Дикая Охота - Роман Афанасьев

Кобылин наклонился, встал на одно колено и выловил свой дробовик из-под кровати. Выпрямившись, он сунул оружие за спину, прикрыл его разодранной джинсовой курткой и бросил последний взгляд на разгромленный номер. Потом молча повернулся и вышел.

Быстро пройдя по темному коридору, Кобылин свернул к лестнице. В отеле действительно все переменилось, с него словно сняли ватное одеяло. В полупустой дом вернулись звуки — из-за дверей доносились встревоженные голоса, где-то работал телевизор, а кто-то снова спустил воду. Отель оживал, и Алексей чувствовал, что у него осталось совсем немного времени. Но он знал — успеет.

Охотник быстро спустился по лестнице, перепрыгивая через ступеньки, и выскочил в пустой холл. Он тоже преобразился — входная дверь наконец открылась. Широкие прозрачные щиты были распахнуты, и сквозь внешние створки смутно виднелась парковочная площадка перед отелем, которую уже затянула настоящая ночь. У порога валялись две пустые пивные бутылки, носовой платок и белая женская туфелька. Видимо, все, кто был на первом этаже, в панике бежали, едва только спало заклятие и открылись двери. Кобылин подошел к пустующей стойке регистрации, поднял с пола свою новую куртку, отряхнул от пыли, натянул поверх разорванной джинсовки. Потом поднял рюкзачок, переложил в него дробовик и нож, закинул на плечо. Легким движением подхватил с пола пакеты с грязной одеждой и быстрым шагом двинулся к выходу. Больше ему тут нечего было делать.

Весенняя ночь встретила его порывом холодного ветра, что плеснул в лицо не хуже ведра ледяной воды. Это немного отрезвило Кобылина, смыло боль и ужас последних часов. Ежась под порывами холодного ветра, Кобылин двинулся к шоссе, но тут же свернул в сторону, в лес, что окружал отель. От дороги несся вой сирен «Скорой» — кто-то из персонала уже успел вызвать помощь, когда пропал невидимый барьер и заработали телефоны. Алексей не хотел встречаться ни с медиками, ни с патрульными. Поэтому он быстро перебрался через забор и зашагал в темноту, надеясь пройти маленький лесок насквозь, выйти к шоссе и поймать попутку в область. Прежде чем окончательно раствориться в ночном лесу, Кобылин оглянулся и бросил последний взгляд на одинокое здание отеля, сверкающего россыпью огней. Над входом пылала неоновая надпись: «Добро пожаловать в отель „Калифорния“».

— Отдохни, — прохрипел он с долей презрения, цитируя Гришу. — Приведи себя в порядок, расслабься…

Покачав головой, Кобылин отвернулся от сияющего отеля и бесшумно, как призрак, растворился в ночном лесу.

ВРЕМЯ ЗВЕРЯ

В большом баре было темно и шумно. Алексей отметил это сразу, едва только вошел в зал, расчерченный деревянными перегородками. Столики, что прятались в деревянных ячейках, были заняты — кое-где сидели компании, а на пустующих столах красовались большие таблички с грозной надписью «Занято». Из колонок музыкального центра за барной стойкой тихо лилась старая романтическая мелодия. Ее пытался заглушить стоявший рядом телевизор — кто-то включил спортивный канал, и голос диктора, комментирующего футбольный матч, зудел и зудел, как заблудившийся в комнате комар. Над столиками висело зыбкое облако табачного дыма, в котором тонули десятки голосов. Никто не повышал тона, да и музыка была негромкой, но все вместе сплеталось в неразборчивый гул, привычный уху любого посетителя подобных мест.

Подняв голову, Алексей бросил взгляд на второй этаж — этакий бельэтаж, возвышавшийся над общим залом. Там, за деревянными перилами, виднелись столики. Некоторые казались свободными, но Кобылин решил, что не полезет вверх по винтовой лестнице. К тому же и там, наверху, было довольно много народа. К счастью, именно в этот момент охотник заметил свободное местечко у барной стойки — аккурат рядом с телевизором. На одном конце, почти у самого входа, расположилась шумная компания из четырех молодых ребят, одетых в цветастые тряпки. Они жадно пили пиво из высоких бокалов и о чем-то спорили. В самом центре сидела парочка — менеджер в черном костюме и белой рубашке с пылом о чем-то вещал тощей накрашенной блондинке потрепанного вида. А чуть дальше красовалась пара пустых стульев. Видимо, никто не хотел садиться около бубнящего аппарата.

Высокий табурет у барной стойки выглядел на редкость неудобным — длинные тонкие ножки, маленькое сиденье. С такого и свалиться недолго. Но когда Кобылин устроился на нем и облокотился на отполированную до блеска стойку, оказалось, что все не так уж плохо.

За стойкой, прямо напротив Алексея, высился огромный шкаф со стеклянными дверцами. Внутри пряталась целая батарея разнокалиберных бутылок, которые, видимо, не пользовались особым спросом. Разглядывать их Кобылин не стал, от одного вида такой груды алкоголя стало тошно. Зато задержал взгляд на стеклянных дверцах, в них он отражался словно в зеркале.

За зиму он действительно сильно похудел. Лицо заострилось, стало каким-то сухим, резким. Скулы торчали, подбородок был словно вырублен из мрамора. Черные волосы отросли до плеч, которые казались неестественно широкими от бесконечных упражнений. Впрочем, все не так уж плохо. Парикмахер сотворил с лохмами Алексея маленькое чудо — теперь они не висели сальными патлами, как раньше. Аккуратно подровненные и уложенные, они, казалось, зажили своей собственной жизнью и теперь больше напоминали модную прическу актера из голливудского сериала, чем причесон бомжа. Еще немного, и их можно было бы забирать в конский хвост, что Алексей и собирался сделать в ближайшее время.

С курткой, что делала плечи шире, тоже получилось удачно. Темно-коричневая кожа тускло поблескивала, жесткий воротник пришелся впору, а на плече виднелся странный герб, выдавленный в толстой коже. Кобылин точно знал, что не промахнулся, — куртку ему сосватал Борода, большой охотник до подобных брутальных вещичек. Купили у мастера, что сам шил вещи из хорошей кожи, и не прогадали. Конечно, как Кобылин и предполагал, махать руками в такой куртке очень неудобно. Пусть она и больше на размер, а то и на два, все равно это не спортивный костюм. С другой стороны, стрелять она не мешает. Совершенно. Проверял. И гораздо удобнее, чем скроенные кое-как, наспех, кожанки с турецкого берега, которых полно на рыночных развалах. Конечно, пришлось отвалить за такую вещицу кучу денег, но…

Кобылин сунул руку во внутренний карман и похрустел новенькими купюрами. После того как Гриша вскрыл счета покойного Олега, проблемы с деньгами кончились. Нет, покупать каждый день по «Мерседесу» пока нельзя. Но и экономить на одежде теперь не приходится.

Взглянув на стеклянную дверцу, Алексей уставился на свое отражение — лицо суровое, брови хмурятся, черный воротник водолазки прячет шею… Злодей, да и только. Вздохнув, охотник показал собственному суровому отражению язык. Хватит пугать народ. Нужно и отдохнуть — как и было задумано.

Свой выход в свет Кобылин готовил целую неделю. Доделал накопившиеся дела, привел себя в порядок, снял крохотную однушку на самом краю города и хорошенько выспался. Борода, бдительно следивший за процессом возвращения блудного охотника в лоно цивилизации, контролировал каждый шаг. Когда Алексей обмолвился, что устал прятаться по подвалам, тут же поймал друга на слове и твердой рукой повел обратно — к обычной жизни, не связанной с ежедневной охотой в темноте. Кобылин, что и вправду немного озверел от бродячей жизни, был только «за», но оказалось, что не все так просто. Он действительно отвык от обычной жизни. Разговаривал скупо, только о деле, думал все время о работе и просто не мог прекратить тренировки, которым посвящал любую свободную минуту. И главное, он всегда был на взводе.

Алексей просто не мог расслабиться. Он всегда находился в полной готовности либо нанести удар, либо увернуться от него. Его взгляд все время скользил по округе, выискивая места вероятной засады либо пути отступления. Кобылин выглядел слегка одержимым… Да таким и был. Он был охотником — от кончиков пальцев до корней волос. За последние несколько месяцев он превратился в машину, в робота, у которого есть только одна программа, которой он неукоснительно следует. Если Алексей не охотился, значит, тренировался. Если не тренировался, значит, искал в Интернете дополнительную информацию по любой нечисти. Поглощал сотнями книги, заметки, статьи — просеивал все пустые выдумки в поисках единственного золотого зернышка. Анализировал, сопоставлял с собственным опытом, делал заметки, вычисляя новые способы быстро и навсегда упокоить нечисть. Если и этого он не делал, значит, ел или спал. Вот и все. Другим занятиям не было места в жизни Алексея Кобылина, превратившегося в простого и недалекого ночного хищника и ставшего в чем-то похожим на своих жертв.

Алексей и не замечал этого, пока Борода не расписал ему все в красках. Вот тогда охотник и встревожился. Он все-таки не хотел становиться бездумной машиной для убийств, очередным ночным хищником, пусть и со знаком плюс. Собственно говоря, от этого состояния только один маленький шажок до знака минус. Потому Кобылин и согласился с Гришей, когда тот заявил, что охотнику тоже нужен отпуск.