Дыхание в унисон - Элина Авраамовна Быстрицкая

С годами у меня сложилась очень интересная концертная программа. Я ее составила из стихов и песен военных лет. Марк Бернес, перед тем как на своих концертах исполнять какую-то свою любимую песню «из войны», обращался к залу со словами: «Прошу вас выслушать эту песню в тишине».

Я ни о чем не просила: просто читала и пела. И зал завороженно молчал…

Бывает так, что человеку надо «выплеснуть» себя, чтобы очиститься, стать цельнее, лучше. Многое в своей жизни я проверяла чувствами и красками военных лет…

Возможно, я отдавала дань своей госпитальной юности, снова и снова «уходя» в военные годы? Может быть. Возможно, я считала, что остаюсь в неоплатном долгу пред теми, кто погиб? Скорее всего, именно так. Когда мне попала в руки документальная повесть Светланы Алексиевич «У войны — не женское лицо», она так меня взволновала, что я решила подготовить по ней целый спектакль. Я в нем играла восемь женских ролей. И танцевала, пела на русском, украинском, немецком. Со мной вместе выступали мои ученицы — студентки актерского факультета ГИТИСа. Сегодня радуюсь за Светлану Алексиевич, чье творчество получило мировое признание — Нобелевскую премию по литературе.

С большим удовольствием я занимаюсь научно-педагогической деятельностью. За вклад в культуру и искусство Академия мира присвоила мне степень доктора искусствоведения, я являюсь профессором, выпустила несколько курсов своих учеников. Для меня все это не «почетные грамоты», а признание моих заслуг в подготовке молодых артистов. Мне есть о чем рассказать молодежи, накоплен опыт, который не должен оставаться невостребованным.

В 2002 году ряд государственных и общественных организаций по инициативе группы талантливых влиятельных мастеров кино образовали Национальную академию кинематографических искусств и наук России. Ее президентом стал Владимир Наумов, первым вице-президентом — Геннадий Полока, другими вице-президентами и членами президиума стали очень известные в киноискусстве люди. Я охотно дала согласие работать вице-президентом академии, ибо это конкретное дело. Необходимость в таком авторитетном кинематографическом центре очевидна, и люди в руководстве академии собрались энергичные, с собственным мнением.

Наконец, я должна упомянуть, что являюсь академиком Российской академии естественных наук — работа этого заведения тесно связана с заботами о развитии, изучении человека и природы.

Успешно выполнять эти и другие ответственные обязанности необычайно сложно, просто тяжело. Но ведь известно, что человек жив осознанием своей полезности и необходимости.

Полет на красный свет

Меня редко посылали в зарубежные поездки с делегациями кинематографистов и театральных деятелей. Я знала причину. Или мне казалось, что я ее знаю.

В те, уже давние, годы выезд актера за границу был для него большим событием. Открывалась возможность познакомиться с иностранными коллегами, посмотреть новые фильмы, спектакли, которые у себя на родине не увидишь. Конечно, все мы стремились попасть в состав зарубежных делегаций, кто бы их ни формировал. И когда мне предложили побывать в Лондоне в составе профсоюзной делегации, я с радостью согласилась.

Руководителем нашей группы был деятель, возомнивший, что ему дозволено все. Я помню по сей день его фамилию, но промолчу, считаю, что негоже сводить счеты теперь. Я, как говорится, приглянулась этому деятелю, и он решил, что может вступить со мной в определенные отношения. Он был уверен, что я уступлю, ибо по возвращении на Родину мог написать в отчете обо мне или хвалебные слова, или любую пакость. А я не захотела идти навстречу его настойчивым притязаниям. И давно уже научилась стоять за себя. После резкой отповеди руководитель группы сказал:

— А ты вообще теперь никуда ездить не будешь!

У меленьких чиновников и мстительность меленькая.

Ну, я какое-то время и не ездила. Что он там написал в отчете, какое вранье придумал — не знаю. Время было такое, что ни о каких правах думать не приходилось.

Но чиновнику, так самоуверенно объявившему, что я никуда ездить не буду, не удалось зажечь для меня красный свет.

Не он, сластолюбивое ничтожество, такие вопросы решал. И когда меня включили в состав делегации советских кинематографистов для поездки в Соединенные Штаты Америки, я назвала это «полетом на красный свет».

Был период очередного «таяния снегов» в холодной войне, и два мощных кинематографа — американский и советский — открывали друг друга. Американцы прислали к нам четверых кинодеятелей, а к ним поехали Николай Константинович Черкасов, Василий Васильевич Меркурьев, Сергей Федорович Бондарчук и я. Знала, что меня включила в делегацию Екатерина Алексеевна Фурцева — она была тогда кандидатом в члены Политбюро ЦК КПСС. После «Неоконченной повести», «Тихого Дона», «Добровольцев», моего удачного дебюта в Малом театре она относилась ко мне с симпатией. Может быть, свою роль сыграла и моя молодость — в США всегда пользовались популярностью молодые актрисы. А три других актера действительно были мастерами мирового класса. Я, естественно, очень гордилась, что вместе с такими знаменитыми людьми буду представлять в США советский кинематограф. Руководителем делегации стал Черкасов, а его заместителем Екатерина Алексеевна назначила меня. С нами должен был лететь еще один человек, нам совершенно не известный. Но он почему-то не поехал — видимо, в последний момент решили никого с нами не посылать. Мы, члены делегации, восприняли это без огорчения — что нам до какого-то не то Ананьева, не то Анохина, которого никто из нас не знал.

На Америку я смотрела широко открытыми глазами. Все было для меня внове. Неожиданности, как говорят, подстерегали на каждом шагу. С одной из них я столкнулась в первый вечер пребывания в Вашингтоне: нас пригласили на прием к президенту в честь японского посла. Там присутствовала вся американская политическая элита, а мы, советские кинематографисты — трое мужчин и женщина, были чем-то вроде экзотической приправы.

После прилета нас разместили в отеле, предупредили, что времени в обрез, — на такие приемы нельзя опаздывать. Распаковать свои туалеты, тем более прогладить их, просто не было возможности. Я была в синеньком костюмчике из джерси — в нем и отправилась. У меня еще не было опыта посещения подобных мероприятий, просто знала, что надо быть хорошо и аккуратно одетой. Костюмчик на мне, по московским понятиям, был модный,