Год обмана - Андрей Геласимов

Я наконец открыл дверь и сделал шаг в квартиру. Из полутьмы прихожей ко мне двинулся Саша. Я хотел сказать ему: «Привет», но он поднял обе руки над головой и стукнул меня чем-то тяжелым. В следующее мгновение я упал прямо к его ногам. Перед глазами у меня оказались кроссовки. Это были мои кроссовки. «Надо же, – успел подумать я. – Он уже носит мою обувь. Кто его знает, к чему это приведет».

Вообще-то, я не очень часто в своей жизни терял сознание. Я имею в виду, чтобы вот так натурально грохнуться и лежать как чурбан посреди комнаты. В школе баловались, конечно, веревками от ключей. Затягивали их на шее, считали до десяти и все такое в том же духе, но это было не настоящее. Падали, конечно, в коридоре на пол. Один раз моему приятелю голову разбили, так что «Скорую» пришлось вызывать. Но чтобы конкретно вырубиться – так у меня еще не бывало. Не считая, выстрела в Италии, разумеется. Но это как бы само собой. Когда в тебя стреляют в упор, тут вроде как выбора уже никакого не остается. Хлопаешься на спину, или на что там придется, и закатываешь глаза. А на этот раз все было совсем по-другому. Меня, в принципе, так сильно по голове еще никто не бил. Я раньше задумывался, с какой силой надо треснуть человека, чтобы он отрубился – ну вот, как у Тайсона получается, когда они начинают коленками вилять и по всему рингу шарахаться, пока не упадут замертво. Теперь оказалось, что Тайсона даже не надо. Вполне хватило Саши-Мерседеса с табуреткой в руках. Хотя еще не известно, кто будет круче. Если Тайсону врезать по башке табуреткой, он, наверное, тоже завиляет коленками. А, может, и нет. Кто его знает. Он же как бык. Здоровый, и весь лоснится. Негры, вообще, конкретные пацаны.

– На фига ты мне эту тряпку на голову положил? – сказал я, открывая глаза минут, наверное, через десять.

Впрочем, может, и больше прошло. Я без сознания не очень точно время определяю.

– У тебя тут кровь, – ответил он. – Я испугался.

– Она супом воняет. Ты где ее взял?

– На кухне. Я только что твою кастрюлю помыл. Суп уже кончился.

– Блин, – сказал я и отбросил эту тряпку подальше. – Не мог полотенце в ванной комнате взять?

– Я не догадался. Ты так быстро упал. Я подумал, что ты умираешь.

– Башку мне, наверное, проломил.

– Сильно болит?

– Ты, гад, меня еще спрашиваешь?!!

Я немного привстал и тут же схватился за голову.

– Прости меня, Миша! Я думал, это Киря меня нашел!

– Киря? Он-то причем? Совсем сдурел тут от одиночества.

– Правду тебе говорю! Сегодня ночью от него кто-то приходил. Полчаса в замке ковырялись. Открыть не смогли. Так бы уже разобрались со мной. А потом бы и тебя подловили.

Я подумал, что, видимо, немного переборщил вчера, напугав его разборками с Кирей.

– Да как он мог меня найти? Башка, блин, теперь трещит! Точно сотрясение из-за тебя будет.

– В натуре, тебе говорю, – он склонился ко мне и взволнованно завертел руками. – Кому еще надо у твоей двери шебуршаться? Почикали бы тут меня одного, а потом бы тебя дождались. Засада.

Последнее слово он произнес уже каким-то зловещим шепотом. Похоже, он довольно серьезно по этому поводу загрузился.

– Ладно, ладно, – сморщился я. – Будем считать, что они нас нашли. Правда, совсем непонятно как, но, видимо, все-таки нашли.

– Да в натуре тебе говорю… – возбужденно затараторил он, но я махнул на него, чтобы он заткнулся.

Голова у меня просто раскалывалась. Его голос отдавался внутри моего черепа как раскаты грома. Меня буквально сотрясало от его голоса. Вот, наверное, почему это дело называется сотрясением. Натурально сидишь на полу и сотрясаешься. Особенно, когда рядом орет перепуганный балбес, который врезал тебе по голове табуреткой.

– Короче, я здесь один не останусь, – сказал Саша, нагибаясь еще ниже ко мне. – Они сегодня опять придут, и тогда уже точно дверку твою откроют.

– Подожди, – сказал я. – А куда ты пойдешь?

– Я поеду с тобой.

– Со мной? – у меня даже голова перестала болеть на секунду.

– А куда мне еще идти? Из-за тебя мне теперь податься некуда.

– Ты совсем обалдел.

– Тогда доставай свою пушку и сиди тут всю ночь со мной вместе. Я лично один с ними разговаривать не хочу. В конце концов, это твои проблемы. Это ты меня, гад, подставил.

– Я тебя подставил?

– А кто? Бабай, что ли?

Мне вдруг пришло в голову, что он мог все это затеять, лишь для того чтобы поехать со мной встречать Новый Год. Интересно, хватило бы у него ума на такую импровизацию? Я имею в виду, чтобы так убедительно треснуть меня табуреткой.

– Останешься? – он с вызовом смотрел на меня.

– Да пошел ты, – пробурчал я, пытаясь наконец подняться с пола.

– Я же еще и пошел. Крутой ты мужик. У меня из-за тебя столько проблем, а ты меня теперь отправляешь. Нет, ты в натуре, крутой мужик.

Я перебрался на кресло и внимательно посмотрел ему в глаза. Врал он мне или нет? Я до такой степени свыкся с постоянным враньем, что меня уже вряд ли могло удивить, если бы и этот олигофрен решил заработать несколько очков на чужом поле.

«Неужели и он туда же?» – думал я, глядя на его глупое смешное лицо.

– Где мое шампанское? – наконец сказал я. – Разбилось?

– В холодильнике. На фига тебе сейчас шампанское?

– Открой. Может, хоть голова перестанет болеть.

– От головы лучше пить водочку, – сказал он из кухни. – Тем более, что это моя бутылка. Ты же мне ее притащил.

– А ты меня за это по башке треснул.

– Не фиг было так долго дверь открывать. Чего ты там столько ключом в замке ковырял?

– Задумался, – тихо сказал я.

– Что? – крикнул он, хлопнув дверцей холодильника.

– Ничего. Пошел ты в задницу.

– Грубый ты, Миша, – сказал он, входя в комнату с бутылкой в руке. – И бокалов нормальных у тебя нету.

– Я буду пить из стакана.

– Да хоть из ладошек. Все равно никакого новогоднего настроения.

– Кончай.

– Что «кончай»?

– Ничего. Насчет новогоднего настроения.

– Сам-то, небось, в гости сейчас поедешь.

– Как ты меня достал.

– Это я тебя достал? – он красноречиво посмотрел на меня и сделал длинную паузу.

– Ты откроешь его или нет?

– Да пей ты свое шампанское, хоть запейся!

Он сорвал пробку так резко, что полбутылки вылилось прямо на пол.

– Хорошо, что у меня нет ковра, – пробормотал я и выпил залпом почти весь стакан.

Вино было дорогое.

– С Новым Годом, – сказал Саша, отворачиваясь от меня и растирая ногой лужу.

– Собирайся, – вздохнул я. – Поедешь со мной. Только весь вечер будешь сидеть в машине.

– А у тебя там телевизор работает? – обрадовано спросил он.

«Может, и не врет, – подумал я. – Кому охота встречать Новый Год в чужом джипе?»

На самом деле я, и вправду, не очень люблю праздники. Все время чего-то от них ждешь, а в итоге получается совсем не то, что хотелось. Ну, то есть, так-то вроде бы то, – в смысле, и веселье, выпивка там, девчонки, но, если по-настоящему, то всегда выходит не так, как думал в самом начале. Не знаю почему, но ждешь всегда чего-то другого. Трудно объяснить. Не Деда Мороза, конечно, но чего-то такого, не знаю… нового.

А раньше было нормально. Когда совсем еще маленький был. Чего ждал, то и получалось. Может, просто нужное время прошло. Кто его знает, насчет этого времени. Что-то меняется. Даже выпивка уже вроде так не интересует больше. В принципе, лег бы да и проспал весь этот Новый Год. Особенно, когда башка трещит сильнее, чем мотор у мопеда. Я удивлялся, как это Саша ни фига не слышит. По идее, меня, наверное, за полкилометра было слышно. Звон вокруг стоял, как рядом с высоковольтной будкой. Ни за что в жизни бы не согласился работать электриком.

На даче все уже вертелись как заведенные. Рамиль с Репой распутывали гирлянду, Марина со своей однокурсницей жарили котлеты, маленький Мишка изо всех сил мешал и тем и другим. От запаха котлет меня почти сразу начало тошнить. Я набрался мужества и сказал себе, что это скоро пройдет. На кухне, по крайней мере, не так сильно были слышны дикие звуки «Prodigy».

– Классная музыка, – сказал я, прикрывая дверь, чтобы было потише.

– Знакомься, это Лида, – Марина кивнула головой в сторону своей подруги.

– Мы уже знакомы, – улыбнулась Лида. – Я видела вас на одном показе в институте.

Лично я ее не помнил. Но мне было без разницы. Знакомы так знакомы.

– Здрасьте, – сказал я, стараясь не морщиться от головной боли.

– А «Prodigy» уже давно вышли из моды, – продолжала она. – И, вообще, это музыка для тинэйджеров. У Рамиля всегда все происходит с небольшим запозданием.

– Да? – сказал я и посмотрел в окошко.

Плевать мне было и на Рамиля и на его музыку.

– Ты почему машину на дороге оставил? – спросила Марина.

Надо было что-то придумать, но голова была как чугунная. Здорово он мне врезал. Не башка, а пушечное ядро. Зарядить в пушку и выстрелить на Луну. Когда-то в детстве читал у Жюль Верна. Или у кого-то еще. Голова профессора Доуэля. Так, кажется, было. Голова без тела лежала в каком-то стеклянном ящике и порола всякую чушь. Мне бы сейчас эту голову. Можно даже без тела.