Тайна старинных флаконов - Анна Руэ

автобуса тоже оказалось не так просто найти. Ханне, Матсу и нам с Бенно пришлось хорошенько побегать по бассейнам, кинотеатрам и паркам, где большинство из них бездумно убивали время, прежде чем нам удалось обнаружить всех пострадавших и вернуть им память.

В городе тем временем по-прежнему царил хаос. В банке на мамины вопросы лишь разводили руками, поэтому нам пришлось пару дней посидеть без денег и заливать мюсли водой вместо молока. Но мы уже знали, что всё это временно и скоро все придут в норму, так что наблюдать за странным поведением взрослых было даже немного забавно.

Я стояла у окна в кухне и смотрела в сад. Ханна как обычно возилась с розовыми кустами – выбирала увядшие цветки. Интересно, с чего всё началось, подумала я. Видимо, папа вдохнул «Аромат вечного забвения», когда помогал Ханне с каким-то мелким ремонтом у неё в квартире, а мама заходила к ней в гости на кофе с пирогом – как раз после этого всё у неё в голове и перепуталось.

За окном Ханна крутила в руках розы, наклонялась ко всем кустам по очереди и нюхала каждый цветок. Вид у неё был совершенно счастливый. Я улыбнулась и порадовалась за неё. К ней явно понемногу возвращалось обоняние. И вообще я была ужасно рада, что вся эта история с потерей памяти подходит к концу.

Лето тоже заканчивалось, а вместе с ним и каникулы. На горизонте маячила школа. Я всё ещё немного побаивалась первого учебного дня, но сама мысль о том, что мне предстоит учиться в новой школе, уже не внушала мне такого ужаса, как в день переезда. Даже несмотря на то, что папа будет работать там же учителем музыки. В конце концов, я ведь буду в одном классе с Матсом – а это наверняка поможет мне пережить первый день.

По дороге к почтовому ящику я подумала – интересно, нет ли там вестей от месье Бернара. От него в последнее время приходило несколько напоминаний о заказе, адресованных Даану де Брёйну, и тон этих посланий от раза к разу становился всё более раздражённым. Но потом письма от него прекратились, да и телефон в кабинете аптеки ароматов умолк. Очевидно, все смирились с тем, что «Аромат вечности» больше не поставляется.

Я остановилась перед почтовым ящиком и заглянула внутрь. На этот раз там лежала всего одна открытка. В это мгновение по Лавандовой улице вдруг проехал чёрный лимузин и остановился прямо перед нашей садовой калиткой. Я было удивилась, но тут же поняла, что этот автомобиль мне знаком. Впрочем, на этот раз баронесса из него так и не вышла. Окна лимузина покрывала тёмная тонировка, поэтому я не могла разглядеть ничего внутри, но что-то мне подсказывало, что она сидит там и наблюдает за мной. У меня тревожно засосало под ложечкой. Я стояла и ждала, что будет дальше. Казалось, прошла целая вечность, но ничего так и не произошло. В конечном итоге шофёр просто нажал на педаль газа, и автомобиль укатил прочь. Что это такое было? Я стряхнула с себя неприятное тревожное чувство. Хочется баронессе глазеть из окна автомобиля – пусть глазеет как дура. В подземную аптеку ей всё равно никогда не попасть!

В руках я держала вынутую из почтового ящика открытку с фотографией берлинской телебашни.

Настроение моё сразу же поползло вверх. Вести от Моны, ура! А через две недели она собиралась приехать в гости – пару дней назад мы наконец-то созвонились и договорились об этом.

Сияя от радости, я сунула открытку в карман и побежала по гравийной дорожке к оранжерее. Над моей головой чирикали птицы, солнце приятно щекотало нос.

– Я хочу с тобой! – нагнал меня Бенно

– Ханна! – крикнули мы в цветочные заросли оранжереи.

Пол здесь до сих пор был густо усеян лепестками – последствия отбушевавшего шторма. Взяв метлу, я подмела ведущую к чулану дорожку. Ханна стояла возле одной из клумб и высаживала на неё новую цветочную рассаду. Она теперь каждый день по многу часов проводила в теплице, ухаживая за растениями.

– Люци, ну слава богу! – нетерпеливо всплеснула руками Ханна. – Аптека ароматов ждёт, пора!

«Ну наконец-то!» – подумала я. Как здорово, что я больше не Лиззи, Луиза или кто-нибудь ещё.

– Матс уже внизу, он хочет вам что-то показать.

Отряхнув с рук землю, она вошла в сарай для инструментов.

Мы подождали, пока Ханна закроет за нами дверь, а потом, как обычно, развернули сарай, чтобы попасть в подземный ход, ведущий к аптеке. Мы спустились по лестнице под землю, где уже шипели газовые лампы. Матс вышел из аптеки и двинулся нам навстречу.

Я провела рукой по обоям на стенах подземного коридора. Из рам мне по-прежнему улыбался человек в старомодной туристской экипировке. Теперь я знала, что это и был тот самый Даан де Брёйн. Я остановилась, обернулась к Ханне и показала на пожелтевшие чёрно-белые фотографии:

– А почему твой прадедушка вообще решил построить такую аптеку?

– Почему? – с улыбкой повторила Ханна, а Матс в это время подошёл к Бенно и поднял его повыше, чтобы тому было лучше видно. – Присмотритесь к нему на снимках повнимательнее. Даан де Брёйн сильно опередил своё время. Он был учёным, исследователем, визионером. Хотел увидеть весь мир. Конечно, при всём при том ему ещё повезло родиться аристократом девятнадцатого века.

– То есть, другими словами, у него на счету была куча денег, а ему для этого даже пальцем о палец ударить не пришлось? – Матс усмехнулся.

– Да, в переводе на сегодняшний язык примерно так, – рассмеялась в ответ Ханна. – Знаете, отец всё время мне про него рассказывал. Даан страстно увлекался ботаникой. Он отовсюду привозил разные цветы и кустарники, сажал их здесь и пытался вывести на их основе новые виды растений. – Она дотронулась до рамки одного из снимков. На нём Даан был изображён в экспедиционном снаряжении, стоящим на мерцающей каменной глыбе глубокого чёрного цвета, вскинув руку над головой в победном жесте. Это был единственный снимок из всех, где не был указан ни год, ни точное название места.

Я приблизилась к фотографии вплотную:

– А где это было снято?

Ханна пожала плечами:

– Даан этого никому так и не рассказал. Даже моей бабушке. Но вот что я знаю наверняка: из чёрной каменной глыбы, на которой он стоит, сделана та самая особая субстанция, без