Роксолана и Сулейман. Возлюбленные «Великолепного века» (сборник) - Александр Владимирский

Вряд ли Роксолана виновата в пьянстве сына, с тех пор, как он отправился в Манису учиться разумному правлению, а было ему в то время восемнадцать, мать имела возможность влиять на сына только на расстоянии. До того Селим жил с родителями в Стамбуле и был третьим в очереди наследником на престол (первый – Мустафа, второй – любимец Сулеймана Мехмед). Расчетливо спаивать его в ожидании будущего восхождения на трон было, по крайней мере, нелепо, и Роксолана, и Сулейман считали лучшим кандидатом на престол старшего сына Мехмеда, хотя по правилам наследовать должен Мустафа.

То есть в Манису восемнадцатилетний Селим уехал вовсе не законченным алкоголиком. Если учесть, что мальчиков вообще отбирали у матерей в шестилетнем возрасте, после обряда обрезания (это произошло в 1530 году и вылилось в настоящий праздник, когда в честь обрезания сразу трех султанских сыновей неделю гулял весь Стамбул), то и вовсе непонятно, когда и как умудрилась споить сына Роксолана. Кто-нибудь об этом задумался?

К чему задумываться – ее сын, она и виновата!

Внук Мурад (сын Селима) тоже оказался алкоголиком, но этот делил свои пристрастия пополам между чашей вина и гаремными удовольствиями, несмотря на то, что имел законную супругу (вот он, дурной пример-то, и этот официально женился, и тоже на освобожденной рабыне!).

А дальше пошло-поехало: что ни султан, то с проблемами, хоть штатного нарколога в Топкапы заводи.

Почему султаны после Сулеймана пили? Ведь нельзя же всерьез принимать утверждение, что в «пьяном потомстве» виновата все та же Роксолана? И действительно, почему несколько поколений после Сулеймана Великолепного Османской империей правили, по существу, женщины?

Для того, чтобы понять, что произошло, придется вернуться к сыну Сулеймана и Роксоланы Селиму II.

Одиннадцатый султан Османской империи Селим родился 28 мая 1524 года и был третьим сыном Роксоланы и шестым – Сулеймана. Трон ему никак «не светил», даже после смерти двух старших сыновей Сулеймана (Махмуда и Мурада, сыновей Фюлане и Гульфем) и сына Роксоланы Абдуллы (всех – от оспы), перед Селимом в очереди были двое братьев, весьма и весьма достойных трона: Мустафа, сын Махидевран, любимец янычар, и Мехмед, сын Роксоланы, любимец отца. И того, и другого для трона готовили, когда Мустафа понял, что трон ему вряд ли достанется, потому что отец отдает предпочтение Мехмеду, он, как когда-то его дед Селим I, решил не ждать милостей от судьбы, а взять их самому. Дед оказался удачливей внука, ему удалось стать султаном Селимом I, а вот Мустафу опередил отец – султан Сулейман.

Селима для трона не готовили, он просто рос и воспитывался, как и двое младших братьев – Баязид и Джихангир. В Манисе оказался только после смерти принца Мехмеда. Гибель Мехмеда крайне подозрительна, но общепризнано, что он вдруг умер от оспы (ну до чего же своевременная болезнь была – так вовремя настигала тех, кого нужно устранить!).

От Стамбула до Манисы километров 500, по тогдашним дорогам не меньше недели пути, Роксолана явно не передавала сыну водку в грелках или под видом шербета, если Селим и пил, то вполне самостоятельно. Кстати, спился он уже став султаном, то есть лет через десять после смерти матери.

У Селима-султана был умный визирь Мехмед Соколлу, энергии которого хватило бы на пяток султанов, а ума было не меньше, чем у Ибрагима-паши. Мехмед не был закадычным другом Селима до его вступления на престол, но фактически правил империей, когда стал Великим визирем. Но у Соколлу имелся серьезный соперник – богатый португалец Иосиф Наси (Джоао Микуэца), который в последние годы правления султана Сулеймана (Роксоланы уже не было в живых) не жалел средств на подарки и развлечения наследника престола.

Стать визирем при новом султане Иосифу Наси не удалось, Селиму хватило ума сделать Великим визирем умного Соколлу, взамен Наси получил остров Наксос и обещание стать королем Кипра. Наксос португальца волновал мало, куда больше другое – монополия на торговлю вином на всей территории Османской империи. То ли вино было хорошим, то ли султан чувствовал себя виноватым, но Наси эту монополию получил и… принялся активно спаивать своего султана. Венецианский посол докладывал своему дожу, что султан Селим получает от Наси большое количество бутылок вина и изысканной снеди.

Селим пережил отца на восемь лет, мать – на шестнадцать, но Роксолана все равно оказалась виноватой в том, что ее сын через шестнадцать лет после ее смерти, будучи серьезно «подшофе», поскользнулся в бане и разбился. Как она могла это подстроить или, наоборот, предотвратить, непонятно.

Почему-то в пьянстве Селима никому не пришло в голову обвинить его жену султаншу Нурбану, а ведь как раз она вполне могла способствовать алкоголизму мужа, он ей не нужен трезвый и разумный, да и вообще живой. Нурбану выдала одну из своих дочерей (богата была дочерьми) за Великого визиря Мехмеда Соколлу, и вот тут действительно был тандем – теща-зять, но обвиняли в таком опять-таки Роксолану.

Венецианка Сесилия соединила в себе кровь двух весьма влиятельных родов Венеции, потому что была незаконнорожденной дочерью Виоланты Баффо от Николо Веньера, брата дожа Венеции и губернатора острова Парос. Когда Хайрраддин Барбаросса захватил этот остров, в плен попала и совсем юная Сесилия. По одним данным, ей было 10, по другим – 12 лет, но девочка оказалась столь красива, что куплена в султанский гарем.

Если вспомнить, что в 1537 году валиде Хафсы уже не было в живых и Ибрагима-паши тоже, то можно предположить, что Сесилию, названную Нурбану («Принцессой света»), приобрела сама Роксолана, разглядев в ней не просто красивую внешность, но и незаурядный ум. Для кого из сыновей Роксолана наметила Нурбану, неизвестно, но когда Селим отправлялся в Манису править взамен погибшего брата Мехмеда, восемнадцатилетняя наложница поехала с ним.

А вот Роксолана осталась с мужем в Стамбуле, что тоже ставят ей в вину: мол, и в этом нарушила обычай, будь она рядом, сын не спился бы. Но, во-первых, Селим спился позже, во-вторых, Мехмед на том же посту не злоупотреблял не только алкоголем, но вообще ничем.

Встречаются обвинения Роксоланы в том, что насоветовала сыну жениться на венецианке официально, мол, если бы не это, он вполне мог прогнать негодную… И снова все в кучу. Развестись даже с законной женой султану вовсе не сложно, к тому же законной султаншей Нурбану стала в 1571 году, то есть, после 28 (!) лет совместной жизни и через 13 лет после смерти Роксоланы. Сулеймана уже тоже не было в живых пять лет. Кто мог заставить Селима, бывшего к тому времени султаном целых пять лет, жениться на Нурбану, ведь у него имелись по крайней мере еще четыре фаворитки и шестеро сыновей кроме сына Нурбану Мурада?