Вилка Еретика (СИ) - Роман Шмыков

рассудок его покинул раньше запланированного. Это как удар между ног, от которого потом ещё и в животе больно долгое время, и ты боишься каждого лишнего движения со стороны. Я больше не хочу никого терять. Ни в стычке с гусеницами, ни в противостоянии двух разных правд.

— Сигнатура Анухе! — в голос Жола вернулась громкость. Это удивило даже его самого. Командующий обернулся к нам всем, встретив плотный поток света нескольких десятков фонариков, от чего зажмурился, продолжая формулировать в голове приказы. — Впереди ещё одна полость. Она меньше по размеру. Занимаем её и отбиваемся. За мной!

Жол повёл нас дальше, во тьму, в смерть. Ничего не оставалось делать, как побежать за ним. Уставшие, хрипящие при беге, мы старались успеть сделать всё, что от нас требовалось. Через очередную каменную кишку мы и правда выбрались в пещеру, только она намного меньше, чем представлялось ранее. Головами почти упёрлись в потолок, прижались к друг другу, выстроив несколько рядов. Спины пригнули, подтянулись ближе к глухой стене. Тут и там скрежет, это гусеницы роют новые ходы. Они ищут нас, они жаждут отомстить, а мы ждём, боясь сделать лишний вдох.

Одна из гусениц прорвалась, но молниеносной стрельбы нам провести не позволили. Огромное желтоватое тельце высунуло голову в пещеру и принялось оглядываться по сторонам. Гусеница нюхала, щёлкала мандибулами и тёрла одну лапку о другую. Эти конечности болтались у самой пасти, она исходила слюной. Та капала на землю, пуская к потолку едкий пар. Он копился в облако, постепенно заполняя пространство. А Жол чего-то ждал. Его рука как обычно в воздухе, не двигается. Несколько десятков глаз больше следят за ладонью главнокомандующего, нежели за плотоядным насекомым.

Тут Анухе и нашла нас. Никто не поверил, что встреча всё-таки произошла. Множество маленьких глаз гусеницы несколько секунд с голодом изучали нас, отправляя сигналы в насекомий мозг. И тут жвала Анухе заработали в полную силу.

— Огонь!

Первые ряды пустили залпы. Вокруг сразу стало нечем дышать, слишком уж тут тесно. Тем не менее гусеница подохла, не успевшая и сантиметра преодолеть, чтоб до нас достать. Возгласы расслабления были преждевременными, а я абсолютно понимал их природу. Вот только если мы не сменим дислокацию, другая такая же гусеница откусит нам лица, не растрачивая время на обоюдную стрельбу взглядами.

— Жол! Надо идти дальше!

Командующий точно услышал меня. Он дёрнул головой, однако лицом полностью не повернулся. В нём свербит страх. Он боится новых дезертиров, он боится советов. Ему страшно выполнять чужие приказы, потому что они вышли не из его рта.

— Жол!

Я окликнул его ещё раз, рискуя выдать нашу позицию. Гул в камнях вокруг нарастал, и земля опять вибрирует. Самый лучший на планете будильник для сонного рядового. Пора уносить ноги, и чем скорее, тем лучше.

— Сигнатура слишком плотная. Я отправил запрос в Совет.

— Мы его не дождёмся! — я взывал к адекватности, к интеллекту, вот только связь между нами и Жолом заметно поистёрлась. Такая мелочь, как потеря бойцов не в битве, а в словесном споре, совершенно выбила его из колеи. Я не был расстроен, я разочаровался в командующем, поэтому злился. Мне не хочется вверять свою жизнь в растерянные руки.

— Они пришлют новый план, ждём!

Расстановка, очередная. Сторона Жола проигрывала, и теперь с ним остался один Рэф, мечущийся на месте. Он хочет жить, хочет воевать. У него совершенно нет желания гибнуть в каменной коробке, ведь его авторитет забыл, что-такое своевольное решение. Оре смотрел доверчивыми глазами на меня, я же дал ему понять, что буду действовать как того требует ситуация, а не Совет.

Я повёл отряд за собой, Оре их корректировал, постоянно сверяясь с показаниями НОТ-СОУ-СМАРТ. На предплечье гудит моя аппаратура, значит гусениц целое стадо. Вероятно, ещё больше, чем в прошлый раз. Убежать сейчас — лучший план, и именно к нему я приступил, не найдя доводов остаться. Уверенности добавилось, когда за мной последовали Просветитель и Сэл. Часть отряда Рэфа так же подскочила с мест и рванула вслед за Оре.

Рэф стонал от непонимания. Он дёргался рядом с Жолом, застрявшим на месте. Командующий застонал навзрыд, закрыл лицо руками в неконтролируемом приступе плача. Жол отталкивал каждого, кто пытался его поставить на ноги и потянуть за собой, не желая спасаться. Несколько секунд, и логичное завершение настигло его жизнь. Когда мы уже пробирались по узкому и низкому проходу, чуть не на коленях преодолевая маленькие расстояния, в предыдущую полость пещер ворвалась гусеница. Жол угодил прямо в её пасть.

Рыдания превратились в нестерпимые вопли. В таком узком пространстве пришлось остановиться, чтоб закрыть уши ладонями и бросить под ноги автомат. Меня толкали в спину, а я не мог сразу идти дальше. Даже не оборачиваясь, я видел, как моего командующего, лишившегося вмиг рассудка, перемалывает гусеница. Так же, как и остатки отряда Рэфа. Сам он всё-таки пустился в прыть и нагнал нас. Он пихал меня вперёд, со слезливыми воплями умоляя продвинуться хотя бы на метр. Лишь когда голос Жола стих в последний раз, я наполнил лёгкие воздухом и принялся бежать. Куда? Никто не знает. Просто хочется верить, что нам повезёт.

С разных сторон валились камни, за нами закрывался проход. Кого-то хватали гусеницы, и кровь потоками устремлялась быстрее нашего. Некоторых давили упавшие камни, мы закупоривали этот желоб, отрезая любой путь наверх. Прошлая жизнь осталась где-то за спиной, а каждое новое мгновение полнилось смрадом смерти. Всё глубже в недра Плутона, в его плотоядное нутро, неприветливое для всего, что может быть связано с миром людей. Мы не должны были здесь очутиться. Троебожие тому свидетель.

— Левее!

Оре кричал, чтоб его точно услышали посреди общего грохота. Он без обсуждения взял на себя ответственность за выживших. Просветитель не имеет права руководить, Сэл этому так же не обучен. Рэф, как оказалось, и вовсе некомпетентен, и вот остался сиротка, теперь главенствующий над течением операции зачистки, которая грозится постоянно прыгнуть в сводку о погибших и без вести пропавших.

— Левее! Там ещё один ход! — Оре ориентировался на бегу, следя глазами то за темнотой, которую еле раздвигал его хилый фонарик, то за экраном своего браслета. Он чуть не за руку тянул каждого, чтоб те не отставали, когда желоб хоть немного расширился, и нам удалось мчаться во весь рост. По пяткам били обваленные своды пещеры, едва запнувшихся доставали гусеницы. Они тут же жрали угодивших в зубы, не давая и шанса выпутаться из тонких нитей ядовитой слюны.

Вместо того, чтоб упереться