Прованс от A до Z - Питер Мейл

Существующая гамма цветов достаточно широка: разные узоры зеленого, красного, коричневого отлично смотрятся на основном фоне неокрашенного самшита. Узор персидская волна, vague persane, представляет собой широкую, размашистую волну поверху с мелкой рябью, распространяющейся книзу: double fesson — «ракушки», венчающие занавес, испускают вниз пересекающиеся лучи; serin — узор из больших симметричных V; salernes — широкий горизонтальный зигзаг. Далее следуют ромбы, квадраты, кубы, полосы, углы, языки пламени, quinconces и quadrillages, шахматный узор, — ваша дверь превратится в галерею геометрической графики.

Вы можете дать волю собственной фантазии, изобразить на листке бумаги желаемый вами узор, и его перенесут на занавес. Цифры, инициалы, упрощенные очертания вашего семейного герба, силуэт вашей любимой кошки, дерево, растущее перед вашим домом, флаг, цветок, Эйфелева башня, восходящее солнце, лозунг, приветствие или предупреждение — «Добро пожаловать!» или «Пошел к черту!» — в зависимости от вашего характера и настроения.

Водворенный на свое место, занавес тут же начнет оповещать вас обо всех входящих в дом и выходящих из него. Люди, собаки и кошки, минуя занавес, вызовут легкий деревянный перезвон, вызванный касанием деревянных бус — еще один звук лета, природный, не похожий на электронное завывание и бибиканье, перегрузившее нашу жизнь.

Ronds-points

Кольцевые транспортные развязки

Французы страсть как гордятся логичностью своих поступков в делах малых и великих, но иной раз поражают нелогичностью. Прежде всего приходит на ум неумеренная популярность рэпа во Франции. Поражает грамматический род некоторых французских существительных. Женское влагалище, к примеру, как ни странно, мужского рода. На протяжении долгих лет французские водители должны были уступать право проезда автомобилю, приближающемуся справа, в вопиющем противоречии со здравым смыслом: машина, уже находящаяся на дороге, должна была пропускать ту, которая собиралась на эту дорогу свернуть. Естественный призыв к спорам, ссорам, столкновениям аргументов и автомобилей.

Вполне логичным решением дорожной проблемы стало внедрение кольцевых развязок с громким названием «вращательный перекресток», carrefour giratoire, в общении получивших парадоксальную кличку rond-point. Необходимость в принятии меры такого рода давно назрела, и французская администрация с энтузиазмом взялась за дело. Эти развязки все еще активно сооружаются, и появилось их уже такое множество, что, добираясь из пункта А в пункт В, водитель рискует заработать головокружение.

Можно подумать, что дорожные развязки — всего лишь мера по увеличению уровня безопасности, но в Провансе увидели в них и иную возможность. Используя центральную площадь как полотно, ждущее прикосновения мастера, художники, скульпторы, архитекторы, садовники приложили усилия для преобразования дорожных островков недоступности в произведения искусства. У деревни Лори вы найдете совершеннейшую модель rond-point appellation controlee в виде аккуратных рядов винограда. Недалеко от Апта rond-point превращен в настоящий мини-парк с деревьями, кустами, каменными стенами. В центре Кавайона машины объезжают гигантскую звезду, обсаженную цветами, и по всему Провансу островки, окруженные дорогой, отмечены хотя бы одной оливой, троицей кипарисов или лавандовыми лужайками. Хоть и скромно, но все же отвлекает от однообразия асфальта.

Чемпионом по скромности можно считать Кадне, где одна из развязок отмечена столь неприметной бетонной бородавкой, что ее чаще не объезжают, а переезжают. Как бы в порядке компенсации вторая развязка возле этой деревни не только намного крупнее, но и снабжена собственной автостоянкой, спонтанно превратившейся в салон продажи подержанных автомобилей, где владельцы оставляют машины с указанием запрашиваемой цены и контактного номера телефона.

Ronds-points представляют собой чуть ли не самые дорогие земельные участки Прованса. Недавно администрация благословила окрестности Лурмарена сооружением rond-point. В извещении был указан выделенный на это бюджет — четыреста шестьдесят тысяч евро, намного больше, чем стоит хороший дом в деревне.

Несмотря на видное положение ronds-points и их высокую стоимость, они до сих пор почему-то безымянны. А ведь во Франции давно пустила корни традиция называть улицы и площади именами знаменитостей. Генерал Леклерк получил свои авеню, Гамбетта — бульвары, Мирабо — свои аллеи для прогулок, Жорес — улицы. Незначительная улочка может носить имя знаменитости местного масштаба. Удивительно, что ronds-points пока оставлены без внимания. Понятно, что никто больше не желает увековечивать имена политиков, но почему бы не назвать их именами поэтов, изобретателей, шеф-поваров, даже футболистов?

Или вот еще музыка. Никто еще не восславил ronds-points в песне. Поют же об Авиньонском мосте и даже о таком, казалось бы, невдохновляющем объекте, как Route National № 7. Не понимаю, чем хуже красавицы-развязки. Они просто-таки взывают к авторам слов и музыки. «Ronds-points блюз», «Мчусь кругами за тобой» — лишь два названия навскидку.

Rosé

Розовое вино

«Не успело вызреть — выпили. Не успели выпить — выписали» — шедевр насмешки, апофеоз презрения винного эксперта, ограничившегося этим замечанием в ответ на вопрос о качестве розового вина. Еще одно пятно на и без того замаранной репутации. Но все же можно понять, почему еще недавно розовое вино осуждали как фривольное и непоследовательное.

Rosé во все времена мыслилось как вино летнее, ассоциировавшееся скорее с загаром, чем со смакованием вкуса; вино для питья en carafe, графинами, в пляжном кабачке; вино, которому как-то и все равно, с чем его потребляют, с гриль-сардинами ли, не то и с отбивными-барбекю — да хоть с салатом «Ницца». Простое вино, без вычур и претензий. Если забыть о необходимости охладить перед употреблением, оно и внимания-то не требует. Оно не рвется в марочные винные карты, не кичится сложностью букета и мистикой лучших красных и белых. Да и цена у него какая-то несолидная. Учитывая эти весьма удобные для неприхотливого потребителя качества, нечего и удивляться, что винные критики не принимают его всерьез.

Но вино течет, ситуация меняется. Все больше выбор высококачественных rosé совершенно иной весовой категории, не той, которую имеет в виду надменный критик, автор первых фраз статьи. Хотя понадобится еще несколько лет, чтобы репутация rosé поднялась до высот, уже достигнутых его качеством, но прогресс отмечается не только в винных погребах, но и в Каннах.

Канны обычно вспоминают в связи с кинофестивалем. Старлетки рассеивают по пляжу принадлежности туалета, продюсеры выгрызают миллионы на террасе отеля «Хилтон». Но вот уже два года в Каннах проводится Международный конкурс розовых вин Le Mondial du Rosé, весьма серьезное мероприятие. В 2005 году для участия в нем съехалось пятьдесят серьезных энофилов из шестнадцати стран, вслепую продегустировавших шестьсот пятьдесят вин из лучших сортов розового. Продукцию представили двадцать девять стран, от Австралии до Уругвая, обнюхивание, облизывание и сплевывание продолжалось три дня. Я подметил два весьма приятных обстоятельства: жюри, вопреки установившимся каннским традициям, оставалось корректно одетым, а Прованс за свои розовые огреб кучу золотых и серебряных медалей.

По определению rosé розового цвета, но розовый с розовым рознится. Он может лишь чуть отличаться от прозрачного белого лишь легким, чуть заметным красноватым оттенком. Остерегаюсь применять слово «румянец», ибо это весьма элегантное определение захватано в недобрые старые времена в Калифорнии, где им штамповали примитивные липкие сиропы со вкусом варенья, выдаваемые за розовое вино. Далее розовый может сгущаться чуть ли не до вишневого. Цвет зависит от длительности выдержки черной кожуры винограда в ферментирующемся вине. Модные ныне сверхбледные розовые получаются при минимальной выдержке, для более темных rosés d’une nuit — «розовых одной ночи» — выжимки остаются на ночь, и так далее.

Конечно, розовые предпочитают не только ради модного цвета. Розовое на диво универсально. Легкое вино, хорошо идущее само по себе, оно подходит к удивительно широкому диапазону блюд. Отлично сочетается с брандадами, айоли, грилями прованской кухни — что, в общем-то, вполне естественно; насколько я могу судить по опыту, розовое не противоречит карри и любому другому розовому, как-то креветкам, сыровяленой ветчине prosciutto, стейку по-татарски.