Двойные стандарты - Марика Крамор

зашла во время в кабинет предателя и не увидела измену собственными глазами, у нас все равно осталась бы запись. Так, собственно, Олесю и прорвало.

Еще и на камеру все записал. Какой кошмар.

— И в тот день, когда мы наметили операцию, и вот-вот должно было состояться начало разоблачения Заградского, в кабинете появилась ты. Кстати, не подскажешь, зачем?

— Сюрприз хотела тебе устроить.

— Устроила. Спасибо.

Наступило тягостное молчание. Я просто ушам не верю, как все оказалось закручено-заверчено.

— Выходит, та, что ворвалась в твой кабинет накануне… проститутка?

— Да. Надеюсь, ты не думаешь, что с ней спал ещё и я?

— Нет, не думаю.

— Тогда о чем ты думаешь, черт возьми?! — и резко схватил меня за запястья. — Твоё молчание дико выбивает меня из себя! Просто руки чешутся хорошенько тебя встряхнуть!

Снова молчание.

— Ну, почему ты молчишь?

— Я не знаю, что сказать.

— Как это не знаешь? Объясни своё поведение! Все же было прекрасно. А потом ты как с цепи сорвалась. Я ведь сказал, что все могу объяснить, что приеду к тебе вечером.

— Ты выставил меня из кабинета и я… — договорить, конечно же, не успела, так как была перебита.

— Я? Я не выставил, а вежливо попросил выйти. Неужели ты не понимаешь, медлить не было возможности! Я не мог рассказать тебе раньше.

— Почему?

— На кону стояло слишком многое. Я не могу позволить себе излишнюю эмоциональность, понимаешь? Я не могу просто так взять и в раз зарыть в землю дело всей своей жизни!

— В каком смысле?

— В том самом, что «РилСтрой» — это моя компания от начала и до конца. Я полжизни своей положил на то, чтобы ее создать, развить и довести до того состояния, в котором она находится сейчас! И в самый ответственный момент взять и разрушить все своими руками из-за того, что ты не смогла элементарно меня выслушать? Никогда!

Услышанное только что меня шокировало. Чрезвычайно. Но это сейчас не главное.

— А как бы ты отреагировал на моем месте?

— В отличие от тебя, я своей женщине доверяю. И с моей стороны такой ситуации бы не получилось. Как ты могла, вот так, не разобравшись, одной фразой оборвать все? Мы даже не поговорили, не обсудили!

Я отвернулась. Потом вспомнила, что он закипятил чайник, и решила налить ему кофе (прикупила на прошлой неделе специально для моего медведя. Не его любимый, конечно, но тоже неплохой).

Попыталась вырвать руки, но он притянул к себе и схватил за плечи, заглянув в глаза.

— Чего ты боишься? Что происходит в твоей голове? Разве я хоть раз дал тебе повод во мне сомневаться?

— Нет.

— Неужели ты готова вот так просто от меня отвернуться? Я думал, ты, действительно, ко мне что-то чувствуешь.

Молчание.

— Геля, посмотри на меня, — перевела свой взгляд и столкнулась с его, горящим каким-то яростным внутренним зелёным пламенем. — Ты думаешь, что я тебе изменял?

Опустела голову вниз, глазами уперлась ему в грудь. Нет, не думаю. Я даже не хочу задумываться на эту тему.

— Я сказал, смотри на меня! — грубо коснулся моего подбородка, заставил наши взгляды столкнуться и спокойно продолжил. — Ясно. Я и сам вижу ответ. Хочу обсудить с тобой этот момент. Но только один единственный раз. И больше никогда. Геля, каждый мужчина вправе сам совершать в жизни определённые поступки, выбирать. Измена своей женщине равносильна измене и неуважению к самому себе. Это все равно, что предательство и унижение себя, как личности. Поверь, я достаточно себя уважаю, чтобы быть верным своему выбору. Геля, ты мой выбор, слышишь?

На глаза снова навернулись слезы. Нет, я не должна оправдываться. Я не хочу больше никогда чувствовать себя сломленной. Не хочу больше никакой эмоциональной зависимости. Ни от кого!

— Как ты могла поверить в этот бред? Я же сказал тебе тогда! Не верь! Все постановка! А ты отвернулась! При первом же глупом недоразумении! Что я, по- твоему, должен чувствовать?

— Обиду, злость.

— Разочарование, Геля! Обидчивость не в моем характере!

Снова я опустила глаза в пол.

— Ну почему ты молчишь, а?!

— Перестань на меня кричать! Эрнест!

— Тогда объясни мне уже хоть что-нибудь, черт возьми! Как мне тогда себя вести? Что думать? Ты на работе не появляешься, на звонки не отвечаешь, в ответ на письма молчишь, дома не ночуешь! Я считал тебя взрослой женщиной! А ты… Что ты за детское представление устроила? Я в цирк билеты не покупал, Геля!

Все, не могу больше.

— Эрнест, а что, интересно, я вообще должна была думать? Ты влетел в кабинет, со словами: «Ну что ты балуешься! Раздевайся уже быстрее!» Когда меня увидел, аж заикаться стал! У тебя чуть глаза из орбит не повыскакивали! Твои «я могу все объяснить» в данной ситуации просто смешны! И в итоге, ты попросил меня удалиться, а к тебе забежала сомнительного вида девица! Ты не пытался меня остановить, уйти со мной, а остался с ней наедине! Как я должна была реагировать? Конечно, вечером можно уже сказать, что угодно!

— Я ведь просил подождать…

— И что? Мало ли, кто что мне говорил и о чем просил! Ты даже ни разу не заикнулся, что чувствуешь ко мне что-то больше, чем просто физическое желание.

— Но ты же не хочешь мне верить! Сама строишь стены! Закрылась, спряталась! И чего ты ждёшь от меня? Признания в любви, как в какой-нибудь дешёвой мелодраме? Чтобы ты потом сидела и судорожно соображала, а не покривил ли он душой со своим признанием? Запомни раз и навсегда, любовь это не слова! А поступки. Тот, кто любит никогда не отвернётся в напряженный и сложный момент жизни, как это сделала ты, Геля!

Его слова хлестают наотмашь. Аж щеки горят. И мне нечего ему возразить. Он прав во многом.

— Да, я тебя люблю… — тихо-тихо прошептал мне в губы. А потом продолжил спокойным голосом. — Но я хочу взаимного чувства. Во