Мы взлетали, как утки... - Комбат Найтов

  А у плотины собирали бомбу, долбили лед для зарядов, лед был толстенный. Наконец загрохотали взрывы, образовалась полынья. Сани с собранной бомбой зацепили довольно толстым концом. В это время Мальцев обнаружил колонну немцев, поднимающуюся к Маси, и обстрелял ее. Си-47 перелетели к этому времени на Лес-ярви. Батальон начал отход, двенадцать взрывников впряглись в конец, чтобы сбросить бомбу в полынью. Не получилось, сил не хватило. Тогда двое из них кинулись к саням, и пешнями помогли стронуть сани, и бегом оттуда. А бежать тяжело, в горку, да еще и с оружием. 'Убежище' у всех в 200 метрах от взрыва за каменной грядой. Смертники! Сани съехали в полынью, все упали и прижались к матушке земле, а командир крутнул подрывную машинку. Вообще-то, вырванный предохранитель основного взрывателя давал задержку 3 минуты. Но, подрывники беспокоились, что корпус соединен может быть негерметично, поэтому к главному взрывателю еще и заряд подложили. Давит на кнопку, подрыва нет.

  - Все, северный пушной зверек, отходим! Сорвалось!

  Перевалив за пригорок, были сбиты с ног отраженной ударной волной: основной взрыватель сработал. В несколько плохо соображающем виде, из-за контузии, группа была обнаружена специально оставленной группой старшины 1 статьи Леонова. Незадачливых минеров подхватили под руки и повели в сторону Лес-Ярви.

  В это время мы уже собрались, и тремя огромными группами шли на Альту. Впереди в ста пятидесяти километрах шли 'Илы', 'вторые' и 'десятки', с 'ЛаГ-5' непосредственного прикрытия. Стелясь над поверхностью, шли в обозначенную приводом точку, где следовало снизится и спуститься в Альта-каньон, по которому с ревом неслась вода. Она заглушит шум наших моторов, и даст возможность беспрепятственно атаковать самолетам первой волны. Впереди шла моя пара, у нас самая 'прикольная' задача. Все пойдут направо, а мы - налево. Прикрываясь скалой Сторванет, и огибая вторую скалу Квенвик, оставляя ее слева, предстояло ворваться в Каа-фьорд до основной атаки, пустить две осветительные ракеты и сделать снимки. Так приказал Сталин. 'Мы должны иметь доказательство тому, что 'Тирпиц' поврежден или утоплен до того, как союзная авиация и мы атакуем его второй раз. Вам лететь я запрещаю!' Ну, да, и как я буду выглядеть в глазах моих подчиненных? Им это надо, соваться в эту ловушку? У них другая задача: обеспечить работу пикировщиков и бомберов. Это нужно Вам, товарищ Сталин, для престижу.

  Наш заход, с Пашей, немцы сорвали! Перед самым разворотом на заход, краем глаза уловил тени от аэростатов заграждения, и, качнув крыльями, ушел вправо, Паша Овчинников за мной. Я ж говорил, что больше пролететь над фьордом не получится. Стрелок докладывает:

  - Более сотни аэростатов, они мешают немцам вести огонь по нам.

  'А это выход!' Нас еще не обнаружили наблюдатели с эсминцев, фьорд начал наполняться дымом.

  - Паша, по аэростатам! Атака!

  Мы развернулись у самой воды, и пустили осколочно-фугасные. Из шести пущенных ракет взорвались две. Пустая трата боеприпасов. Хотя несколько облаков пламени говорят о том, что аэростаты - водородные. Предупреждаю всех, что в дыму - аэростаты, в Каа-фьорд не ходить. Тут за нас с Пашей взялись эсминцы, нам стало не до того, чтобы заниматься фьордом. Уворачиваемся, маневрируем, бьют довольно точно, но повреждений не имеем, пока. 'Ничего, мальчики, сейчас Алексей Михайлович прилетит!' А вот и он! Заходит в атаку на ордер, снимающихся с якорей, эсминцев. Любит он это дело: торпеды таскать! Хотя всего два потопленных кораблика имеет. Сброс, отворачивает, эсминцы травят цепи, видно, как искрит на баке, а их засыпают кумулятивными и осколочными ракетами. Эсминцы отвечают и главным калибром. Вдруг над фьордом повисает пять офигенно больших разрывов. Ору Харрису:

  - Работает крупный главный калибр! Огонь неприцельный! Он здесь! Переведите Артуру! - остальных вывожу из створа Каа-фьорда. Есть потери: два 'Ила' горят, пытаются сбить огонь. Отходят к Лес-Ярви. Есть потери и у противника: из 12-ти эсминцев на плаву 9-ть. Они отходят к Каа-фьорду. Подошли 'Пе-4' и пикируют на дымы, засыпая фьорд мелкими бомбами и кассетами. Линкору они до лампочки, но не его приборам! Осколков они дают много. ПВО Альты подавлено, огонь ведут только эсминцы, которых после атак пикировщиков осталось семь. Еще раз организовываю их атаку штурмовиками и истребителями с разных сторон. Опять потери, на этот раз четыре машины подбиты, два истребителя из атаки не вышли. Но, атака удалась, малокалиберная артиллерия почти прекратила работу, и вновь заходит вторая волна торпедоносцев, в том числе флотские 'ДБ-3Т' с двумя торпедами. Еще один полк 'Пе-4' вываливает бомбы в Каа-фьорд. Дымовая завеса начинает редеть. Стали видны вспышки выстрелов малокалиберной артиллерии. Тут голос вездесущего Мальцева, он успел дозаправиться, и сейчас висит над горушкой северо-западнее фьорда:

  - Вижу мачты крупного корабля, бросаю ЗБ, дистанция два и семь ровно. Пеленг 120 от меня. Повторяю, дистанция два и семь ровно, пеленг сто двадцать от меня. Иду на базу.

  - Я - сто пятый, принял, вижу, атакую! - это Молодчий и его эскадрилья с шеститонками. С четырех тысяч они укладывают тройками свой груз, ориентируясь по пламени на вершине горы. Все, удар нанесен, даю команду отходить, топлива осталось только на обратную дорогу. Во фьорде что-то сильно горит, и на это пламя заходят две эскадрильи 'Ланкастеров'. Ругаются, что внизу ничего не видно. Их ведущий сбрасывает осветительную бомбу, поперек их курса проскакивает наш 'Пе-3МР', сбрасывает 'ФОТАБ' и снимает. Затем вниз пошли трехтонки англичан. Возвращаемся. Еще в воздухе мне доложили о потерях. Так нас никогда 'не ощипывали': 37 машин потеряно, двадцать из них дотянуло до Лес-Ярви, летчиков вывозят, технику сожгли. Данных об остальных пока нет. Полк Мальцева носится туда-сюда, выискивая своих. Сели англичане, у них шесть машин сели на вынужденную в тундре, и еще семь сильно повреждены осколками. Попали под огонь главным калибром чего-то крупного. Харрис мрачнее тучи, я тоже. Ждем снимков. Его адъютант принес и разлил коньяк. На снимках обнаружили мачты 8-ми кораблей противника, остальное в дыму, один корабль горит. Харрис отправляет туда 'Москито'. Сидим и мрачно пьем коньяк, но он не сильно помогает поднять настроение. Два полка У-2 вывозят его людей, моих вывозят 'Аисты' и 'Си-47'. Несмотря на подавление береговой части ПВО, корабли противника управление огнем не потеряли, наводились по артиллерийскому локатору и били точно. В самом начале мы застали их врасплох, потом их ответный огонь стал достаточно точным. Особенно, после того, как осел дым во фьорде.

  - Что докладывать командованию, я не знаю. Крепенький узелок завязал Редер. - сказал Харрис.

  Стучат в дверь кабинета, вбегает англичанин, стучит каблуками и отдает записку Харрису. Харрис тянется к бутылке, берет ее за горлышко, встает и идет к комоду. Там стоят наши стаканы в подстаканниках для чая. Вытаскивает два стакана, ставит на стол, наливает до краев один, наклонился, достал из своего портфеля еще одну бутылку армянского. Налил второй.

  - Серж, везут снимки! Там 'Тирпиц' и четыре тяжелых крейсера. Под всеми намыты подушки. Это не корабли, это батареи. Норвежская группа сделала их, и смогла доставить в Швецию.

  'Суки, не могли на день раньше!' Состоялась грандиозная пьянка англичан: заливали свой страх перед тундрой, и хвалились количеством выпитой водки, и тем, что их организованно вывезли из тундры. Харрис оставляет все машины нам, назад летчики уйдут на кораблях. Он считает только оставшиеся в живых машины, их всего пять, у всех пробоины и мелкие повреждения, плюс семь сильно подбитых и шесть лежат в тундре на брюхе. Он даже не догадывается, что возле них уже крутятся наши эвакуаторы. Вытащим! Самого, весьма пьяненького, подсаживаем в прилетевший транспортный 'Ланкастер' с 15-ю командирами кораблей. Странная особенность английских ВВС: вес имеет только командир корабля. Остальные пойдут на QP через Исландию. Еще четверо командиров и человек двадцать-двадцать пять из экипажей лежат в госпиталях с ранениями. Четверых уже похоронили. У меня тоже приказ на передислокацию на подмосковные аэродромы. Операция успешно завершена. Фронт не остановил наступление, а продолжает продвижение вглубь страны, преследуя отходящий корпус 'Норвегия'. Договоренностей о 'разделе сфер влияния' еще нет, так что все нормуль. Англичане и сами хотят, чтобы Альта была взята.

  Подводим итоги в Москве: в плюсах, две эскадрильи тяжелых бомбардировщиков, все ремонтопригодны и могут быть легко освоены летным составом, летавшим на 'Галифаксах'. Правда, документация, практически, отсутствует. Не беда, чуть позже у Харриса попросим. Три 'Москито' PR, все повреждены, но после ремонта летать будут, отличные разведчики, если не посылать к черту на рога. Один новейший 'Спитфайр', подломано шасси, имеет убираемый костыль, новый двигатель с установкой поддува кабины, и новые фотоаппараты. Три новейших модификации крупнокалиберных бомб, в том числе одна - бункерная, с большим заглублением. Все 'новинки' переправлены в Москву, и изучаются. Несколько экземпляров карт с корректурой на 24 декабря 41 года с нанесенной обстановкой по минной опасности. Пожалуй, самое ценное, что оставили англичане. И почти 1000 тонн бомб, и еще идут на трех пароходах. Так что не надо будет сразу все замки переделывать. Есть что подвешивать. Вся армия освоила ночные полеты в простых метеоусловиях. Техники набрались опыта работы в условиях сильных морозов. В минусах: потеряли 14 летчиков, 11 стрелков, трех бортмехаников, и 37 машин. Еще у Новикова подобрал все новинки под себя, правда у Сталина чуть не отобрали 'Ланкастеры', но, я их отстоял под новые задачу, которую он поставил. Теперь это Румыния, и опять: давай-давай. Впрочем, это уже норма для Резерва Ставки. Все полки армии стали гвардейскими, это хорошо и для меня, и для остальных летчиков и техников первой гвардейской ОВА. Сталин высокими потери не считает, наоборот, отметил низкий уровень потерь, несмотря на сложность задач, и низкий процент аварий и летных происшествий. Я просил неделю отдыха для летно-технического состава, не получил, дескать, на новом месте отдохнете, пока боеприпасы перебрасывают.