Таймлесс. Сапфировая книга - Керстин Гир

— Например, в 1956-ой? — медленно спросил Гидеон и посмотрел мистеру Джорджу прямо в глаза. — Я тут на досуге полистал Хроники Хранителей, кажется, 1956-ой был довольно спокойным. Самая распространённая фраза в отчётах того года — Никаких особых происшествий. Эти слова для вас как елей на душу, не правда ли, мистер Джордж?

Сердце моё тем временем ушло в пятки. Поведение Гидеона можно было объяснить только одним: он как-то обнаружил, что я делала вчера в прошлом. Но как, как ему удалось это узнать? Ведь от меня всего лишь пахло сигаретами. Возможно, это действительно могло показаться немного подозрительным, но уж никак не указывало на события, которые произошли со мной в 1956-ом.

Мистер Джордж, не дрогнув ни на секунду, парировал его взгляд. Вид у него всё ещё был немного рассерженный.

— Это не просьба с моей стороны, Гидеон. Мадам Россини ждёт. Марли, вы тоже можете идти.

— Да, сэр, мистер Джордж, сэр, — пробормотал мистер Марли и вытянулся по стойке смирно.

Дверь за ним захлопнулась, и мистер Джордж возмущённо перевёл взгляд на Гидеона, который так и не сдвинулся с места.

Мистер Уитмен тоже был явно удивлён происходящим.

— Чего ты ждёшь? — холодно спросил мистер Джордж.

— Почему вы отправили Гвендолин в прошлое посреди бела дня? Это противоречит правилам!

— О-оу, — сказал Химериус.

— Гидеон, это не твоё… — сказал мистер Уитмен.

— Решительно всё равно, в каком именно времени суток оказалась Гвендолин, — перебил его мистер Джордж. — Она находилась в закрытом подвале.

— Мне было страшно, — быстро сказала я. Собственный голос показался мне каким-то писклявым. — Я не хотела оставаться ночью одна в этом подвале, рядом с катакомбами…

Гидеон повернулся ко мне и снова поднял одну бровь.

— Ах да, ты ж у нас маленькое пугливое создание, как я мог забыть, — он тихо засмеялся. — 1956-ой — это ведь тот самый год, когда вы стали членом ложи, не правда ли, мистер Джордж? Какое странное совпадение.

Мистер Джордж наморщил лоб.

— Не понимаю, к чему ты клонишь, Гидеон, — сказал мистер Уитмен. — Но сейчас тебе действительно лучше отправиться на примерку. Мы с мистером Джорджем позаботимся о Гвендолин, тебе не о чем волноваться.

Гидеон снова посмотрел на меня.

— Предлагаю такой вариант: я быстро улаживаю всё с мадам Россини, и потом вы просто посылаете меня следом за Гвендолин, всё равно куда. Тогда ей даже тёмной ночью не придётся никого бояться.

— Кроме тебя, — сказал Химериус.

— Ты давно уже превысил свой лимит на сегодня, — сказал мой учитель. — Но если Гвендолин действительно так боится… — он с беспокойством посмотрел на меня.

Его можно было понять. Наверное, вид у меня в тот момент действительно был очень испуганный. Сердце давно билось где-то в пятках, и я не в силах была вымолвить ни слова.

— Можно так и поступить, — сказал мистер Уитмен. — Я ничего не имею против. А ты, Томас?

Мистер Джордж лишь отмахнулся, но сделал он это так медленно, будто собираясь поступить иначе.

По лицу Гидеона скользнула довольная улыбка, и он наконец-то сошёл со своей нерушимой позиции возле двери.

— Тогда до скорого, — сказал он тоном победителя. Мне показалось, что в его словах я уловила угрозу.

Когда дверь за ним закрылась, мистер Уитмен вздохнул.

— После этого нападения он ведёт себя как-то странно, ты не находишь, Томас?

— Очень может быть, — сказал мистер Джордж.

— Наверное, стоит провести с ним ещё одну воспитательную беседу касательно тона, которым следует общаться с высшими по званию, — сказал мистер Уитмен. — Для своего возраста он довольно… Ну да ладно. Сейчас он под таким давлением, это тоже нельзя сбрасывать со счетов, — он повернулся ко мне и ободряюще кивнул. — Гвендолин, ты готова?

Я встала.

— Да, — соврала я.

~~~

Ворон, парящий в рубиновом храме,Слышит песнь мёртвых он между мирами,Не знает, что силою он наделён,Но вот пробил час, завершён круг времён.Лев с диамантовым гордым оскалом,Под действием чар сила светлая пала.Солнце умрёт, лишь тогда всё сменится,Ворона смертью круг завершится.

Глава девятая

Я даже не поинтересовалась, в какой год они собираются меня отправить, смысла в этом было ни на грош. В комнате всё выглядело точь-в-точь так же, как и в прошлый раз.

Посреди по-прежнему красовался зелёный диванчик, я смерила его хмурым взглядом, будто именно он был виноват во всех моих неприятностях. Как и в прошлый раз возле стены, в которой Лукас устроил тайник, высилась гора стульев. На минуту мне показалось, что надо срочно разобрать эту баррикаду. Если Гидеон что-то заподозрил — а это без сомнения так и есть — он первым делом решит прочесать комнату вдоль и поперёк. Может, спрятать содержимое тайника за дверью старой лаборатории, где-нибудь в коридоре? А потом вернуться, прежде чем прибудет Гидеон… Я лихорадочно бросилась к стульям и начала сдвигать их к другой стене, но потом резко передумала. Ведь во-первых, перепрятать ключ мне всё равно не удастся, потому что дверь в лабораторию должна оставаться на замке, и во-вторых, даже если Гидеон и обнаружит тайник, как он сможет доказать, что кто-то соорудил его специально для меня? Я просто буду строить из себя дурочку и всё отрицать.

Я аккуратно вернула стулья на место, стараясь не оставлять на пыльных сидениях и креслах свежих следов. Затем я подёргала ручку двери, на случай, если лабораторию оставили открытой, но нет, дверь не поддалась. Тогда я уселась на зелёный диван и стала ждать.

Состояние у меня было такое же, как четыре года назад после истории с лягушкой, когда мы с Лесли сидели перед кабинетом директора Гиллза, пока он не изволил выделить нам несколько минут в своём страшно загруженном графике, чтобы прочитать нам нравоучения. Вообще-то, ничего такого мы не совершили. Это всё Синтия, она переехала бедную лягушку колесом своего велосипеда, и не проявила ни капельки жалости («это всего лишь глупая лягушка» — сказала она). Тогда мы с Лесли твёрдо решили отомстить. Мы хотели похоронить лягушечку в парке, но прежде собирались немного пощекотать Синтии нервы, лягушка-то всё равно уже мертва, тут ничего не исправишь, поэтому мы решили, что палачу и жертве не помешает устроить ещё одно свидание — и подбросили лягушку Синтии в суп.

Кто ж мог подумать, что у Синтии при виде лягушечки случится такой припадок… Поэтому директор Гиллз обращался с нами как с двумя злостными нарушительницами. Нашего проступка он так и не забыл.