Дайвинг для крокодила - Дарья Калинина

Оказавшись дома, подруги почувствовали себя такими голодными, что наспех проглотили бы по паре бутербродов, если бы было из чего их сделать. Да вот беда! Ни булки, ни колбасы у Киры не нашлось. Вообще ничего! Пустой холодильник, в котором даже мясо было представлено в виде костей и кусков сала, покрытых толстым слоем снега.

Но Леся не растерялась. Ее мама всю сознательную жизнь Леси тренировала дочь, готовя к борьбе с экономическими трудностями. И теперь Леся могла поблагодарить свою маму. Ее уроки не прошли даром.

– Будем делать спагетти с сыром.

– Макароны есть, – кивнула Кира, ознакомившись с содержимым стенного шкафчика. – А вот сыр отсутствует.

– Я видела в холодильнике вполне приличный кусок.

– Он же сухой! Зубы обломаешь! Его надо выкинуть.

– Дай сюда! – рассердилась Леся. – Тебе лишь бы выкинуть! Транжира!

И тут же Леся продемонстрировала, что можно сделать с завалявшимся у Киры в холодильнике сыром. Для начала Леся его натерла на терке, добавила туда же мелко нашинкованный чеснок и зелень, все смешала со сливочным маслом и положила соблазнительной горкой на горячие макароны.

Макароны Леся не просто варила. Она предварительно обжаривала их в растительном масле до красновато-коричневого цвета. А потом вливала на сковородку к шкварчащим макаронам воду, добавляла соль и томила их до готовности. Готовые макароны стали красивого цвета, вкусно пахли и не слипались ни в каком виде.

– Объедение! – простонала Кира, запихивая в себя ложку за ложкой. – Просто объедение!

Проблема с кошачьим питанием так остро не стояла. Фантик с Фатимой согласились довольствоваться сухим кормом. Заключение в застенках у вредного старикашки пошло им на пользу. Они напрочь забыли про все свои былые капризы. И готовы были лопать, что дают, лишь бы не расставаться друг с другом и быть дома, а не в унылой железной клетке.

После того как все перекусили, девушки сели на телефон. И стали обзванивать мастеров. Увы, то ли антиквар Борис не забыл того, что когда-то Кира отказала ему. То ли действительно считал, что дает подругам нужные телефоны, но, сколько они ни звонили, никто не признавался в том, что держал в руках маску Куни-Уни. И тем более что изготовил с нее копию.

У подруг осталось всего два номера. И они уже затосковали, предвидя провал. И вдруг…

– Да, я слышал про эту маску. Нет, сам я ее не видел. Но мой приятель рассказывал про этот заказ.

– Умоляю! – взвыла Кира. – Дайте телефон!

– Не все так просто.

– А в чем дело?

– Этот человек не местный. Приехал из Армении. Поработал, да и уехал обратно.

– И вы не знаете его телефона?

– Только сотовый.

Звонок в Армению едва не разорил подруг. Сначала к телефону подошла жена мастера, потом его мама, потом сын и брат. И только затем они позвали самого мастера. К счастью, тот обладал хорошей памятью.

– Да, маску сделал я. Работа была сложная. Да и заплатили мне за нее меньше, чем обещали. Так что я хорошо запомнил этот заказ.

– А кто приходил к вам? Женщина? Анастасия?

– Имени заказчика я не спросил. Но приходила ко мне не женщина, а старик. Сказал, что эту маску он принес с войны. И, с одной стороны, вроде бы она для него память. Но, с другой – стоит она дорого. И ее уже дважды пытались украсть. Вот он и хочет спрятать подлинник, а себе оставить точную копию. И повесить ее на стену.

– И вы сделали?

– Да.

После этого мастер описал своего заказчика. И снова подчеркнул, что с оплатой он его наколол.

– Обещал заплатить за работу одну цену. А когда забрал заказ, то выплатил только половину. Хотя я сам виноват. Надо было брать деньги вперед. Или не отдавать заказ, пока не получу денег. Но этот старик выглядел таким почтенным. Мне и в голову не могло прийти, что он так некрасиво поступит со мной.

– Значит, три месяца назад, за два месяца до своей смерти, дед Лаврентий сам заказал копию маски, – произнесла Кира. – Заказал и повесил ее на стену.

– Его тревожили воры. И настоящую маску он спрятал.

– Да, подлинник он куда-то спрятал.

– После его смерти Анастасия поехала в дом к деду, нашла там копию маски и взяла ее себе.

– Она знала, что маска стоит бешеных денег.

– И думала, что они у нее в кармане.

– Представляю, как она была разочарована, когда узнала, что ей досталась всего лишь грошовая подделка! – воскликнула Кира, но Леся ее внезапно перебила.

– А! Поняла! – воскликнула она. – Поэтому Анастасия и вернулась на дачу! Поняла, что у нее в руках подделка. И теперь усердно ищет оригинал.

– Интересно, где она узнала, что ее маска – это фальшивка? – удивилась Леся, но тут же сама себе ответила: – Впрочем, не одни мы имеем знакомства с антикварами. Анастасия тоже могла показать маску специалисту.

– Но сделала она это недавно. И сразу же примчалась на дачу.

– Из Краснодара? – удивилась Леся.

– Почему из Краснодара?

– Не уверена, что они ездили туда.

– Но как же? Они же показывали билет туда и билет обратно.

– Только билет туда.

– Но ведь показали?

– Показали. Но билет в Краснодар еще не означает, что человек сел на этот поезд и уехал.

– А зачем же… Зачем же покупать билет, а потом никуда не ехать?

– Для чего алиби? Чтобы ее не заподозрили в краже маски и ее продаже.

– Ой! – встревожилась Леся. – Ты думаешь, что Анастасия эту маску взяла у деда, чтобы продать на аукционе в Лондоне?

– Для этого у нее должен быть сообщник, который разбирается в аукционах и всяких таких вещах.

– Допустим, он у нее был.

– И смекнул, что маска – фуфло?

– Да, и погнал Анастасию за настоящей маской.

Подруги торжествующе переглянулись. Что же, хотя бы одна загадка обрела вполне логическое объяснение. Стало ясно, почему Анастасия вернулась на дачу. И почему никак не хотела оттуда выезжать. Оставалось разобраться еще в десятке других загадок. И можно сказать, дело в шляпе.

– Мне кажется, мы должны предупредить следователя, который ведет дело об убийстве Лаврентия Захаровича, – сказала Кира. – Как его?

– Пуля.

– Верно. Обратимся к Пуле.

– И что мы ему скажем?

– Скажем, что старик обладал настоящим сокровищем стоимостью в триста тысяч евро. И что его внучка, вполне возможно, угробила старикана, чтобы завладеть этим сокровищем.

И они отправились к следователю. Тот принял их сразу же и пригласил подъехать к нему, показать маску. И обещал оставить на проходной пропуск.

Однако на этом удача подруг и закончилась. Первым делом следователь пожелал увидеть лот – маску Куни-Уни стоимостью в триста тысяч евро. В отделении нашелся выход в Интернет. И подруги быстро нашли нужный сайт. Увы! Маска Куни-Уни уже не фигурировала среди выставленных на торги предметов.

– Они ее сняли с торгов!

– Наверное, истекли сроки, когда они должны были предоставить маску учредителям аукциона.

Но следователь был очень недоволен. Ему пришлось долго вымаливать у своих коллег, чтобы они допустили его к Интернету. И теперь Пуля винил во всем подруг.

– Ничего нету!

– Но маска…

– Это кусок металла, покрытый тонким золотым напылением. Вы сами мне так сказали!

– Но настоящая маска из золота! И стоит триста тысяч евро!

– Это же чушь какая-то! – воскликнул следователь, возмущенно швыряя подругам обратно их маску. – Как может небольшой кусок золота стоить триста тысяч евро?! За кого вы меня держите?

– Маска старинная. И мы только…

Но следователь не успокаивался.

– Триста тысяч евро! – вопил он, да так сильно, что весь покраснел и раздулся. – Подумать только! Это же цена огромного коттеджа со всеми удобствами.

И, сердито зыркнув на подруг, бросил:

– Зря я вас послушал. Только время с вами потерял!

Подруги были очень расстроены. Вот вам и поймали преступницу! Ничего у них не получилось! Родная милиция ничего не хочет слушать про Анастасию. И в маску, и в ее ценность тут тоже не верят. Огорченные подруги вышли на улицу. И побрели вдоль нее. Им хотелось прогуляться, чтобы обидные слова следователя выветрились у них из мыслей.

– И что нам теперь делать?

– Не знаю.

– Думаешь, это Анастасия столкнула деда в колодец?

– Она или ее муженек. Они узнали настоящую цену маски и пожелали ее забрать у деда.

– А он не отдавал?

– Нет. Она ему была дорога как память. Вот и держал при себе.

– А в тот день он их сам позвал. Наверное, они думали, что он образумился и хочет отдать им маску.

– А он вместо этого говорит: жениться собираюсь. Дачу продал. Если будете плохо себя вести, то и квартиру продам.

– Представляешь, какой облом?

– Еще бы!

– Тут и святой бы вспылил, не только жадина Анастасия.

В общем, к тому времени, когда подруги окончательно убедили себя в том, что деда Лаврентия столкнула в колодец именно его внучка или ее муж, девушки уже сидели под тентами летнего кафе. Оно располагалось в парке, в двадцати метрах от него был старый пруд, заросший камышом с пятью огромными серебристыми ивами на берегу. Местечко тенистое и очень приятное. И неудивительно, что в летнюю жару тут сидело много народу.