Обман зрения (СИ) - Лестова Ксения Алексеевна

Уже хотела по незнанию устремиться в нашу комнату, как мне на пути попалась дверь с до боли знакомым значком. Все, скоро можно будет расслабиться. А потом я подумаю, как быть с завистницами.

Глупая Эви на нетрезвую голову выбалтывала много интересного. Например то, как в Институте благородных магесс можно спрятать наиредчайшие артефакты. А украсть парочку нужных у вечно где-то пропадающей блондинки не составляло труда. На ее соседке по комнате заклинание «забывчивости» действовало более чем хорошо. Но об этом никто не знал. Включая саму магессу Нейкс. Ведь леди Ройс пользовалась своим природным умением всего-то пару раз. И ее жертва (а ей всегда была соседка Эвелины) еще даже не догадывалась о том, что на ней применяют древнюю магию вампиров.

Вот и сейчас, оказавшись в меньшинстве, Ринга очень быстро проиграла противостояние. Ласка и Шенни сделали все очень быстро и аккуратно. Под прикрытием Жанни девушки заставили при помощи магии забыть огневицу о случившемся. А после внушили ей, что магессе просто необходимо пойти погулять по территории Института. Чем дальше огневица будет от места преступления, тем лучше.

Глава 8. Час от часу не легче

Не было печали, купила бабка порося. А если точнее, не успела я добраться до лекарей, как в Институт благородных магесс пожаловали (снова!) родители Эвелины. Я сначала даже взвыла от отчаяния, так как боялась, что лорд и леди Сневр окончательно выжмут из меня все соки. А потом поняла, что это повод пропустить Этикет. А еще дать по заслугам отравившим меня девицам.

Я никогда не была стукачкой и не закладывала учащихся со мной бок обок раздолбаев. Однако в моем случае все вышло стремительно и спонтанно из-за того, что я так и не смогла восстановиться после волшебного компота. От которого меня постоянно подташнивало и тянуло уединиться. Иными словами, я едва доковыляла до нашей с Рингой комнаты, как меня настигли «мама и папа». Про подругу я благополучно позабыла, потому что голову занимали несколько иные, неприятные мысли.

— Эвиночка, девочка, ты тут? — послышался в спальне звонкий женский голос. — Ринга сказала, что ты ушла к себе, чтобы переодеться.

А я стояла в ванной комнате, напротив зеркала и зло смотрела на пошедшее пятнами лицо. М-да, эти стервы умудрились мне обеспечить еще и аллергию.

— Эвелина, — ко мне в ванную вошел высокий худощавый мужчина средних лет. Лицом он чем-то напоминал Джонни Деппа. — Что с тобой, дочь?

— Со мной Ласка, Жанни, Шенни, Эшли и еще куча подружек-завистниц, — я круто повернулась к «родителю», едва сдерживая слезы. Вот, и что теперь делать? — Они… Они… Выйди, немедленно!

И, не дожидаясь, пока он исполнит мою просьбу, склонилась над раковиной. По удаляющимся шагам и испуганному женскому вскрику поняла, что девочки перестарались. Судя по всему, я должна была испытывать несколько иные побочные действия. Коротко говоря, несварение сменилось отравлением.

— Матильда, подстрахуй мое поисковое заклинание, — где-то там, словно через толстый слой ваты говорил «отец».

— Сейчас, — отвечала та. — Георг, а зачем тебе понадобилась столь сложная формула?

— Для того, чтобы артефакт-волнушка в самый ответственный момент нас не подвел, — проговорил мужчина. — Мерзавка применила его к нашей дочери.

— Тогда надо поторопиться, — решительно заявила «мама». — Иначе уже через пять минут мы не сможем ничего доказать.

Мне было очень плохо. Все внутренности будто выворачивались наизнанку, практически лишая меня возможности трезво рассуждать на тему случившегося. Живот, горло и грудь болели, а перед мысленным взором одно за одним мелькали лица тех, кто подсунул мне отравленное питье. А потом воспаленный слух прорезал вскрик Ринги… которую я в лучших традициях молодой леди Сневр оставила биться против полчища змей, брызжущих ядом. Стало еще хуже от осознания собственной беспомощности. От незнания установившихся правил борьбы за выживания. Тут либо ты их, либо они тебя. Ох, бедная Ринга…

Тихо всхлипнув, распрямилась и подошла к умывальнику, чтобы умыться. Нельзя было в таком виде выходить к «родным». Хорошо, по своему обыкновению я не стала краситься утром. Не то бы надо было долго и мучительно вытирать потекшую косметику.

Тело не дрожало в присутствии, по сути, не знакомых мне людей. И это был хороший знак. Значит, исходящее от них добро не должно было мне навредить. А то ведь очередного предательства я бы просто не пережила. Но почему они пришли ко мне без сопровождения? Неужели у рода Сневр настолько высокое положение в обществе, что ближайшие родственники могут появляться здесь так запросто?

— Готово! — громко возвестил Георг. — Сейчас наложим на нашу Эви, и можно будет идти к ректрисе Загрыз.

— Поиск уже начался… — с придыханием произнесла его жена. — Привязка к артефакту прошла успешно.

Не успела оглянуться, как меня атаковали дражайшие родственнички с какой-то зависшей в воздухе полупрозрачной зеленоватой субстанцией. Она была вся испещрена магическими письменами, образовывающими заклинание. Белые всполохи маленьких молний пронизывали колдовство и вселяли мне сильное недоверие к тому, что эти люди собирались сделать.

Рука сама собой потянулась к зависшему передо мной заклинанию. Я и испугаться не успела, как бело-зеленая магия оплела мое запястье и стала проникать под кожу. Как ни странно, становилось легче. Интересно, это такое своеобразное противоядие? И как оно «докажет» другим магам и магессам, что на мне было воздействие именно артефакта-волнушки?

— Как самочувствие? — участливо осведомился «папа», когда я вздрогнула и шумно вздохнула. Тошнота и боль прошли, оставив после себя легкую растерянность. Как им удалось так просто, без вмешательства лекарей меня вылечить? Ответ пришел сам собой:

— Эвиночка, тебе очень повезло, что твой отец — сильный и хорошо обученный маг Земли, — проворковала Матильда. — Ох, мне даже представить страшно, что бы случилось, если бы мы не пришли сегодня с тобой повидаться.

Женщина нежно обняла меня, окутывая приятым запахом дорогого парфюма. Я осторожно прильнула к ней и прикрыла глаза. И чего, спрашивается, их боялась? Это Эвелину, возможно, присутствие родных сильно стесняет. Деньги выдали, и до свидания. А я вот всегда считалась с родителями и их мнением. Только в классе восьмом-девятом чуток тяготилась тем, что они постоянно норовили отвести меня в школу. А потом уже стало как-то все равно.

— Да они уже совсем озверели, — невесело проговорила, наконец-то отстраняясь от «матери». Но женщина так и не выпустила мою правую конечность. — Никогда не думала, что Жанни на такое способна.

— А я тебе всегда говорила, что эти гадюки, — тут она потрясла моей рукой, на которой теперь остался лишь светящийся зеленым значок, — тебе настолько сильно завидуют, что уже лишились рассудка.

— Зато я могу отдохнуть после трех часов танцев, — тихо заметила, но меня услышали:

— И не пойти на Этикет? — неодобрительно хмыкнул Георг Сневр. — Об этом я еще отдельно поговорю с вашей ректрисой. Но сначала обсужу с ней хранение и использование в стенах учебного заведения артефактов, не предназначенных для практики.

Далее меня еще раз придирчиво осмотрели и просканировали. Не выявив в итоге никаких отклонений, мне разрешили сдвинуться с места. Ведь все это время я стояла, как на иголках. Потому что все боялась, что меня раскроют. Мало ли, какие еще магические фокусы знает эта пара? Ведь на поверку «мама» оказалась магессой Воздуха. И они с отцом свято верили в то, что «Эвиночка» добрая и пушистая, что она никогда не причинит вреда ближнему, и что ее только что отравили не потому, что она это заслужила, а потому что ей и ее успехам завидуют. Наверняка и насчет учебы они сильно заблуждались. А может, и просто-напросто, всякий раз закрывали глаза на ее ложь, предпочитая делать вид, что ни о чем и не знают.

— А я так хотела послушать о твоих приключениях с тем оборотнем, — расстроенно сказала Матильда, когда закончила химичить над моей, по их с отцом выражению, аурой.