Дикий и Зверь - Владимир Угрюмов

В руках у девушки был поднос. Подойдя к кровати, девушка выдвинула изпод нее табуретку и опустила поднос, на котором Дикий заметил большую чашку дымящегося чая и тарелку с бутербродами.

Дикий улыбнулся как смог. У него даже хватило сил произнести несколько шутливых, так ему думалось, фраз:

-- Я не сильно... Кхе-кхе! Не сильно я набрался на вчерашнем приеме? Неудобно перед дамской частью общества. Хочу вас уверить -- такое случается со мной достаточно редко.

Девушка никак не отреагировала на шутку. Она наклонилась и стала возиться с веревками, которыми были привязаны руки Дикого.

-- Я вам отвяжу одну руку, чтобы вас не кормить, -- так она пояснила свои действия.

-- Буду вам признателен. Скажу, что с вами общаться мне как-то приятнее, чем с вашими друзьями.

Девушка не ответила. Отвязав Дикому правую руку, она отошла к двери.

-- Ешьте. С вами сегодня собираются еще разговаривать.

Дикий вгляделся, насколько позволяли заплывшие глаза, в ее лицо. Чтото новое он услышал в интонации ее голоса. Что-то дрогнуло в этом голосе.

Он потянулся к чашке, поднял. Рука дрожала от слабости. Поставил чашку обратно на поднос. Ни держать бутерброд, ни есть, то есть делать какие-то жевательные движения, движения глотательные, не было сил.

-- Все же вам стоит поесть, -- еще раз сказала девушка.

-- Зачем? После разговора с вашими друзьями все равно придется съеденное выблевать. Вы уж извините за такую прозу жизни.

Девушка подождала еще немного, после подошла к кровати и привязала свободную руку. Она подняла поднос и собралась уходить.

-- Не стану возражать, если вы мне в другой раз принесете сигарету.

Девушка не ответила и вышла из комнаты. Дикий лежал, стараясь сконцентрироваться на боли, которая возникала то в одной, то в другой части тела... Вот тебе и викинги! Хорошо осуществлять победный викинг, а после быть щедрым и делить добро с друзьями. А вот такого викинга нам не надо... Дикий опять полюбил боль, и она ушла. Боль-то ушла, но в комнату пришел немолодой мужчина плотного сложения с хорошей прической. Седые пряди шли ему, и мужчина, судя по всему, это знал. Оправа очков, тонкая и золотистая, вовсе не смягчала выражения лица. На вошедшем был серый костим, а поверх костюма наброшел белый халат. "Что они -- инфекции боятся?" -- подумал Дикий.

Мужчина сел на табурет у изголовья.

-- То ли я в сумасшедшем доме, то ли меня к операции готовят. Не пойму! -- усмехнулся Дикий, поглядывая заплывшими глазами на очередного "врача".

Тот отвязал правую руку Дикого, достал из кармана пачку сигарет, прикурил одну от зажигалки, протянул Дикому. Тот взял сигарету, затянулся, закашлялся и чуть сигарету не выронил. Голова закружилась -- никотин погрузил в состояние легкой эйфории. После второй затяжки головокружение прошло. Дикий стряхнул пепел и затянулся еще раз. "Табак штука вредная, конечно, -- подумал Дикий, -- но стало легче. На душе как-то стало легче".

-- Вы должны понимать! -- проговорил седой важно. -Конечно, должны понимать, что те меры, которые к вам применяются, не есть проявление садизма. Эти меры просто необходимы. Стоит ли упрямиться? В конце концов, мы введем вам дозу известного вам препарата и добьемся своего.

"Я его понимаю, -- подумал Дикий. -- Я и сам вводил дозы. Сам добивался признания. Но после "лекарства" клиента может понести, и он станет говорить все. Все не то. Так случается. Мне же надо сопротивляться до предела. Если расскажу, не дай бог! тогда просто пристрелят..."

-- Возможно, вы и правы, -- согласился Дикий. -- Но и я прав. Добровольно я вам никакой информации не отдам. Вы же понимаете! Этот разговор бесполезен.

-- Что ж. -- Мужчина поднялся. -- И я прав, и вы правы. Вы вольны, конечно, держаться, сколько поручится. Время еще есть. Но все равно сломаетесь. Все ломаются, молодой человек, все.

-- Иди ты в жопу, старый осел! -- Дикому надоели церемонные разговоры. -- Скоро ты сам будешь петь!

Мужчина не ответил. Только злой взгляд метнулся из-под толстых линз. Он быстро вышел из комнаты, но через некоторое время появились новые посетители -- вчерашние быки.

-- Ну что, парни, повеселимся?

-- Повеселимся, повеселимся.

Один из мордатых отвязал Дикого от кравати, рывком поднял и поставил на пол. В руках мордовороты держали дубинки. Такие дубинки Дикий знал. Они служили не столько для избиения, сколько для электрического поражения. В них были вмонтированы мощные аккумуляторы.

-- Что за юные физики здесь собрались! -- прохрипел Дикий, внутренне готовясь к экзекуции, -- Электроны, протоны. Плюс, минус...

Пока мордовороты соображали, Дикий воспользовался паузой и влепил одному из быков ногой по физии. Получилось довольно вяло, но в переносицу подъемом стопи он все-таки попал.

-- Ммм, -- произнес бык и выронил дубинку.

-- Слабак, -- сказал Дикий и тут же получил по затылку от второго мордоворота.

-- Больно, -- признался Дикий, упав на пол. -- Током бьет классно.

Его поднимали, били, он падал. Поднимали -- падал. Били током. А он старался полюбить боль. Любил, любил ее, как мог. Сколько можно ее любить? Столько, сколько надо! Люблю, люблю, люблю ее, боль! Скорее бы в койку, подальше от такой любви...

Где-то через полчаса мордовороты устали и бросили Дикого на кровать. Привязали его -- окровавленного, избитого до полусмерти, харкающего кровью и хрипящего, как подстреленное животное. Левая нога дергалась в непроизвольной судороге. Истязатели ушли, а боль осталась.

"Наконец-то, милая, мы остались с тобой наедине".

x x x

"...Конунг Аудбьярн двинулся со своей ратью на север, в Мерн, и встретился там с конунгом Аривидом и Сальви Разрушителем, и у всех у них вместе было большое войско. Конунг Харальд также пришел тогда с севера со своим войском. Они сошлись перед островом Сольскель. Там было большое сражение, и с каждой стороны было много убитых. В войске Харальда пали два ярла, Асгаут и Асбьярн, и два сына ярла Хакона из Хладира, Грьотгард и Херлауг, и много других знатных мужей, а у мерян -конунг Арнвид и конунг Аудбьярн. Сальви же Разрушитель спасся бегством и стал позже известным викингом и часто причинял много вреда государству Харальда. Поэтому его и прозвали Сальви разрушителем..."

"Такие вот, блин, пироги", -- подумал избитый Дикий.

x x x

Дверь открылась.

-- О, боже! -- простонал Дикий. -- Я так любли мою боль. Зачем же мне боль еще?

Но в двери возникла девушка, а не мордовороты. Она сделала несколько шагов и остановилась чуть поодаль от кровати.

-- Вам так приятно смотреть на это, мадемуазель!

Говорить мешала кровавая слюна. Дикий попытался сплюнуть, но плевок не получился, и сгусток просто стек изо рта по щеке. Дикий провел языком по зубам -- те шатались в деснах. Губы, он это чувствовал, представляли из себя бесформенную кровавую, засыхающую массу. Сам же язык распух. Дикий, видимо, его прикусил несколько раз во время экзекуции.

Девушка сделала еще шаг, наклонилась. В ее руке Дикий увидел клочок ваты и шприц. Откуда-то возник жгут. Девушка протерла Дикому вену ваткой. Возник приятный холодок. После блондинка перетянула ему руку и сделала укол.

"Кубиков пять. Что-то многовато".

-- Они меня боятся. Они боятся, что я дуба дам, -прохрипел Дикий, стараясь улыбнуться. Можно себе представить, как эта улыбочка смотрелась со стороны.

-- Решили меня разговорить лекарствами, -- договорил мысль Дикий, а девушка тут же ответила:

-- Это тонизирующая доза. Для поддержания сердечной мышцы.

Лицо девушки находилось совсем рядом. Простое девичье лицо. Длинные ресницы, родинка на виске.

-- Зачем вы так сопротивляетесь, -- неожиданно продолжила она. -- Скажите им все, что они хотят, и мучения кончатся.

-- Ха. Ха. Ха, -- деревянно проговорил Дикий.

На большое не хватило сил.

Девушка еще постояла, посмотрела печально на лежащего и ушла.

"Жалеют. -- Мысли появлялись сами. Дикий не просил их об этом. -- Приятно, когда жалеют. Только толку от жалости нет никакого. Дали б лучше передохнуть часов пять..."

Дикий забылся. Прошло время. Он не знал сколько. Очнулся от легкого прикосновения. Открыл глаза. Перед ним стояла блондинка. Она приложила палец к губам.

"Что-то новенькое, -- подумал Дикий, -- какой-то заговор".

Девушка стала возиться с веревками. На это занятие ушло несколько минут. Оковы, так сказать, пали. Но Дикий продолжал лежать, не зная еще зачем ему двигаться. На плече девушки висела небольшая клеенчатая сумка. Из нее девушка достала шприц. Дикий заметил, что шприц уже наполнен.

-- Привет, -- прошептал Дикий, но девушка не ответила на приветствие.

-- Я сейчас сделаю вам укол, -- прошептала она быстро. -Это сильный допинг. Действует часа три. Может, чуть больше. Я вам помогу.

Дикий никак не среагировал на услышанное, сел на кровати и свесил ноги. Посмотрел на ступни. Носки не первой свежести. Ботинки стояли рядом с кроватью. Без ботинок мужчина -- это не мужчина. Спустил ноги на пол, встал -- его качнуло. Да его и лежа, как говорится, качало.