Волшебная ночь - Мэри Бэлоу

— Это что же я должна уяснить для себя? — Шерон чувствовала, как дрожит ее голос.

— Что ты моя, — ответил он. — Что не будешь позорить меня, не будешь давать людям повода судачить о тебе. Что когда станешь моей женой, то будешь ходить по струнке. Если, конечно, не хочешь неприятностей, — добавил он и замолчал.

— Нет уж, Оуэн, договаривай до конца, — сказала Шерон. — Я хочу знать все до конца. Какие такие неприятности ты обещаешь мне? Что будет, если я откажусь ходить по струнке?

— Я не хочу ссориться, Шерон, — ответил Оуэн. — Не будем сейчас об этом. Давай лучше радоваться празднику, зачем брать друг друга за горло? Ведь мы же с тобой никогда не ссорились раньше, правда? Мне не хочется портить этот день.

— Нет, я хочу знать, — настаивала Шерон, — что ты сделаешь, если тебе покажется, что я не хожу по струнке?

Он досадливо крякнул.

— До чего ж ты упрямая женщина, Шерон Джонс. Я говорю тебе просто о том, что буду держать тебя в узде. Я не подниму на тебя руку, если ты не дашь мне повода, понятно? Я не какой-нибудь пьяница, который лупит свою женщину по делу и без дела. Конечно, все лезли к тебе сегодня с поцелуями, и я слова не сказал против. Но когда и граф намылился туда же!.. Если хочешь знать, когда я вижу его, все во мне вскипает! С Барнсом по крайней мере все понятно, он не прикидывается своим. А этот лезет к нам в друзья, хотя ему плевать на наши беды, для него главное — держать нас под ногтем. Терпеть не могу таких двуличных людей.

Шерон хотела было возразить ему, но передумала. Бессмысленно обсуждать с Оуэном графа Крэйла. Он все равно не согласится с ней и наверняка по-своему истолкует ее попытки защитить графа.

Ей вообще сейчас не хотелось разговаривать с ним. Ощущение радости пропало. «Я не подниму на тебя руку, если ты не дашь мне повода». Она не могла представить себе ничего более унизительного, чем побои Оуэна или любого другого мужчины. Выходит, если она даст ему повод — или если он решит, что она дала ему повод, — он побьет ее? И пощады уже не жди и помощи не проси. Меньше чем через месяц Оуэн станет ее мужем. И будет иметь право воспитывать ее так, как сочтет нужным.

Люди останавливались и располагались на вершине горы, точно так, как они делали это утром, но на этот раз не для того, чтобы подкрепиться в дороге. Они остановились, чтобы завершить этот день, день айстедвода, общей песней. Арфу Глэнис снимут с тележки, и песнь зазвучит под полной луной и будет звучать до тех пор, пока людей не склонит усталость.

Шерон ждала этого часа с того самого мгновения, как ее объявили победительницей. Но теперь все было испорчено. Теперь ей хотелось поскорее отправиться дальше. Она отпустила руку Оуэна и пошла к женщинам.

Глава 13

Алекс сидел отдельно, в стороне от всех за выступом скалы. Обхватив руками колени, он смотрел на залитую лунным светом долину, которая казалась родной и близкой. Эти несколько мгновений принадлежали только ему: Верити вместе с ее новыми друзьями из воскресной школы сидела в кругу взрослых и подпевала им.

Алекс не чувствовал одиночества, во всяком случае, оно не тяготило его. Напротив, он чувствовал себя удивительно счастливым. Его душа была объята безмятежным покоем, он чувствовал согласие с собой и с миром. Этот день стал для него настоящим подарком. Он был благодарен Верити — за то, что она настояла на своем, и себе — за то, что поддался ее уговорам.

Посмотреть со стороны, на вершине горы творилось нечто невообразимое. Люди, вместо того чтобы уютно спать в теплых постелях, сидели под звездным небом и пели. Глэнис Ричарде устроилась рядом со своей арфой, ее муж — в стороне у повозки. И отец Ллевелин, все такой же безукоризненный в черной сутане, дирижировал этим дивным многоголосием, звуки которого растворялись в потоке лунного света.

Может быть, раньше все это показалось бы Алексу смешным. Всего несколько недель назад он даже не подозревал, какой душевный, какой бесконечно трогательный и чудесный мир валлийской культуры. Звуки арфы и песня удивительно гармонично вливались в красоту пейзажа. Казалось, эти люди и эта песня были неотъемлемой частью природы, жили в полной гармонии с ней.

Кому как не ему знать, как сурова жизнь этих людей, но они вопреки всему продолжают Жить, любить и стремиться к прекрасному. Чтобы не влачить существование с печалью на лицах, они создали себе огромный духовный мир, подумал Алекс и неожиданно для себя вдруг испытал радость. В его силах сделать их повседневную жизнь легче и достойнее. И он обязательно сделает это.

Он услышал шаги у выступа скалы, скрывавшей его от людских глаз. Он повернул голову, ожидая увидеть Верити, но это была Шерон. Она замерла, заметив его в полумраке, но не отступила. Она казалась расстроенной и потерянной.

— Идите сюда, сядьте, — сказал Алекс и удивился, когда она безмолвно подчинилась.

Она села совсем рядом и так же, как он, обхватила руками колени.

— Я думал, вы поете вместе со всеми, — заметил Алекс. Она молча покачала головой.

— Чудесный день был сегодня, — задумчиво сказал Алекс. — Я еще никогда не испытывал такого чувства общности с людьми, своей причастности к ним.

— Да, — ответила она. — Это очень важно — чувствовать, что ты одно целое с людьми, которые живут рядом с тобой.

— А ведь и города здесь также стремятся друг к другу. — Он улыбнулся. — Ваш родственник, например, сегодня был очень ласков с девушкой из соседней долины. Они целый день ходили под руку.

— Йестин? — уточнила Шерон. — Да. — Она улыбнулась. — Похоже, скоро он протопчет свою тропинку через горы. Йестин — замечательный парень, и счастлива будет та девушка, которая завоюет его сердце.

— Вы, я вижу, очень любите его, — сказал Алекс.

— Ему было всего двенадцать лет, когда я вышла замуж за его брата, — ответила Шерон. — Йестин с детства тянулся к знаниям, мечтал стать священником. Он часто расспрашивал меня о том, чему я училась в школе, и я рассказывала ему все, что помнила. Он молодец, он не унывает. И умеет радоваться тому, что дает ему жизнь.

Некоторое время они молчали. Все так же звучала музыка, объединяя их в этом молчании.

— Какая красота, — сказал Алекс, указывая на долину перед ними. — Покой. Ради этого стоило идти в гору.

Она кивнула и, закрыв глаза, подняла лицо навстречу лунному свету.

— Что-то случилось? — осторожно спросил Алекс. — Я имею в виду — что-то заставило вас уйти от них? — Он и мысли не допускал, что она могла искать встречи с ним.

Шерон открыла глаза и посмотрела на него.

— Нет, — ответила она. — Ничего не случилось. Наверное, я просто устала. День был таким насыщенным. Мне просто захотелось побыть одной, и я ушла.