Короли алмазов - Каролин Терри

Она нетерпеливо взглянула на дверь, услышав голос Фредди, и с удивлением увидела на пороге очень красивого мужчину. Теперь она вспомнила Мэтью и то влияние, что он на нее оказывал. Когда он приблизился к ней, она ощутила магнетизм его личности и агрессивную мужскую силу, исходившую от него. На его лице она увидела нескрываемое восхищение, и когда он склонился к ее руке, то бросил на Изабель осторожный взгляд из-под темных ресниц. Выражение, которое она прочла в его синих глазах, было весьма далеким от проявления братской любви.

Изабель улыбнулась и самодовольно вскинула голову. Этот деверь неожиданно мог оказаться просто находкой. Как верно она поступила, выйдя замуж за Фредди: таким образом она могла быть и графиней и наслаждаться преимуществами, которые давала ей семья.

Мэтью видел перед собой несомненно прекрасную женщину. Его откровенный взгляд скользнул по великолепным белокурым волосам, голубым глазам и молочно-белой коже, потом ниже по высокой груди и тонкой талии, не испорченной рождением детей. Его пристальный взгляд вызвал легкий румянец ожидания на щеках Изабель, и она почувствовала, как в ней вспыхнул огонь. Но сегодня Мэтью увидел и то, чего не замечал раньше — жесткий расчетливый эгоизм в ее глазах и улыбке.

— Изабель! Моя дорогая сестра — если ты позволишь тебя так называть! — Он чуть дольше, чем следовало, задержал ее руку в своей, и легкое пожатие его пальцев не было случайным.

Фредди нахмурился. От него не скрылась реакция Изабель на внушительную фигуру Мэтью. Он отлично знал, что у его жены были любовники, и считал это вполне нормальным. Ему было безразлично, даже если бы она стала спать с каждым мужчиной в Англии, но только не с Мэтью. Кто угодно, только не он.

Гнев пробудил во Фредди поток неожиданных эмоций и воспоминаний. Мэтью напомнил ему о детстве и юности, о семье, отце, дядях и кузенах… Фредди откашлялся, стараясь подавить в себе страх, готовый поглотить его целиком. Одно было ясно — визит Мэтью должен быть коротким. Очень коротким.

Однако, в последующие несколько дней поведение Мэтью было безупречным. Он не переставал восхищаться домом и поместьем, прекрасно играл роль доброго дядюшки для четырехлетнего Чарльза и двухлетней Джулии. И если он был чуть более внимательным к Изабель, то свою любезность он проявлял с такой простотой и искренностью, что на него невозможно было обижаться.

Но две вещи оставались загадкой для Фредди. Во-первых, Мэтью ни разу не заговорил о Каусе. Во-вторых, он ничего не рассказывал о своих успехах или неудачах на алмазных рудниках.

Через четыре дня после приезда в Хайклир Мэтью верхом отправился в Десборо. По дороге от его внимательного взгляда не скрылись признаки запустения в имении соседей, необработанные поля и покосившиеся дома, и даже следы разрушения самого особняка. Очевидно, герцог Десборо очень нуждался в средствах.

Мэтью пере ступил порог дома, который семь лет назад был закрыт для него, и вручил привратнику свою визитную карточку. На ней было написано: «У меня есть важные новости о Николасе». Оставшись в холле один, он прошел к двери голубого салона и распахнул ее. Комната была пуста. Он быстро подошел к окну и выглянул на террасу. Там гуляли три девушки: две из них были темноволосые, как Ламборн, а самая младшая — белокурая, как Изабель и Николас. Удовлетворив свое любопытство, Мэтью вернулся в холл.

Герцог встретил его сердитым взглядом, но Мэтью поклонился ему с преувеличенной вежливостью.

— Я знаю, ваша светлость, что вы приказали мне никогда впредь не переступать порог вашего дома. Однако, я надеюсь, вы не пожалеете, что приняли меня сегодня.

— Что случилось с Николасом? — без предисловий спросил герцог.

— Николас нездоров. Надеюсь, что ничего серьезного, но я взял на себя ответственность поручить его заботам врача. Я снова навещу его, когда вернусь в город.

— Это очень благородно, — проворчал герцог. — Это все?

— Нет. — Мэтью положил на стол футляр, который он принес с собой, и нарочито театральным жестом открыл его. — Этого достаточно, сэр, чтобы купить вашу младшую дочь?

Герцог в гневе вскочил, но возмущенный возглас замер у него на губах, когда он увидел прекрасное ожерелье. Широко открыв глаза, он смотрел на драгоценные камни, хватая ртом воздух, как вытащенная на берег рыба, а Мэтью спокойно сидел и ждал.

— Вы оскорбляете меня, сэр! — прорычал герцог, обретя, наконец, голос и самообладание, — никто не может купить моих дочерей.

— О, простите меня, — с явным удивлением произнес Мэтью. — Я решил, что мой брат приобрел Изабель с помощью своего внезапно унаследованного титула и состояния.

Герцог опять вышел из себя, и Мэтью воспользовался его временной неспособностью говорить.

— Естественно, ожерелье — это еще не все, что я могу предложить. Это то, что можно было бы назвать образцом. У «Гаррарда» делают и другие украшения из камней с моих алмазных рудников.

— Алмазных рудников, — воскликнул герцог, выделив их множественное число. — Сколькими же рудниками вы владеете?

— Честно сказать, не знаю, я не считал, — улыбнулся Мэтью с обезоруживающей искренностью. — Однако, доход от них вполне приличный, смею вас заверить, чтобы содержать жену в подобающем комфорте.

Помимо его воли взгляд герцога вновь упал на замечательные бриллианты на бархатной подушечке.

— В самом деле? — слабо сказал он, чувствуя, что уступает.

— В качестве свадебного подарка семье моей невесты я мог бы оплатить долги Ламборна. Я надеюсь, избавление от такого груза откроет путь к его собственному браку.

Герцог перевел дух.

— Да.

— И я возьму на себя ответственность за Николаса, у которого тоже есть некоторые финансовые обязательства. Что ему необходимо, — нравоучительно заметил Мэтью, — так это полезное занятие.

— Несомненно, — прошептал герцог, закрыв глаза. Он презирал Мэтью и ненавидел его все больше с каждым сказанным им словом. Но искушение было слишком велико…

— Таким образом, решатся дела Ламборна, Николаса и, конечно, Энн. Одним махом вы сбудете с рук троих детей, ваша светлость! Ведь это значительно улучшит ваше финансовое положение? Хотя, конечно, если мой тесть сам немного стеснен в средствах, я бы счел своим долгом и счастьем помочь ему.

Сдавленный стон вырвался у герцога, и благородный дворянин закрыл лицо руками.

Мэтью улыбнулся. Все было так, как он предполагал — предложение было слишком заманчивым, чтобы от него отказаться.

— Но только не Энн, — сказал герцог. — У нее есть две старшие сестры, которые пока не замужем. Было бы лучше…