Бессмертие наемника - Вячеслав Шалыгин

Когда «охранники» притормозили у ворот, он вышел из дежурного помещения и приблизился к машине. Сидевший за рулем убийца состроил недовольную физиономию и вопросительно уставился на солдата, словно всем своим видом желал сказать: «Я устал и хочу домой, так что с формальностями давай, коллега, поживей…»

Солдат чуть наклонился и заглянул в салон. Убедившись, что в машине только двое, он приветливо улыбнулся и неожиданно вынул из-за пояса кинетический пистолет. Не пускаясь в разъяснения, он полоснул очередью игольчатых пуль на уровне шей сидящих автолюбителей, после чего, выпрямившись, подал знак своему напарнику, который страховал его из окна помещения. Тот ловко выпрыгнул из будки и, быстро обшарив трупы, вынул из кармана убийцы мыслеусилитель.

– Посылка получена, – шепнул в небольшой микрофон первый солдат.

Спустя несколько секунд со стороны третьего поста подъехала машина, из которой вылез неторопливый водитель и еще один солдат. Они переложили трупы в багажник и увели простреленную машину в сторону расположенных на охраняемой территории боксов.

Весь инцидент уложился в тридцать секунд…

А через тридцать минут мыслеусилитель лежал на дубовом столе перед тем единственным человеком, который понимал и контролировал всю развивающуюся ситуацию до конца…

Глава 13

«Фокус»

– Вот это кино! – донеслось до меня сквозь остатки сна. – Пришельцы… мать их…

Я открыл глаза и с трудом сфокусировал взгляд на ругающемся рядом со мной субъекте. Это был Антончик. Он смотрел куда-то за изголовье моей койки и красноречиво разминал кулаки.

Я перевел взгляд на потолок, ничем особенным не примечательный, потом покосился влево, где стояла еще одна кровать, занятая спящей Аленой. Это обстоятельство повергло меня в легкий шок. Как она здесь оказалась? Впрочем, где здесь? Это был, пожалуй, все-таки первый вопрос. Дальше: почему в комнате мы только втроем? Раз здесь Антончик, значит, сработал его идиотский «закон сохранения масс», и следом за мной в неизвестный мир затянуло всю нашу лабораторию. Нечто такое я допускал. Но, раз сюда забросило всех, то вполне логично было бы тогда пригнать в наши довольно просторные апартаменты и других сотрудников лаборатории. Но главное все же – при чем тут Алена? Она во время проведения эксперимента была на расстоянии двух десятков километров от нашей проклятой лаборатории…

Поиски ответа разбудили меня окончательно. Я сел, с удовольствием потянулся и отметил про себя, что самочувствие мое на редкость хорошее, голова ясная, как чешский хрусталь, а мысли, даже при взгляде на Алену, непорочны. На подобном благодушно-инфантильном фоне ругательства Антончика казались тем более неуместными. Я наконец развернулся в ту же сторону, куда смотрел Гриня и увидел группу прилично одетых гуманоидов с приветливыми улыбками на одинаковых физиономиях. Все вошедшие в комнату были похожи на присыпанных толстым слоем муки кондитеров-близнецов. Кроме того, что их одежда была однообразной: белой и просторной, их волосы, брови, ресницы и даже глаза соперничали с балахонами в абсолютной белоснежности. Я на секунду зажмурился. Открыв глаза, я уже только искоса посматривал на посетителей, не решаясь задерживать взгляд на такой ослепительной картине слишком долго.

– Алена, проснись, – позвал я, прикасаясь к плечу спящей девушки, и, оборачиваясь к Антончику, спросил: – С чего ты взял, что это пришельцы?

Гриня удивленно посмотрел на меня и сделал движение, словно собирался ткнуть себя двумя пальцами в глаза.

– С такими-то «бельмами»? Кто же они еще, по-твоему? Андроиды из твоей рукописной книги? – Антончик, произнеся последние слова, прямо-таки замер с раскрытым ртом и выражением искреннего удивления внезапной догадки в глазах.

– А вы спросите непосредственно у них, – зевая, посоветовала Алена.

Она уже сидела на кровати, пытаясь пригладить волосы и тем самым создать на голове подобие прически. Я решительно откинул укрывавшую меня простынку и обнаружил, что из одежды на мне только золотая цепочка с небольшим крестиком. Вступать в таком виде в переговоры, а тем более – в бой, казалось немного несуразным. Антончик, однако, быстро сориентировался в возникшей проблеме. Он обмотался простыней наподобие тоги и решительно шагнул навстречу делегации. Белоглазые заулыбались еще шире и остановились. Их было семь или восемь. Я приобнял элегантно закутавшуюся в белоснежную ткань Алену и присоединился к Грине. «Пришельцы» плавно зашли с флангов и, окружив, с интересом уставились на нас, так и не произнеся ни единого слова. Подобная обстановка начинала действовать на нервы, и первым не выдержал Антончик. Он наугад выбрал одного из белоглазых и, проговаривая слова медленно, как в разговоре со слабо владеющим русским языком иностранцем, произнес:

– Что происходит и кто вы такие?

– Вопросы можно было придумать и получше, – пробормотал я, однако тот из вошедших, к которому обращался мой сотоварищ, понимающе кивнул и ответил на чистом русском языке, причем с нормальной скоростью:

– Вы находитесь в самой популярной гостинице города Сапфо, столицы одноименной планеты, вы наши гости, а за способ, который был применен в качестве приглашения посетить наш гостеприимный город, мы просим прощения. Все дело в том, что, будучи в сознании, вы могли бы не вынести тягот пути к нашему райскому городу…

– Ущипни меня, – выкатив глаза, обратился к Алене Гриша, – или поцарапай.

– Зачем? – удивленно спросила девушка.

– Они говорят, что мы в раю?! – Он выразительно провел ребром ладони по горлу.

– Нет, постой, – шепнул я, – это не то…

– А что? – хмуро посмотрев на меня, переспросил Антончик. – Ты на них только взгляни. Архангелы, да и только!

Терпеливо дождавшись, когда мы обменяемся мнениями и сделаем паузу, белоглазый «пришелец» пояснил:

– Райский не в прямом, а в исключительно переносном смысле – он очень красив, прекрасно обустроен, приветлив и доброжелателен. Очень немногие пытаются покинуть его и даже если покидают, то живут всю жизнь лишь одной мыслью – вернуться…

Мне не понравилось слово «пытаются». Я насторожился и начал анализировать слова оратора более тщательно, отыскивая в них скрытый подвох. Впрочем, подвох был настолько очевиден, что искать ничего особенно не пришлось. Меня, правда, опередила Алена.

– Ну и продавали бы путевки в турагентствах, если так жаждете оказать гостеприимство. Похищать-то себе туристов зачем? – наивно моргая, спросила она и очаровательно улыбнулась.

Я подумал, что на белоглазого вряд ли произведет какое-либо впечатление неотразимая для меня или Антончика улыбка девушки, но «пришелец», как ни странно, галантно поклонился и сладким голосом ответил:

– Приглашать, девушка, приглашать. Зачем же вы сразу пытаетесь применить такие неприятные термины?

– Термины как термины, – Алена пожала плечами, – вполне соответствующие действительности. Но если вы хотите себя обманывать, то ради бога – приглашать… Довольны?

– Доволен, – добродушно согласился белоглазый. – После необходимых водных процедур приглашаю вас спуститься на лифте в ресторан, к завтраку.

– А почему вы уточнили, что именно на лифте? – снова поинтересовалась Алена.

На лице «пришельца» отразилась вполне человеческая досада. Похоже, девушка начинала его раздражать. Я усмехнулся и мысленно поаплодировал.

Белоглазый снова улыбнулся, на этот раз вымученно, и ответил:

– Потому, что другого пути в ресторан нет. Это чтобы вы не искали лестницу. Из ложной скромности, например.

Сарказм ему удавался.

– Скромность, скромность… – Алена в фальшивой задумчивости подняла глаза к потолку. – Нет, не помню, что за зверь…

Она вздохнула и, виновато улыбаясь, развела руками. Нормальному человеку тут подошло бы легкое порозовение скул или перекашивание рта, но белоглазый только равнодушно поклонился и, подав другим «пришельцам» неопределенный знак, вышел из помещения, пожалуй, все-таки немного поспешно. Остальные неслышно развернулись и вышли следом.

– Браво, – я от души рассмеялся и похлопал в ладоши, – в тебе гибнет актриса.

Алена исполнила театральный поклон и подошла к закрывшейся за делегацией людей в белом двери.

– А мы не в дурдоме? – потрогав дверь, с сомнением спросила она.

Я пожал плечами, а Антончик нахмурился.