устроились у барной стойки около своей площадки. Там уже танцевали ребята. Но пока это были просто желающие размяться.

— Как здесь здорово! — с восхищением заметила Лера.

— Нравится? Я рад, — я обнял Леру, и поцеловал ее в щеку.

— Очень.

— Лера, после выступлений в клубе будет вечеринка. Ты хочешь остаться или поедем отдыхать?

Лера замерла и помедлила с ответом.

— Отдыхать, — шепнула она, касаясь своими губами моего уха.

Черт. Как много обещаний было в этом простом слове. Когда уже наступит моя очередь?

— Идет, — кивнул я.

Эта чертовка сведет меня с ума. Я не доживу. Фестиваль только начался, а я уже хочу отсюда уехать. Прямо ирония судьбы какая- то. Через несколько минут начались выступления ребят. Были и девушки, но парней все же было больше. Примерно через час настало и мое время.

— Сейчас мой выход, — немного нервничая, сказал я Лере.

Всего-то пять минут. Это возмутительно мало для того, чтобы, показать, на что ты способен. Но таковы правила. Дальше, если пройду во второй тур — номера будут длиннее.

— Удачи! Люблю тебя, — сказала она и оставила легкий целомудренный поцелуй на моих губах.

ЧТО? Лера первый раз сказала мне это в лицо. Я словно переродился. Черт. Любит. Любит. Любит…

Я воспарил и буквально вылетел на танцпол, когда ведущий объявил мой выход. Выложился по полной, отдавая все силы танцу. Меня окрыляли слова любви, и я станцевал так как, наверное, никогда бы не смог. После завершающего движения, я услышал шквал аплодисментов и поддерживающие крики ребят.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Вернулся к Лере и накинулся на нее. Космический, дикий адреналин затуманил мне разум, и я долго-долго целовал любимые податливые губы. Девушка не сопротивлялась и покорно отвечала мне.

— Поехали отсюда, — прохрипел я низким, до неузнаваемости, голосом.

— Поехали, — согласилась моя девочка.

Я взял ее крепко за руку и, пробираясь сквозь толпу, повел на выход. На улице мы как сумасшедшие запрыгнули в первую попавшуюся машину и назвали адрес.

— Вы что? Я не таксист! — растерялся водитель.

— Ой.

— Простите!

Мы вылезли из салона и вдруг расхохотались словно дети. Этот смех был скорее истерический и какой-то безумный. Вот так бывает, когда не смеешься по-настоящему, от души очень долгое время, а потом тебя разрывает от какой-то мелочи. Наверное, это и произошло с нами. Столько нервов было потрачено, столько переживаний мы получили, что сейчас расслабившись, просто не могли сдержать смеха.

— Где наше такси? — смеясь, спросила Лера и шагнула назад.

Оступилась и чуть не упала. Я успел ее схватить за талию и удержать.

— Аккуратнее. Я за тебя в ответе, — успокоившись, сказал ей. — Твои родители с меня три шкуры спустят.

— Правда? За что ты переживаешь? За себя или за меня? — наигранно вытянула она в обиде губки.

— Конечно за тебя. Кстати, ты сообщила им, что уже в Москве?

— Да. Еще в кафе. Написала папе и маме, что со мной все в порядке.

— Умничка. А теперь пошли. Найдем реального таксиста, — я взял Леру за руку, и повел в сторону парковки.

Свободную машину с шашечками нашли довольно быстро и уже через минут сорок мы были на месте. Хоть поездка и была бесконечно долгой, и могла утомить любого, мое желание никуда не делось. Расплатившись, мы вышли на улицу и медленно пошли в гостиницу.

На территории отеля было очень красиво. Был собственный уютный парк с растениями и цветами, несколько скамеек и даже маленький фонтан. Вечер понемногу сгущал краски и окрашивал все вокруг в фиолетовый цвет.

— О чем ты думаешь? — нарушил я наше молчание.

— Ммм. О тебе.

— А что именно?

— Не скажу. Это секрет.

— Что еще за секреты? — я остановился и посмотрел ей в глаза. — Ты снова грустишь. Что случилось?

— Все в порядке. Просто… Просто… Это не важно, — покачала она головой.

— Просто, что? — нервничая, спросил я. — Все важно. Не молчи. Расскажи. Мы все равно не куда не пойдем, пока ты не скажешь!

— Не волнуйся. Все хорошо. Извини, что напугала тебя, — улыбнулась она.

— Ну, так что? В чем дело? — я оставался серьезным.

— Я думала. Думала о том, почему мы раньше не познакомились. Ведь мы учились целый год в одном университете. И я… Я правда влюбилась в тебя. Первого сентября. Ты танцевал около парадного входа.

Я понимал, к чему она ведет. И не перебивал ее.

— А потом… Потом ты совсем не обращал на меня внимание. Разве так бывает? — немного грустно промолвила она и замолчала.

— Еб…! — чертыхнулся я. — Лера, Валерия, Лерочка… Апельсинка, мать твою! Я люблю тебя! Сейчас! Разве этого мало? Я хрен знает, почему я тебя не замечал. Наверное, потому, что институт не маленький, да и учимся мы на разных факультетах. И если я не ошибаюсь, у тебя занятия вообще в корпусе «Б» проходят, а у меня в «А». И пересекались мы, наверное, крайне редко. Я не знаю. До знакомства с тобой я в принципе не верил в любовь! Я не знаю, почему! Хотел бы знать, но не знаю. Прости, что я не замечал тебя раньше. Прости. Но черт. Это глупо.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Я глупая? — проронила она тихо.

— Глупо сейчас вспоминать о прошлом. Какая разница, что было год назад, пол года, да даже вчера? Главное сейчас, СЕГОДНЯ, мы вместе. Мы любим друг друга! Я тебя люблю!