Демонстрация силы - Михаил Нестеров

Он сложил газету: дальше читать не было смысла. Ступившая на мраморную площадку Камила ретировалась, увидев посеревшее лицо хозяина. Хакима задел за живое вид теракта, названный автором статьи «чрезвычайной ситуацией особого характера». Хаким отнес это определение к себе, примерил на себя и сгорбился под его тяжестью. Ситуация особого характера. От рождения и до четырех лет человек меняется так быстро и так много, как ни в один другой период жизни. Камиль отвергал эту якобы аксиому. Он в корне изменился за несколько мгновений, пройдя по родовым путям терроризма со скоростью света.

Служанка могла бы увидеть больше, если бы рискнула подглядеть за хозяином. Камиль сидел с прямой спиной, его лицо посерело еще больше. Он проклинал людей, которые подвели его под ситуацию особого характера. В своем мщении он был на голову выше любого исламиста или экстремиста. Он поставил перед собой задачу и шел к ней долгие годы. И кульминация назрела только сейчас – когда он стал богатым, попробовал взглянуть на жизнь по-другому; но ужаснулся, подсмотрев: ничего не изменилось, только хуже стало. Он был готов ступить на небеса, израсходовав отпущенное ему время в преисподней, а своих врагов, нежившихся под солнцем, отправить в ад, где им самое подходящее место.

Александр Абрамов пока не мог дать оценку агентурно-боевой единице по нескольким причинам. Причина первая: промежуточный результат еще не был подтвержден. Этот этап мог продлиться и день, и два. Капитан боролся с собой, стараясь не замечать Евгения Блинкова. Он не отозвал группу с задания, во-первых, потому, что время было упущено. Буквально о срыве задания в штаб доложили Юлий Завадский и агент Саккара. «Пропажа старшего офицера флотской разведки – это не ЧП, это черт знает что!» – пыхтел внутри капитана его собственный негодующий голос. Он даже не пытался оправдать Блинкова – таких слов в его словаре попросту не находилось. Еще и потому, что свежеиспеченные диверсанты действовали обдуманно, а не на порыве. Ну ладно, там они сунули его в лодку сразу же, едва успев макнуть перья в чернильницы и черкнуть на контрактах. Акция же с его натуральным похищением была обдумана, а ряд сопутствующих обстоятельств помог им воплотить мечты. «Путевка в жизнь», – едва ли не обессиленно качал головой капитан.

Причина вторая. Теперь Абрамову было необходимо убедиться в состоятельности группы в умственном плане и с точки зрения сравнения двух стратегий – его, бывалого разведчика, и «зеленой поросли». Они нарушили все, что могли. Правда, отношения стали прежними, выравниваться они начали, когда катер инструктора вошел в Порт дайверов. Было семь утра. Андрей уже встречал группу аквалангистов; он стоял на берегу с биноклем на груди и широко зевал.

– Не выспался? – спросил Джеб, здороваясь с инструктором за руку.

– Да, плохо спал. Ваш новый товарищ здорово утомился, – отметил Андрей, вглядываясь в Абрамова.

– Он полон впечатлений от ночных погружений, – ответил Кок. И это была последняя шпилька в адрес капитана. – Запасы воздуха израсходованы до последнего глотка.

– Проверишь снаряжение, зайди ко мне в номер. Рассчитаемся, – подмигнул Джеб. Он подхватил свою сумку и первым пошел к гостинице.

Абрамов не шел, он устало волочил ноги. И желал одного: упасть на кровать и отключиться.

– Так, еще раз ответь, почему ты пренебрег приказом? – возобновил разговор Абрамов.

– Я выполнил приказ, – спокойно повторил Джеб. – Ты же не подгонял план операции под мою тактику.

– Ах, я должен был изучить твою личную тактику!.. Чем она, интересно, отличается от тактики, которую, судя по всему, инструкторы диверсионной школы так и вдолбили в твою пустую башку?

– Ты прав, я получил навыки диверсионной работы, но применить эти знания на практике сразу же после армии не смог бы. Нужно время, чтобы остыть, осмыслить, оглядеться, сравнить. Просто пожить нужно, обзавестись гражданскими позициями, а не вариться в котле только военных. Я долго думал над этим, поэтому говорю так уверенно. Парни вроде нас, не пожив, не подумав, натурально гибнут. Кто они? Заводные машинки. И вот пружина распрямляется, и их не остановить. Не знаю, как мне удалось постепенно ослабить этот напор… Может, повезло или вышло случайно.

– И все-таки ты завел пружину, – вынужденно сказал Абрамов.

– Да, – согласился Джеб, – но завод был уже не армейский, а мой собственный. К тому времени я научился управлять собой. Во всяком случае, считал, что научился управлять эмоциями.

– Ты уже говорил об этом, – скривился капитан. – Но я так ничего и не понял. Тебе ставилась задача обшарить судно в поисках алмазов и за неимением оных снять драгоценные украшения с гостей Хакима. Ты сорвал запланированное разбойное нападение. Ты откланялся за убитых охранников и отбыл восвояси. И Хаким поступит соответственно, вот увидишь: он постреляет вас в холле гостиницы. И тогда ты точно узнаешь, повезло тебе или ему. Закономерность это или случайность.

– В кабинетах легко планировать и рассуждать на далекую от твоего понимания тему. На карте одно, на деле совсем другое. Ты ни разу не видел глаз противника, который ломается под твоим напором. Не представлял, какие мысли кружатся у него в голове. Для тебя Камиль террорист, для меня – пока еще нет. Я работал с ним как с гражданским. Применил бы к нему твои военные технологии, он бы раскусил наши намерения сразу же. В тот момент, когда в мою ладонь шлепнулось бы ожерелье его любовницы. Я бы отпугнул его натуральным разбоем, на который ты делал основную ставку. Ему нужны профессионалы, а не тупые дебилы. Я поймал порожняк и дал команду уходить. Я не опустился до беспредела. Таких уродов, которые Камилю даром не нужны, можно найти в любой портовой забегаловке. Он не стал бы обременять себя никакими проверками, а ваша операция провалилась бы к чертям собачьим. В наших действиях он увидит лишь одну ошибку, связанную с катером Али Махфуза, и притянет рыбака к ответу. Я не дурак и выкинул был пенопластовую зашивку, если бы действительно хотел утопить катер. Теперь послушай то, чего ты пока еще не знаешь.

– Чего… – невольно сглотнул Абрамов, предчувствую очередную подлянку, – я не знаю?

– Напоследок я сказал Камилю: «Я знал, что на яхте нет контрабанды».

– Зачем?

– Потому что это правда. Это именно тот ключ, который вскроет историю наших разбойных нападений на морские суда. На что ты уповал с самого начала. Другие варианты вообще не работали.

– Значит, ты облагородил планы военной разведки, навел, так сказать, тюнинг. Показал себя планировщиком. Ну-ну.

– Цыплят по осени считают, Александр Михайлович.

Абрамов несколько секунд сидел молча и неподвижно. Чувствуя в глубине души правоту молодого собеседника, он тем не менее не мог согласиться с его доводами. Во всяком случае, не сразу. Он считал себя мастером выходить из разговора, оставляя инициативу за собой. Вот и сейчас решил, что нашел окончание этой нервной беседе. Для начала он чуть нараспев назвал его имя и фамилию:

– Евгений Блинков… Тебе стоило взять кличку не Джеб, а Ебэ. Ни разу не задумывался над этим?

– Джебом в профессиональном боксе называется сильный короткий удар, – молниеносно парировал Блинков. – Ни разу не задумывался над этим?

Абрамов кисло усмехнулся. Он вспомнил не только этот термин. В данном случае он напоролся на коронный встречный удар противника. Который… был близок к правоте. Против его истины не попрешь: у него было время остыть, осмыслить, оглядеться, сравнить; просто пожить, как сказал он, обзавестись гражданскими позициями. Чего не мог примерить на себя сам Александр Абрамов – человек военный до мозга костей. А ведь они почти ровесники. Абрамову тридцать, Блинкову двадцать семь.

– Ты помнишь контактный номер Саккары?

– Конечно.

– Ты можешь связаться с ним в любое время суток. У вас все готово? – спросил капитан, смягчая тон.

– Да. Шмотки собраны. Все указывает на то, что мы в любой момент готовы валить отсюда. Сколько сейчас? – Джеб отметил время на часах. – Половина четвертого. Время говорит за то, что Хаким проглотил нашу наживку. – Блинков улыбнулся.

– Чему ты радуешься?

– Пытаюсь угадать, в какой форме мы получим приглашение на собеседование с Камилем.

«Приглашение, – повторил про себя капитан. – Избежав на борту яхты беспредела, который мог вылиться в оторванные вместе с ушами цацки, он может рассчитывать и на приглашение».

И как следствие, появилась надежда на постоянную связь с агентурной группой Блинкова. Сам факт джентльменского поведения Джеба может расположить к нему Хакима. Если, конечно, он наплюет на трупы своих охранников и не станет таить обиду.

Кто вы, мистер Хаким? Что у вас на уме? Где сидит ваша ненависть? Вопросы, на которые уже реально вскоре сможет ответить Блинков.