Операция «Клипер» (В июле сорок пятого) - Евгений Белогорский

Приблизившись к переправе через Эльбу, бомбардировщики распахнули свои люки, чтобы через минуты разнести в пух и прах русские позиции у леса, в самом лесу и за ним, но тут для них начались неприятные сюрпризы.

Первым из них было появление у противника зениток. Их было не так уж много, но грамотно расположенные, они создавали серьезную опасность для идущих крыло в крыло тяжелых самолетов. Для проведения своего коронного «коврового» бомбометания, они должны были придерживаться именно этого строя. В противном случае эффект от удара снижался в разы.

Ох, как было страшно и неохотно англичанам наползать на перистые разрывы зенитных снарядов, возникших прямо по курсу их машин. Плотный строй представлял собой отличную цель, по которой было трудно промахнуться.

Сначала один бомбер, затем другой, третий стали отмечать попадание в свои могучие тела. Попадание в крыло, фюзеляж и даже повреждение мотора не могли уничтожить такую огромную машину как «Ланкастер». Несмотря на полученный ущерб, она продолжала функционировать, и была пригодна для продолжения полета. Было гораздо хуже, когда против одного самолета действовало сразу несколько орудий, тогда его шансы катастрофически падали.

Именно с этим и столкнулись англичане на плацдарме под Виттенберге. Дав им возможность подойти поближе, русские зенитки, словно хорошо выдрессированные охотничьи собаки, атаковали переднюю пару самолетов, быстро и сноровисто разделив их между собой. Нисколько не пасуя перед угрожающе гудящей армадой, зенитные расчеты занялись истреблением врага. Прильнув к перекрестью прицелов, они стремились успеть как можно лучше сделать свою работу, прежде чем разорвавшийся рядом фугас не прервет их службу Родине.

От попавших в смертельные жернова бомбардировщиков градом летели куски обшивки, отчаянно дымили поврежденные моторы, а на борту что-то горело, выбрасывая черный, удушливый шлейф дыма. Картина была столь ужасна, что ни один здравомыслящий англичанин, посмотрев на неё со стороны, не дал бы и жалкого пенса за жизнь несчастных летчиков.

Целых три самолета было потеряно англичанами от огня зенитных расчетов и ещё четыре получили серьезные повреждения во время выполнении этого задания. Один из «Ланкастеров» рухнул, не дотянув до аэродрома, второй разбился при посадке, надолго закрыв своей пылающей массой взлетную полосу.

Другим неприятным сюрпризом было появление в небе над плацдармом советских истребителей. Вопреки всем расчетам и подсчетам англичан они все-таки успели перехватить незваных гостей, взлетев с одного из полевых аэродромов подскока.

Прикрывавшие бомбардировщики истребители попытались связать появившиеся из неоткуда «Яки» встречным боем, но это им не удалось. Уклонившись от боевого столкновения со «Спитфайерами», они атаковали сверху вражеские бомбардировщики, что было очень неожиданностью для тех. Досконально изучив методику боя немецких летчиков, и уже привыкнув к ней, англичане растерялись. Ограниченные в маневренности плотным строем, они не могли эффективно противостоять атакам сверху.

Подобно злобным гарпиям «яки» принялись нападать на «Ланкастеры», нанося тем смертельные удары один за другим. Полностью презрев при этом угрозу смерти, исходящую, как от истребителей, так и от пулеметов бомбардировщиков, они раз за разом атаковали врага, и успех сопутствовал им. Три «Ланкастера» сложили свои могучие крылья, так и не успев исполнить свой долг перед любимой империей и своим обожаемым королем[5].

Работать в подобных условиях, когда тебя бьют с земли и воздуха, было совершенно невозможно и невыносимо для любого цивилизованного летчика. Когда перед тобой встает выбор жизни и смерти, вопросы совершенно излишне. Боевой порядок, дающий победу, был сломлен, и снять пенки не получилось.

Такая же судьба была и у второй волны грозных «Ланкастеров». Прибывшие в значительном количестве советские истребители просто не дали англичанам выполнить свою боевую задачу. «Лавочкины», «яки», «аэрокобры» встали надежным щитом над своими позициями.

Оказавшись в столь некомфортных для себя условиях, королевские пилоты превзошли своих предшественников. Если самолеты первого эшелона ещё пытались произвести прицельное бомбометание, то их последователи просто вывалили свой смертоносный груз на зеленый массив леса и были таковы.

Гораздо больше проблем для русских создали «Лайтинги». Верткие и быстрые, в отличие от громоздких и неповоротливых «Ланкастеров», они, как правило, успевали нанести огневой удар по позициям советских войск, прежде чем их атаковали истребители.

В результате воздушной атаки англичане лишились девятнадцати машин и свыше тридцати получили повреждения различной степени тяжести. Ни о каком повторении вылетов бомбардировщиков в этот день никто из командования и не заикался, опасаясь массового отказа пилотов. Получив столь сильную моральную травму, они нуждались в отдыхе и лечении, и командование пошло им навстречу.

Единственными, кто в этот день вновь решил слетать «в гости» к русским, были эскадрильи «Лайтингов». Они меньше всех понесли потерь от зениток и истребителей, и боевой дух у них ещё не полностью угас. После дозаправки и пополнения боезапаса английские штурмовики полетели расчищать путь «крысам пустыни» под командованием генерал-майора Льюиса Лина, чье наступление должно было начаться через два часа.

Малые потери «Лайтингов» были обусловлены не тем, что в распоряжении генерала Вершинина было мало истребителей или они понесли серьезные потери в борьбе с двумя эшелонами «Ланкастеров». Потери, конечно, были, и были достаточно значимые, просто время налета штурмовиков пришлось на так называемую «форточку», когда часть истребителей была вынуждена покинуть поле боя, а вторая только подлетала. К тому же три из восьми русских зениток были приведены к молчанию, что также сыграло свою роль.

Ободренные своим успехом, пилоты «Лайтингов» горели желанием ещё раз пощипать русскую оборону, но на этот раз, пойдя по шерсть, вернулись стриженными. Посты ВНОС вовремя заметили их приближение и немедленно сообщили эскадрилье майора Чекалина, пребывавшей в готовности номер один. Красная ракета, взметнувшаяся в небо, ещё не закончила свой полет, а моторы истребителей уже взревели и они дружно устремились навстречу врагу.

Вместе с эскадрильей капитана Хайрулина, они перехватили англичан на подступах к плацдарму и устроили им горячую встречу. Восемь машин покинули ряды королевских ВВС после этой встречи. Семь самолетов записали на свой счет летчики и один пришелся на долю зенитчиков. Даже в уменьшенном составе они внесли свою лепту в эту маленькую победу.

Вид своих самолетов падающих на землю не очень приподнял настроение у подопечных генерала Лина. Все говорило о том, что оборона у русских была на должном уровне, и для того чтобы прогрызть её «королевским крысам» придется попотеть.

Чтобы максимально облегчить им решение этой задачи, за сорок минут до начала атаки, пушки двух конных артполков ударили по позициям советских войск. Не имея точных целей, они били исключительно по тем квадратам, что были переданы им из штаба.

Сорок минут они утюжили русскую оборону, стремясь доделать ту работу, что не смогли сделать летчики. Гаубичные снаряды с яростью перепахивали цветущую землю, а уткнувшиеся в стенки окопов солдаты в который раз с радостью вспоминали созданные ими макеты. Многим, очень многим из них они спасли жизнь в этот день.

Старший сержант Снегирев Мефодий Павлович был одним из лучших наводчиков в противотанковом полку, на чью долю выпало отбивать атаки танков 7-й моторизованной бригады полковника Фимса. По счастливой случайности ни одно орудие из его батареи не пострадало ни во время бомбежки, ни при артобстреле, и когда был подан сигнал тревоги весь расчет быстро занял свои места.

В лучах поднявшегося солнца было хорошо видно, как на передние траншеи, изрядно побитые бомбами и снарядами, наползали английские танки при поддержке двух пехотных батальонов. Глядя на линию истерзанных окопов, казалось, что там не осталось ничего живого, и англичане должны были легко их преодолеть. Однако это только казалось. В передовых траншеях находились только наблюдатели, основные силы были отведены в тыл, и, как только началась атака, солдаты вернулись на свои места.

Плотным автоматно-пулеметным огнем они отсекли пехоту от танков, заставив её залечь. Несколько раз солдаты 131-й пехотной бригады его величества пытались подняться с земли и догнать ушедшие вперед таки, но каждый раз падали снова. Когда же англичане из своих «Шерманов» и «Кромвелей» попытались принудить окопы к молчанию, по ним сначала ударили из трофейных панцерфаустов, а затем из противотанковых пушек.