Не время для драконов - Сергей Лукьяненко

Поезд показался из-за поворота в точно назначенное время. Что такое «опоздание», гномы не знали. Приготовленный для отряда Ритора вагон уже выкатили к перрону. Сейчас – знал волшебник – чтобы не снижать даже на йоту скорость поезда – к нему подцепят резервный паровик. И хорошо, что таковой всегда под рукой, а то пришлось бы отцеплять какой-то из вагонов «без мест», высаживая всю публику. А публика на «Колеснице Ветра» даже в таких вагонах ездит не последняя – ближние купеческие приказчики, а то и сами купцы, денег сбережения ради.

…Наконец дрогнул и поплыл назад заоконный пейзаж. Ритор вздохнул, откидываясь на плюшевую спинку дивана. Сейчас должны подать чай – и можно хоть чуть-чуть отдохнуть. Едва ли Торн знает, где его искать…

– Сойдешь на ближайшей станции, – вновь строго повторил Виктор пареньку. Сын Предельника истово кивал, словно всякий раз узнавая великую истину. – И сделаешь все, как я тебе велел.

– Да, Владыка… я счастлив… мы послужили тебе…

– Ну-ну, хватит, – сказал Виктор. И инстинктивно, словно мать ему в детстве, когда они ездили к бабушке Вере: – Проверь, ничего не забыл? Сходить скоро…

Станция оказалась небольшой, обшарпанной, утопающей в облетевших желтых листьях. Одни тополя до сих пор упрямо сопротивлялись осени. Низенькое желтое строеньице с облупленными стенами и покосившейся крышей; окна украшают внушительного вида решетки.

Ярослав поднял на Виктора полные искренней муки глаза:

– Прощайте, Владыка…

– Да с чего ты взял? – деланно удивился Виктор. – Мы еще встретимся… обязательно встретимся. И отца твоего с братьями помянем.

– Правда?! – парень едва не задохнулся от восторга.

– Правда, правда, – поспешил успокоить его Виктор. – А теперь иди. Не мешкай.

Он вышел из купе вместе с Ярославом.

– Сходите? – равнодушно поинтересовался гном-проводник, возившийся в тамбуре с какими-то рукоятками, что торчали из стены.

– Он – сходит, – Виктор указал на сына Предельника. – Я остаюсь.

– А-а… Смотрите, у нас с этим строго – билеты только на станции купить можно. До места доедете, если дальше пожелаете – выходить придется. Я билеты не продаю, – все с тем же равнодушием сообщил гном.

– Спасибо, учту, – сказал Виктор. Оставшись стоять на верхней ступеньке, он провожал взглядом медленно бредущего к вокзалу мальчика. Хорошо, что он сходит. Хватит невинных жертв. Похоже, что находиться рядом с ним, Виктором, – сейчас не самое безопасное занятие.

…Они вынырнули из-за тополиных стволов, по двое с каждой стороны, быстрые и бесшумные; грохочущим водопадом в сознание Виктора ворвались вся накопленная ими злость и жажда отомстить. Они понесли потери, их осталось только четверо – и теперь они пришли убивать. Виктор не знал, как они исхитрились догнать поезд – наверное, есть у магов в этом мире свои секретные дорожки. Да сейчас это было и не важно.

Четверо Наказующих клана Воды. Во главе с магом Готором.

– Беги! – заорал Виктор в спину Ярослава.

– Сейчас сойти изволите? – вкрадчиво осведомился гном из-за спины.

Виктор не ответил. Бегом ринулся в купе за мечом… точнее, должен был бы ринуться, и нога уже оторвалась от железного пола, когда он понял – это бесполезно. Меч тут не поможет. Нечто иное… изнутри.

– Стойте, вы, все! – гаркнул он, прежде чем даже успел сообразить, что же ему, собственно, следует сейчас делать. – Оставьте в покое… моего верного слугу!

Мальчишка же и не думал убегать. Выхватил кинжал, мягко присел, зубы оскалились. Он знал, что обречен. Владыка должен уцелеть, прочее значения не имеет.

Трое продолжали неторопливо приближаться к Ярославу; Готор остановился, с вызовом взглянул на Виктора.

– Что же ты стоишь?! Выходи, иди сюда!

За вызовом скрывался страх.

– Ты вновь на моем пути, Готор, – сказал Виктор. Внутри уже развертывался тугой комок холодной ярости. – Теперь тебе не уйти. Что я обещал тебе?…

Он вновь не знал, что собирается сейчас сделать. Ударить?… Чем? Меча нет.

Готор не остановился. Короткий голубой плащ его утратил первозданную чистоту, кое-где зияли прорехи – очевидно, путь тайными тропами тоже дался непросто. Однако в лице его проступало и нечто новое – словно бы обреченность.

Тем временем трое двигались к Ярославу.

Готор поднял руку.

За станцией, выворачивая с корнями тополя, презрев земное тяготение, поднялась исполинская волна; кипящая пена, венчавшая ее гребень, – единственный белый росчерк на иссиня-черном фоне. В грохоте ломающихся деревьев утонули все звуки. Волна была исполинской, настоящее цунами, неведомо как забравшееся на равнину. И при этом Виктор знал – весь удар многотонной громады нацелен лишь на него. Мир померк; сейчас девятый вал рухнет на Виктора, сомнет и обратит в ничто.

Готор не стал вызывать раз опростоволосившегося водяного духа, или демона, или как там еще могло называться то существо.

Виктор рванулся вперед. Вспоминай быстрее, парень, чему там тебя учили.

Маг Воды сделал руками движение, точно сворачивал шею гусю.

Виктор прыгнул.

Конечно, любой тренер за подобное маягири в прыжке поставил бы его отжиматься на кулаки раз пятьдесят. Но с Готором это прошло, волшебник даже не подумал защититься. Самый что ни на есть подлый и грязный удар носком ботинка в пах заставил его согнуться в три погибели; силы, удерживающие вздыбленный вал, распались. Лавина растаяла, словно ее никогда и не было.

Донесся короткий вскрик.

Виктор поднял голову.

Кровь. И раскинувшее бессильные руки тело Ярослава в темно-алой луже. И комья грязно-белого тополиного пуха, невесть откуда взявшегося осенью, жадно пьют детскую кровь.

Двое над трупом. С мечами – поняли, что со стражей Серых Пределов надо биться обычным оружием. Третий сидит, схватившись за разрубленное плечо, между пальцев бегут красные струйки.

Убийцы, в чьих руках уже начинали извиваться водяные бичи, медленно повернулись к Виктору.

За спиной заворочался Готор. А еще – раздался сигнал отправления. Если у этих типов, как и в тот раз, не окажется билетов…

Виктор повернулся. И побежал, ежесекундно ожидая рвущей сознание боли. Наверное, это должно быть как от попадания под циркулярную пилу.

Вовремя вспомнился какой-то боевик. Виктор в меру сил проворно пригнулся, попытавшись одновременно прыгнуть в сторону. Получилось, скажем прямо, не слишком, но гибкая водяная плеть прошла над самой головой – посыпались ледяные брызги.

Ступеньки были уже совсем рядом.

Вскочить – и с каким-то запредельным не озорством даже, а смерть презирающим «шапкой оземь!» оглянуться назад.

Двое поднимали Готора. Третий, с трудом поднявшись, тащился следом.