Ненавидеть Адама Коннора - Элла Мейз

тоже взял перерыв в сотрудничестве с Мишелем. Я рядом, если тебе нужно о чем-то поговорить. – Я с удивлением взглянул на нее. – Адам, я никогда не хотела портить тебе жизнь.

– Аделина, но моя жизнь не испорчена. На самом деле я очень счастлив, даже учитывая, как все обернулось. И я не просто сделал паузу в работе с Мишелем, а уволил его. Мы с тобой… больше не движемся в одном направлении. Поэтому нет смысла продолжать работать с ним.

– Это неправильно, ты же знаешь.

Покачав головой, я откинулся на спинку дивана.

– У меня нет никаких проблем с нашими отношениями, Аделина. Ты сделала свой выбор, и я его принял. Я двигаюсь дальше. Ты тоже. Сейчас я хочу поговорить только о том, что действительно важно, – о нашем сыне.

– А разве есть какие-то проблемы?

– О, но ты же сумела что-то придумать. Помнишь, именно из-за Эйдена ты попросила о разводе?

Она вздохнула, встала и подошла к окну, чтобы посмотреть на игры Эйдена и Люси.

– Думаешь, мы совершили ошибку?

– Ошибку? – переспросил я со своего места.

Повернувшись ко мне лицом, она сцепила руки и прислонилась к окну. Глядя на нее, я пытался отыскать чувства, которые некогда испытывал к ней, но все это оказалось бесполезно. Между нами все действительно кончено. И не только потому, что прежней Аделины больше нет. Конечно, она по-прежнему красивая и уверенная в себе, но уже совершенно не та девушка, в которую я влюбился.

Возможно, что она адаптировалась к Голливуду, да и я кардинально изменился.

– С Эйденом. Думаешь, это была ошибка?

Потрясенный таким вопросом, я молча уставился на нее.

– Как ты можешь такое говорить, Аделина? – через несколько секунд спросил я.

Вспоминая об этом впоследствии, я понял, что именно в этот момент окончательно решил забрать Эйдена себе.

– Адам, я не говорю, что было ошибкой его рожать. Не воспринимай это таким образом. Я люблю его.

Я предположил, что после этого будет какое-то «но…», и ни капли не ошибся.

– Но ты думаешь, что наше решение было ошибкой?

Она просто немного переформулировала чертов вопрос.

– Аделина, после того, как ты узнала о беременности, ты все распланировала. И это было твое решение.

– Но тогда этого не было.

– Да, – согласился я. – После того, как я увидел его, это стало нашим решением.

Она подошла к дивану и села. Близко.

– Как ты думаешь, у нас все было бы по-другому? Ну, если бы у нас не получился Эйден. Как ты думаешь, мы все равно оказались бы в этой точке? Или могли бы что-то изменить?

Взглянув ей в глаза, я понял, что она спрашивает совершенно искренне.

– Не знаю, Аделина, – со вздохом ответил я. – И не могу знать. Если ты о свадьбе, то мы поженились бы в любом случае. Да, все так и было бы. Я любил тебя. Может, это случилось бы немного попозже, но… рано или поздно мы бы все равно оказались женаты.

– И я тоже тебя любила, Адам, – прошептала она. – Так сильно, что просто не могла представить, что однажды проснусь, а тебя нет рядом…

– Но теперь можешь, – подсказал я.

Она отвернулась.

– Думаю, что действительно совершила ошибку, поторопившись с Эйденом. Он изменил тебя. И нас.

– Разумеется. Я изменился. Проблема в том, что ребенок никак не повлиял на тебя, и это в конечном счете изменило нас обоих. Аделина, я совершенно не понимаю, зачем мы снова начинаем этот разговор. Ты уже говорила обо всем, когда произнесла фразу о разводе. Но сейчас мне нужно поговорить о другом. У меня нет времени слушать, как ты рассуждаешь о том, что наш сын стал для тебя ошибкой.

– Наш сын, – повторила она, взглянув мне в глаза. – Извини. Мне пришлось несладко.

– Что? Ты не получила одобрение режиссера?

– Да, так и есть. Я не получила зеленый свет. Я уже говорила, что мне пришлось поехать с Эйденом, поскольку режиссер хотел посмотреть на нас вместе. Там была роль матери, которая пытается защитить сына от жестокого мужа. А потом таблоиды раструбили о том, что я забыла Эйдена в машине… Наверное, это как-то повлияло на решение.

– Вероятно, – согласился я. – Он же не кошелек, который можно потащить куда угодно, чтобы похвастаться перед каждым встречным. Аделина, то, что ты проводишь время с моей матерью, не означает, что ты должна перенимать ее повадки. – Она поджала губы. – Я хотел поговорить о том, что собираюсь подать заявление на единоличную опеку над Эйденом. Я не хочу, чтобы ты узнала об этом из таблоидов или пресс-релизов. – Положив руку мне на плечо, она подалась вперед. – Наверное, ты уже догадывалась, что рано или поздно это произойдет. После вчерашнего я думаю, что уже давно надо было так сделать, – добавил я, пока она не начала спорить.

– Адам, ты не можешь так со мной поступить. Только не сейчас. Ты тоже должен думать о сыне. Мы уже обо всем договаривались. Ладно, забудь обо мне, подумай о том, что он почувствует. И что вообще подумают все остальные?

Я повернулся, чтобы хорошо видеть выражение ее лица. Она нежно сжала мою руку.

– И что же они подумают?

Она глубоко вздохнула.

– Они подумают, что он мне не нужен.

– А он тебе нужен?

– Да, Адам. Конечно. У нас все отлично получается. Одна неделя с тобой, одна со мной. И таким образом у меня есть время, которое я могу уделить своей карьере. Я наконец-то возвращаюсь к любимому делу.

– Я же никогда не мешал тебе заниматься любимыми делами. Как и все остальное, сделать перерыв оказалось именно твоим решением. Ты подумала, что если оставить его с няней и вернуться к съемкам, люди осудят тебя. В конце концов, ты всегда делала то, что ты хотела, поэтому даже не пытайся перекладывать ответственность.

– Адам, – начала она снова, чем изрядно меня разозлила. Встав, я посмотрел на нее сверху вниз.

– Аделина, что вообще вчера произошло? Ты забыла, что он едет в машине рядом с тобой?

Нахмурившись, она посмотрела на меня.

– Нет.

– А что потом? – процедил я.

– Он должен был быть с Ритой. Это ее косяк. – Рита – всего лишь твоя помощница. Ты собираешься сидеть и винить помощницу, что она не позаботилась о твоем сыне? – Она молчала. У нее зазвонил телефон, и она посмотрела в сторону звука. К моему удивлению, Аделина не стала отвечать на звонок. – Я видел фотографии, – пояснил я. – Я все видел, но не заметил, чтобы ты вернулась за сыном. Он стоял там совсем один. Стоял и