Беда с этой Мэри - Милли Крисуэлл

— Мясные тефтели, приготовленные на пару. Энни лично помогала их готовить.

Женщина скривилась и стала похожа на перезрелую тыкву, оставленную на солнце на пару месяцев дольше, чем следовало.

— Вы уверены, что это съедобно?

— Ну зачем быть такой грубой?

Энни сделала вид, что оскорблена, но ей это не особенно удалось. Чтобы обидеть Энни, требовалось много больше.

— Не беспокойтесь, — заверила Мэри свою домовладелицу. — За процессом наблюдал Марко. Он решил научить Энни готовить.

Шеф-повар Мэри, правда, заявил, что не в его правилах работать с женщиной, не имеющей склонности и таланта к кулинарии. Должно быть, карма Энни была такова, что не позволяла ей отличиться на этом поприще, но она об этом не подозревала и пыталась преодолеть ее. Тот факт, что она стала брать у Марко уроки поваренного искусства, уже сам по себе был удивителен.

— Нищие не имеют права предъявлять претензии, — заметила Энни.

Домовладелица замахнулась на Энни отверткой.

— Конечно, но ведь, попробовав вашу стряпню, они могут лишиться жизни. Вашей матери следовало бы научить вас готовить. А то теперешние молодые женщины даже не знают, как вести хозяйство. Это просто позор.

— Я не замужем, и мне это знать ни к чему. Для чего-то же существуют микроволновки и «фаст фуд»?

— Да вы никогда и не найдете мужа, если не научитесь кормить мужчину. Секс длится лишь некоторое время, а желудок требует пищи, пока человек жив.

Особенно справедливо это было применительно к миссис Фораджи. Голубые глаза Энни плутовато сверкнули.

— Должно быть, вам всегда встречались недостойные мужчины, миссис Фораджи.

Слушая пререкания этих женщин, Мэри только качала головой и улыбалась. Она знала, что, несмотря на все колкости, которыми они обменивались, миссис Фораджи и Энни симпатизировали друг другу. Хотя поверить в это было трудно.

— В субботу вечером я устраиваю прием в честь своих родителей, — сообщила Мэри своей домовладелице. — Поэтому случаю ресторан будет закрыт, и мы были бы рады, если бы вы присоединились к нам.

Миссис Фораджи закатала рукава своей рубашки из шотландки в красную и синюю клетку и улыбнулась, польщенная приглашением.

— Я люблю хорошее застолье. Могу я привести кавалера?

— Кавалера? — переспросила Мэри, бросая изумленный взгляд на подругу и тем самым побуждая миссис Фораджи к пояснениям.

— Ну да, мужчину.

Мысль о том, что в жизни миссис Фораджи мог быть мужчина, удивила Энни, брови которой поползли высоко вверх.

— Мы не знали, что у вас кто-то есть.

— А в чем, собственно, дело? Вы полагали, что у меня сексуальные отношения с детьми? Конечно, я кое с кем встречаюсь. Бенни Буффано и я поддерживаем отношения уже шесть лет. Правда, порой мы расстаемся на время. Он возвращается к жене, и тогда мы не видимся. Но он всегда приходит снова. Кармела — глупая гусыня. Она переехала в Нью-Йорк, чтобы сводить с ума своих детей. Но уж пусть лучше страдают они, а не Бенни. У Мэри отвисла челюсть.

— Вы говорите о мистере Буффано, гробовщике?

Ходили слухи о том, что брак мистера Буффано дал трещину, но Мэри не приходило в голову, что Донателла Фораджи была той женщиной, которая стала причиной этого. Редко можно встретить даму весом в двести фунтов, способную разрушить чей-нибудь брак. Если, конечно, она не работает в компании по сносу старых домов.

— О нем самом. Мы занимаемся этим в задней части катафалка. Гроб с мертвым телом внутри — представляете?

Она говорила об этом с гордостью и выглядела вполне довольной собой.

Пока Мэри с ужасом взирала на Донателлу, Энни задыхалась от смеха.

— Мне нравится ваш образ жизни, миссис Фораджи. Кому придет в голову, что смертные могут быть такими изворотливыми и изобретательными!

Донателла сняла рабочий передник с инструментами и бросила его на цементный пол, где тот приземлился с глухим стуком и звоном.

— Вы не знаете и половины всего. Бенни очень талантлив. Вероятно, в субботу он сделает мне макияж. Он просто ас в этих делах — умеет накладывать румяна, работать карандашом, подводить глаза и брови. В конце концов, ведь у него большая практика. Он старается сделать всех этих мертвых благообразными. И если вы обратитесь к нему, вас, девушек, он может сделать просто конфетками.

Энни казалась зачарованной этой беседой, и Мэри, еще раз поблагодарив пожилую даму, потащила подругу в квартиру и плотно закрыла за собой дверь.

— Что с тобой, Энни Голдман? Ты начинаешь пугать меня. Взбодрись, душечка! Что плохого в этих экспериментах?

Отмахнувшись от подруги, Энни огляделась:

— Вижу, что ты здесь прибрала. После того, что ты мне рассказала, я ожидала увидеть хаос.

— Дэн был так любезен, что помог мне все привести в порядок, перед тем как ушел.

Ее родители все это время находились в квартире, лишив Мэри надежды на возобновление поцелуев.

— Итак, когда же вы с Дэном начнете заниматься делом? Если тебе удалось заставить его заниматься домашней работой, это означает, что вы уже побывали в постели вместе. Верно?

Мэри сразу пала духом и со вздохом уселась на софу.

— Я же говорила тебе, мы только приступили к начальной стадии, когда в квартиру ворвались мои родители.

— Да уж, это, вероятно, был удар! В следующий раз запирай дверь покрепче. И не забывай, что всегда бывает следующий раз. Ты собираешься пригласить его на праздник своих родителей?

— Да. — По правде говоря, Мэри собиралась нанести Дэну визит нынче вечером. — Даже после оскорблений, которые моя мать обрушила на него, я все-таки хочу попросить его прийти. Я могу ошибаться, но мне показалось, что ему понравились мои родители. Можешь ты в это поверить?

Мэри и сама-то едва могла в это поверить.

— Да ты шутишь!

Энни с широко распахнутыми глазами казалась воплощенным удивлением. Заявление Мэри явно ее ошеломило. А для того чтобы удивить Энни, надо было постараться как следует.

— Отважный мужчина! Такой может стать настоящей опорой, дорогая.

Мэри придерживалась того же мнения, но она еще была не готова связать себя навсегда. Да и Дэн ясно дал ей понять, что не стремится к длительным и прочным отношениям. Мэри это устраивало: ведь он желал иметь жену-домоседку, которая занималась бы приготовлением еды, уборкой и детьми — ну, женщину вроде ее матери. При этой мысли Мэри содрогнулась. Хотя быть домохозяйкой Мэри и считала вполне достойным делом, она не чувствовала себя готовой к этой роли. Если бы даже она и захотела выйти замуж, то Дэн для этого не годился. Конечно, во многих отношениях они были хорошей парой. Им нравились одни и те же фильмы и музыка, и он охотно смеялся над ее незатейливыми шутками, но его старомодные взгляды на роль женщины в семье резко отличались от ее воззрений, так же как и его отношение к церкви. Учитывая финал брака Дэна и то, что он из него вынес, а также все то, что почерпнула из своего жизненного опыта Мэри, удивительно было, что они стали хотя бы друзьями. Мэри собиралась поставить все точки над i, прежде чем вступит с ним в более близкие отношения. Она не хотела, чтобы между ними оставалась какая-то недоговоренность. Помня прежние высказывания Дэна о браке, Мэри полагала, что они придут к общему решению.