Мистер Несовершенство - Галина Валентиновна Чередий
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Да вы, блин, достали уже оба! — возмутилась Мари, выхватив из-под руки принцессы изрисованную салфетку и нахмурившись с почти достоверным гневом на меня. — Так, знаете что?! У меня дела еще. — Она вытащила из сумки ключи и грохнула ими об стол. — Домой раньше семи не вернусь… кролики озабоченные.
Развернувшись, она умотала на выход, а я с глупой предвкушающей улыбкой уставился на белый бумажный клочок. Там были изображены мои глаза. Простой карандашный набросок, но и мне самому было очевидно — от него прямо разило, с ног сшибало моей похотью… ну потому что так, собственно, и было.
— Как быстро мы сможем доехать до квартиры Мари? — спросила моя Али, вскакивая и хватая связку.
Глава 26
— Да что же это?! Да провались ты! — гневно прошипела, суетливо тыкая и не попадая в замочную скважину, потому как перед глазами все уже плыло и полыхало из-за бесстыдного притирательства Рика сзади и его жарких поцелуев, обжигающих мою шею.
— Спокойно, принцесса, — прошептал он, обдув разгоряченную кожу дыханием, что заставило меня задрожать, и отнял ключи.
— Какое уж тут спокойствие! Время, время, Рик! У нас всего-то чуть больше двух часов!
— А моя сладкая еще и жадина? — засмеялся он, мягко вталкивая меня в открывшуюся наконец дверь и тут же прижимая к стене.
— Как тут такой не станешь? — фыркнула я, мигом спихивая куртку с его плеч и торопливо дергая его футболку из штанов.
Обнажив моего Мангуста по пояс, я, как и впервые, практически обомлела, любуясь этим свалившимся на меня совершенством из великолепных линий тела, рельефа сухих мускулов и гладкой расписной кожи. Пробежала пальцами обеих рук от узкой дорожки волосков, ныряющих под ремень на его джинсах, снизу вверх, ловя ими содрогания мышц его живота, а вырвавшиеся стон и сдавленное непристойное бормотание выпивая губами.
— Принцесса, я, ей-богу, сейчас весь протеку, — пробормотал Рик и втянул нас в лишивший меня ощущения земной гравитации поцелуй.
Господи, как же целует этот мужчина! Присваивает, захватывает, атакует и заставляет желать быть соблазняемой им бесконечно. Царапнув его соски и огладив широкие твердые плечи, запутала обе пятерни в его волосах на затылке, удерживая от любой попытки к бегству, замысли он нечто подобное, и толкала свой язык к его, упиваясь головокружительным трением и нашим общим рваным дыханием. И совсем не заметила, когда пол действительно пропал из-под моих ног, мир кувыркнулся, а спина коснулась матраса.
— Сам дорогу нашел, — хихикнула по-девчачьи, разрывая поцелуй.
— С основным инстинктом не поспоришь, детка, — хрипло ответил Рик, поднявшись надо мной и начав расправляться с пуговицей и молнией на моих брюках. — Он меня сам привел. Да, бля, принцесса, мне твое мокрое белое платье нравилось куда больше.
Я с энтузиазмом стала помогать ему, ерзая и буквально выползая из одежды, но загребущие руки так и тянулись еще и к его поясу, отчего мы путались, смеясь, переплетали пальцы, принимались опять целоваться, сначала нежно, глотая взаимно даримую радость, но считанные секунды спустя срывались опять в страстные столкновения, почти терзание губ, зубов, языков.
Мои ненавистно узкие джинсы в итоге так и остались болтаться на одной ноге, Рик свои только слегка спустил, ворча:
— Разок, сладкая… я разок… потом все будет… а то мне реально пиздец…
Полностью одобряя его жадность и поспешность, я сама обвила его бедра, выискивая идеальный угол для его проникновения. Мне он так был нужен, точно так же, как впервые — глубоко, сразу, до легкой боли и с такой предельной интенсивностью, наполняющий до краев и через них. Ничто в прежней жизни не подарило мне такого бесценного опыта — неистового, бешено насыщенного желания отдаться мужчине. Быть им взятой, поглощенной, присвоенной, востребованной каждым мощным пронзающим движением.
Моя жажда, распаленная бурными ласками Рика, который будто боялся что-то пропустить, не успеть оставить еще одно горящее клеймо своим ртом на моих скулах, шее, груди, стала просто невыносимой, и я закрутилась под ним, зачем-то медлящим, прося о большем. Впилась пальцами в его бедра, уперлась пятками в поясницу, действуя на одних голых инстинктах, что сейчас оглушительно вопили: «Он нужен внутри».
— Тш-ш-ш! — прошептал сипло Рик, приподнимаясь и обхватывая мое лицо ладонями, дав там, где все горело и тянуло в ожидании его, лишь обещание давлением, легкими толчками проникая самую малость. — Притормози, Али… чуток потише, сладкая… помру ведь к хренам.
Он смотрел мне в глаза, толкаясь все глубже, задыхаясь от каждого движения сам и лишая воздуха меня. Запрокидывал голову, рванувшись чуть резче, застонав со мной в унисон, а я не могла глаз отвести от этой убийственной сумасшедшей демонстрации того, что с ним творит одно лишь соединение наших тел. Как же я его обожаю за этот бесценный дар — вот так открыто видеть, что с ним делает наша близость. Он горел, испытывал наслаждение, за гранью прежде знакомого мне, и не скрывал ни капли этого от меня. Делился всем этим щедро, отдавал до дна и порождал желание возвращать все сторицей, так же ничего не скрывая, не экономя, не оставляя на потом.
— Еще, Рик, — просила я, стремясь хоть немного его ускорить. — Мой Рик.
Мангуст вздрогнул и столкнул наши бедра порывисто, избавляя от последнего мучительного расстояния между нами.
— Твой, принцесса, — тяжело выдохнул он, замерев надо мной в этом моменте идеально полного проникновения и упершись своим вспотевшим лбом в мой. — Весь твой, с потрохами. Захапала меня своими тонкими пальцами, взглядом своим с первого раза.
Он отступил, а я охнула от потери. Вернулся, и всхлипнула от нового обретения.
— Еще, — просила я его, цепляясь за широкие плечи. — Еще, — вскидывала бедра навстречу набирающему силу темпу, уносящему в неизвестные дали всю мою адекватность.
— Еще-еще! — вскрикивала, уже ничего не различая сквозь пелену почти наступившей эйфории.
И сорвалась, взмыла ввысь, поймав наконец тот взрывающий меня искристый поток, вцепляясь в Рика намертво, сжимая его в себе, крича отчаянно его имя, призывая с собой в это лишенное земной гравитации восхитительное место. Туда, куда отвел меня он и где не хочу больше никогда бывать без него.
— Проси меня об этом всегда, — пробормотал сипло и прерывисто из-за еще содрогающих его остаточных волн оргазма Мангуст. — Никогда не переставай хотеть меня, принцесса.
Будто бы это возможно, ответила бы я ему, если бы во мне остался хоть
