Россия и Европейский Союз в 2011–2014 годах. В поисках партнёрских отношений V. Том 2 - Марк Энтин

Как правильно красить чугунные решетки

На протяжении многих лет жил в многоэтажке рядом с парком. Большим. Красивым. Ухоженным. Обнесенным высоким основательным чугунным забором. Про забор рассказываю отнюдь не случайно.

Каждую весну, абсолютно каждую, и нынешняя – не исключение, наблюдал одну и ту же картину. Многочисленная бригада, вооруженная ведрами, банками, баночками и толстенными кистями, приступала к его покраске. Обсыпав ажурную решетку, нанятые сезонные маляры споро водили кисточками по четырехгранным чугунным прутьям и их переплетениям, методично опуская их в подручные сосуды с краской. Работали слаженно, бойко, не позволяя себе длительных перекуров.

Только водили они кисточками по жутко грязной поверхности, покрытой толстым слоем слежавшегося песка и пыли, налипших на прутья за зиму. Никто и никогда не удосуживался, перед тем как приступить к покраске, снять чуть ли ни лохматящуюся рыжую ржавчину специальными щетками и отмыть решетку. На худой конец, оттереть.

Любому неспециалисту, а не только людям, хоть кое-что смыслящим, было очевидно: грош цена такой работе. Краска очень быстро сойдет или просто отвалится, и забор утратит свой нарядный приличествующий ему вид уже через несколько месяцев. Если не раньше.

Менялись люди. На смену черным или серым приходили темно-синие, а затем видные издалека оранжевые робы. Все труднее было определить этническую принадлежность разноликой и разноголосой бригады. Неизменным оставался только удивительно абсурдный ритуал, которому предавались трудяги, их прорабы и те, кто их нанимали, вместо организации настоящей работы.

Когда вспоминаешь об этом, не оставляет впечатление, что занимаясь налаживанием и развитием своих взаимоотношений, Россия и ЕС предаются технологически точно так же отлаженной процедуре покраски забора, окружающего мой парк. Количество проблем, обременяющих отношения, накапливается. Старые годами не решаются. Одновременно появляются все новые и новые.

Так не надо делать вид, что Москва и Брюссель оставили в прошлом свои расхождения по поводу территориальной целостности Грузии и признания Абхазии и Южной Осетии независимыми государствами. Да, расхождения сдвинуты на периферию. Их искусственно не выпячивают. Согласились не соглашаться. Но это далеко не то же самое, что выйти на общеприемлемое понимание конфликта и путей его урегулирования. А значит, Россия, ЕС и его государства-члены знают, что вопрос в повестке дня остался. Что это самая настоящая ядовитая заноза. Так просто ее не вытащить. Конфликт и дальше будет оставаться раздражителем. Кроме того, он в любой момент может опять полыхнуть. Не исключено также его использование теми или иными силами в нечистоплотных спекулятивных целях. И они с этим смирились. Как будто подобное положение дел их устраивает. Это как бы самый вопиющий пример. Но в таком же или не намного лучшем состоянии и многие другие спорные моменты.

Возьмем вопрос о ценностях. Полемика по нему ведется сторонами с незапамятных времен. Все давно выговорились. Варианты перебрали. Казалось бы, в какой-то степени его закрыли. Ведь холодная война закончилась. Идеологическое противостояние кануло в лету. Строй и там, и там одинаковый. Всюду победил рынок. Ан нет. Как карта из рукава в шулерской игре он все время достается, когда надо надавить на Кремль, запустить кампанию дезинформации, объяснить применение двойных стандартов или обосновать обращение к тем или иным односторонним мерам. Насколько подобное положение терпимо, весьма сомнительно. Ведь посылка о ценностных различиях некорректна – и Россия, и страны ЕС являются членами Совета Европы, который их отстаивает. Значит, речь может идти лишь о недостаточно последовательном выполнении взятых на себя международных обязательств и обязательств власти по отношению к гражданскому обществу и/или их нарушении. Но это же совершенно другое дело. А вопрос принципиальный. В Договоре о Европейском Союзе черным по белому записано, что у ЕС и государств-членов могут быть отношения стратегического партнерства только с теми, с кем они разделяют общие ценности. Выходит, соглашаться о том, чтобы не соглашаться, опять не получается.

К тому же, хотя вслух ничего такого не говорится, эта посылка служит теоретическим цоколем для затягивания процесса введения безвизового режима взаимных поездок в отношениях между Россией и шенгенской зоной ЕС. Само затягивание – еще один пример придания проблеме, от быстрого решения которой с несомненностью выиграли бы обе стороны, фактически перманентного характера. Когда Москва вышла скоро десять лет назад с соответствующими предложениями, российский истеблишмент имел в виду все уладить к 2007-му году. Уже 2012-й, а воз и ныне там. И сколько все будет еще вымучиваться, никто не знает. Тем более что для всех секрет полишинеля: Брюссель сделает все для того, чтобы сначала подписать соответствующие соглашения с участниками или по крайней мере ключевыми участниками «Восточного партнерства».

Практическое значение введения безвизового режима для граждан и бизнеса России и ЕС сильно преувеличено. Ничего принципиально нового в двусторонние отношения оно не внесет. Качество отношений от этого не изменится. Но политика не поддается обычной логике. Психологически установление полной свободы взаимных поездок возведено руководством России в первейший приоритет. Продвижение к нему рассматривается как показатель истинных намерений Брюсселя делать ставку на развитие партнерских связей. Не считаться с этим нельзя. Однако что не считаются, и, более того, стремятся использовать для получения еще каких-нибудь односторонних уступок под предлогом справедливых взаимовыгодных разменов, – непреложный факт. Москва же ничего поделать не может.

Другой клубок противоречий, из которого Россия, ЕС и его государства-члены не могут высвободиться, касается «Восточного партнерства». Ни для кого не секрет, что политика была придумана и форсировано утверждена как направленная на подрыв российского влияния в регионе и переориентацию на себя местных элит в ответ на августовские события 2008-го года. Официально объясняется, что ничего подобного. Это всего лишь инструмент по созданию пояса добрососедства вокруг ЕС и оказания помощи и содействия развитию. Но если так, давно нужно было поменять ее установки и идеологию и открыть для российского участия. Оно фактически забаррикадировано.

Привел несколько примеров противоречий в отношениях между Россией и ЕС, которые приобрели перманентно застарелый характер. Они никуда не уходят. Никак не решаются. Отравляют общую атмосферу. Мешают решению других проблем. Накапливаются, обременяя сотрудничество. Повисают на нем тяжелейшей гирей. Причем, их гораздо больше, нежели приведенный мной короткий список. Ведь его постоянно пополняют новые. Они зачастую временные, конъюнктурные, преходящие. Но на их урегулирование также уходит масса сил и нервов. Они оставляют по себе самую недобрую память. Заставляют относиться друг к другу с еще большим подозрением. Отвлекают от позитивного сотрудничества. К тому же имеют очень недобрую особенность повторяться. Либо в том же самом, либо в несколько ином обличье.

Возьмем, например, экологический налог на дальнобойщиков, перевозящих грузы по территории ЕС. Борьба с парниковыми газами для ЕС несомненный приоритет. В ЕС на ней все помешаны. Предлог благовидный. Вот в ЕС и вводится такой налог. Под него сразу же попадают и российские транспортные компании. С точки зрения Соглашения о партнерстве и сотрудничестве и вообще экономических отношений между Россией и ЕС подобный налог носит откровенно дискриминационный характер. Ведь с транспортных компаний из стран ЕС, работающих в России, такая дань не взимается. В ответ Москва обкладывает сборами транспортные компании, базирующиеся в ЕС. Представители Брюсселя категорически возражают. Мол, это Россия ввела меры дискриминационного характера, а не ЕС. Они затрагивают не всех игроков рынка, как сделано в ЕС, а лишь часть хозяйствующих субъектов, причем совершенно определенной национальной принадлежности. Как в ЕС можно, а так нельзя. Незаконно и недопустимо. Либо отменяйте, либо накладывайте налог на всех без исключения.

С той историей кое-как разобрались. Однако в конце 2012 года все повторилось теперь в отношении авиатранспортных предприятий. По новому законодательству Брюсселя на авиаперевозчиков, работающих в небе ЕС, распространяется требование об обязательном приобретении квот на выброс парниковых газов. Как и в предыдущем случае, Брюссель ввел его в действие в одностороннем порядке. Вопреки результатам международных консультаций. Не прислушавшись к мнению своих основных экономических партнеров и контрагентов. Но если тогда принудительные меры ударили в основном по соседям ЕС, т. е., прежде всего, по интересам российских транспортников, то теперь с ними столкнулись все глобальные игроки. Реакция на них и в США, и в Китае, и повсюду, не только в России, была сугубо негативной. Оказавшись перед лицом единого фронта глобальных игроков, готовых на самые жесткие ответные меры и договорившихся координировать их разработку и введение, Брюссель частично отыграл назад. Он поспешил заверить Москву, что создаст механизмы изъятия для российских транспортников.