Куда исчез Гитлер, или Военные тайны ХХ века - Михаил Лещинский

Хаммер вспоминал, что, когда Ильич говорил о бедственном положении России и провале коммунизма, его глаза наполнялись слезами.

То было страшное время голода и полного развала России, в котором, по сути, и был виноват Ленин со своей красной большевистской кликой. Стране в первую очередь нужен был хлеб. И Хаммер предложил Ленину американскую пшеницу в обмен на пушнину, черную икру, золото и художественные ценности. Это – основная и конфиденциальная часть беседы в кремлевском кабинете. Идея была поддержана, уже через пять дней Наркомат внешней торговли и Хаммер подписали соглашение о поставке в Россию миллиона бушелей зерна. И сделано это было под прямым нажимом Ильича.

Из Кодекса Хаммера: Действуй через первое лицо государства…

Анатолий Брусиловский, художник, коллекционер:

– Надо отдать должное этому человеку: он один из наиболее ярких, удачливых и наглых представителей капитализма ХХ века. Вся его деятельность была связана с наиболее притягательными сферами приложения сил мирового рынка и тогда и сейчас: нефть, золото, продовольствие, антиквариат и художественные ценности, подкуп властных структур, «отмывание» денег. Почти через столетие протянулась преступная связь грабителей и власти. С одобрения и прямой помощи первых лиц присваивались уже в наше время богатства недр, лесов, земли. Масштаб другой, но повадки те же, что и после революции, когда мировые художественные ценности, уникальные изделия старых мастеров воровали грузовиками и вагонами.

Алексей Левыкин, научный руководитель музеев Московского Кремля: – С 1917 года в Оружейную палату Кремля начали свозить настоящие сокровища. Реквизированные ценности везли из дворцов Крыма и Санкт-Петербурга, частных коллекций и Русского музея. Оружейная палата была полностью заставлена ящиками со сказочным добром, которое всячески расхищалось. Главной добычей дорвавшихся до власти большевиков были сокровища дома Романовых. За три столетия царственная династия сумела создать собрания ценностей мирового значения. Ее разграбление очень ловко прикрывалось новой идеологией, простым лозунгом: «Грабь награбленное». Это относилось и к религии. Православные храмы, монастыри постигла та же участь. Для Хаммера, выросшего в стране, не имевшей созданных веками ценностей, открылось небывалое поле деятельности.

Виталий Коротич, писатель, публицист: – Мне обидно, что страну, где так легко и быстро распродавалось за бесценок все, что было создано веками, Хаммер и ему подобные нашли именно у нас. И все это люди «с чистыми руками и горячими сердцами» оправдывали великими идеями. Как говорится, строили, строили и построили… Только сейчас, когда открываются большие массивы документов, становится очевидным масштаб ущерба, нанесенного историко-культурному наследию страны. Это была настоящая катастрофа. И разразилась она в год, когда в России появился Хаммер. С его приездом совпали постоянные требования В.И. Ленина ускорить реквизиции ценностей, готовить их к продаже за границу. Впрямую для этих целей именно тогда был создан Гохран. Среди множества циркуляров, указаний, требований начальства попадаются и отчеты о сделанном. Вот фрагмент описи поступлений для продажи за рубеж: «Коронные бриллианты из Оружейной палаты на 750 миллионов рублей золотом, из Зимнего дворца свыше трех тысяч каратов бриллиантов, три с половиной пуда золота, 300 пудов серебра, 21 фунт платины и т.д.» Запад буквально «набухал» сокровищами России. Даже сейчас на крупнейших аукционах продаются вещи, похищенные или купленные тогда за бесценок. Многое из наследия Хаммера принадлежало последнему русскому царю. Совсем недавно продали на аукционе в Лондоне иконы из дворца. Там же ушли с молотка и вазы из Зимнего.

Анатолий Брусиловский, художник, коллекционер: – Ценности из России вывозились тогда эшелонами и кораблями. Хаммер мог вывозить все, что он захочет. Одно из первых разрешений было выдано ему за подписью Анастаса Микояна. Оно сохранилось, но впоследствии подписи не ставились. Видимо, большевики все-таки боялись возможной ответственности в будущем за свои преступления перед Россией и русской нацией. Арманд встречался со всеми советскими лидерами, кроме Сталина. Он постоянно следовал своему правилу решать дела с первыми лицами. С той самой первой встречи с Лениным Хаммер хорошо понял неограниченные возможности единоличной власти. Кремлевские правители всегда следовали своим воззрениям, семейным и приятельским связям, изменчивым настроениям. Так принимались и принимаются решения, влияющие порой на судьбы страны и народа, всего, что создано и завоевано людьми ценой непомерного труда и жертв.

Савва Ямщиков, искусствовед, академик:

– Все, что происходит в нашей так называемой демократической стране в области разбазаривания национального достояния, находится в русле все той же большевистской политики. Постоянно ведутся разговоры о возвращении немцам культурных ценностей. Причем очевидно, что за этим стоят большие коррупционные интересы чиновников, чего не было даже в советские времена. Трудно ведь даже представить, что Хрущев, отдавший Дрезденскую галерею, преследовал личный финансовый интерес. Хотя непонятно, почему она вообще была возвращена? Галерею, которую гитлеровцы приготовили к затоплению, обнаружили в глубоких штольнях и спасли наши солдаты. Лучшие советские реставраторы вернули ее к жизни… Чем все это отличается от того, что творили большевики при посредничестве Хаммера?

Для того чтобы после революции отправлять за рубеж наши сокровища, не понадобилось иноземного вторжения, грабили свои соотечественники. Но от этого преступление не перестает быть преступлением. Ведь все вывозилось из страны незаконно и так же незаконно оседало в Европе и заокеанских музеях. По логике, все это тоже может быть востребовано назад. Показательна в этом смысле история ювелирного дома Фаберже. Карл Густавович Фаберже был одним из самых известных и богатых ювелиров России, официальным поставщиком императорского двора. Уникальные пасхальные яйца из коллекции дома Романовых и сейчас знамениты во всем мире. Судьба же самого Фаберже и его сокровищ сложилась трагично. В большевистской России он стал в прямом смысле заложником революционной власти. Карл Густавович вынужден был купить себе жизнь и возможность уехать на Запад ценой всего, что у него было. Фирма была окончательно разорена, богатства, хранившиеся в недоступном сейфе, реквизированы. Обладателем многих из них стал Арманд Хаммер, товарищ Хаммер, как называл его Ленин. Предприимчивый американец даже занял под свое представительство известнейший в Москве дом Фаберже на Кузнецком мосту. Он же с необычайной помпой рекламировал в Америке незаконно вывезенные им изделия Фаберже, что значительно увеличивало их стоимость.

Алексей Левыкин:

– Я знаю, какую роль сыграл Хаммер в раскрутке имени Фаберже, в создании даже целой легенды вокруг этой фирмы. Здесь он преследовал чисто коммерческий интерес. Под эгидой ностальгии об ушедшей империи он с большой выгодой продавал скупленное за бесценок в России. Более того, Хаммеру были переданы и именные клейма фирмы. С помощью вывезенных из России мастеров он наладил производство подделок, которые чуть ли не собственноручно клеймил фирменными клеймами. Легенда фирмы Фаберже протянулась и в наши дни. Коллекция его пасхальных яиц была выкуплена на лондонском аукционе российским миллиардером. Зная историю возникновения новейших российских состояний, нетрудно предположить, что это было сделано тоже по приказу властей, которые, собственно, и сделали в свое время близких к ним людей обладателями богатств России. Круг замкнулся: одни украли, другие выкупили краденое. В результате страна потеряла дважды.

Из Кодекса Хаммера: Стань своим в коридорах власти

За свою долгую жизнь Хаммер встречался с десятками тысяч чиновников: от президентов и премьер-министров до банковских служащих и конторских клерков. Но, конечно, особое место в этой бесконечной череде занимают его контакты в России. Именно здесь в начале двадцатых годов прошлого века овладел он искусством ведения переговоров с чиновниками, научился тонко понимать их интересы, виртуозно вручать взятки. Каждый его шаг сопровождался письмами, мандатами, циркулярами. Постепенно и сам Хаммер уподобился крупному чиновнику, представляя в России 37 крупных американских корпораций, включая самого Генри Форда. Не вкладывая своих денег, он расчищал им дорог в Россию, получая за это огромные комиссионные. Тогда и родился, теперь печально известный и на нашем опыте, тип дельца, которые зарабатывают состояния на войнах, кризисах и в условиях неограниченной власти чиновников. Только на поставках пшеницы в голодающую Россию Хаммер присвоил шестую часть всех денег, вырученных государством за продажу на Западе предметов искусства. Главным его партнером в те годы стал Анастас Микоян, занимавшийся в правительстве большевиков внешней торговлей. Именно он обратился к Хаммеру за помощью в деликатнейшем деле – тайной продаже за рубежом сокровищ Гохрана. Операции с драгоценностями Фаберже были лишь частью этого плана. А инициатором всей этой идеи был еще один идеолог революции Лев Троцкий. Не стесняясь, он даже в официальных директивах требовал «спешить до последней степени».