Четыре покойника и одна свадьба - Дарья Калинина

Вася прикидывал так и этак, какими путями подписанный рукой его отца приказ мог оказаться у Гарика.

– Возможно, это простая случайность? Или… Или Катерина, мать Игоря, когда-то работала под началом моего отца!

– Полагаю, искать надо в другом месте.

– Где?

– Мы побеседовали с матерью задержанного. Проверили записи в ее трудовой книжке. И она сама, и записи подтверждают, что она и близко не подходила к лаборатории, возглавляемой вашим отцом.

Это было странно. И хуже того, уводило куда-то в сторону от Гарика. И Вася этого не потерпел.

– Если вы пытаетесь мне тут втереть, что это мой отец восстал из могилы, раздобыл где-то запасы токсина и отправился с ним мочить все семейство Осинкиных, то напрасно!

– Помимо вашего отца в лаборатории трудились и другие люди. В частности, ваша матушка.

– Намекаете, что это мама всех их убила?

Вася даже задохнулся от возмущения. Вот уж такой подлости он от Артамонова никак не ожидал. Особенно после того, как вчера чуть ли не на блюдечке доставил ему опасного преступника. И что вместо благодарности? Обвинения его любимой матушки в грязном и жестоком убийстве? Да еще не в одном убийстве, а сразу в трех!

– Но как же быть с собственными показаниями задержанного вами преступника? – спросил Вася, едва оправившись от охватившего его бурного негодования. – Игорь сам признался, что давал яд своим жертвам. Четко назвал их имена. И даже объяснил причины, по которым он убивал Осинкиных!

– Это так.

– Тогда что вам надо от моей мамы?

– Однако преступник не говорит, что яд был у него всегда. Наоборот, он говорит, что после смерти его отца к нему обратилась некая женщина, которая представилась старой знакомой отца и в которой наш бедный дурачок увидел посланницу судьбы. Они разговорились, подружились. И как я понимаю, эта женщина во многом помогла сформироваться в голове нашего бедного задержанного той идее, которая и привела в результате к таким трагическим последствиям.

– Считаете, что это была моя мама? – Вася почти кричал. – И что это мама науськала Гарика на мою жену? Подсказала, как ему убить Ленку?

– Почему бы и нет? – невозмутимо ответил Артамонов, словно и не подозревая, как ранит своими словами Васю. – Ваш брак с Еленой Осинкиной был крайне несчастливым. Вы сами в этом признавались. Деспотичная жена полностью вами повелевала. На ее стороне было богатство и власть, она видела, что вы прочно сидите на крючке. Поэтому она вовсю наслаждалась жизнью, как она это понимала, а от вас же требовались одни сплошные жертвы. Ваша матушка не могла не видеть, как вы страдаете, и понимала, что этот брак надо прекратить. Она же разговаривала с вами о разводе?

– Никогда.

– Тем хуже. Значит, это решение могло зреть в ней исподволь. И в то же время она понимала, почему вы не хотите разводиться с богатой женой, понимала, что в этом случае вы останетесь у разбитого корыта.

– Мама бы никогда не пошла на убийство. Она не так уж ценит деньги и то, что за них можно купить.

– Зато их цените вы. Но вы никак не могли решиться на убийство, а вот ваша мать решилась. Будучи женщиной неглупой, она могла использовать Гарика в своих целях и ваших целях.

– Да вы… У вас нет никаких доказательств в пользу этой дикой версии!

– Зато есть потрясающее желание докопаться до правды. Я хочу найти женщину, которая заставила бедного дурачка убивать близких ему людей. Это должна быть личность в высшей степени ловкая, хладнокровная и жестокая.

– Это точно не моя мать! Она совсем другая!

– Вы совершенно правы, – неожиданно легко согласился с ним следователь. – Я сегодня предложил задержанному посмотреть его взрослую приятельницу по нашей картотеке. В числе прочих фотографий подсунул и фото вашей матушки. И даже попросил особо задержать свое внимание на ней. Но результат меня, признаюсь сразу, разочаровал. Игорь не только не узнал вашу матушку, но заявил, что она не кажется ему даже отдаленно похожей. Дескать, женщина на фотографии стройная, моложавая, следящая за собой и потому симпатичная. А вот его знакомая была, напротив, сильно в возрасте и какой-то серой, бесцветной и опустившейся особой неопределенного возраста, но явно, что здорово за пятьдесят.

Вася вторично потерял дар речи, но теперь уже от охватившего его чувства облегчения. Но затем он снова возмутился:

– Как вы могли! Так вы с самого начала знали, что моя мама никого не травила! И чего же вы меня мучили?

– Хотел стимулировать ваш интерес.

– Какой еще интерес?

Вася ответил грубовато. Но следователь не обиделся.

– Вы должны побеседовать с вашей матушкой. Возможно, она что-то знает про эти капсулы.

– Нет, это вряд ли.

– Почему?

– Видите ли… моя мама совсем недолго проработала у отца. Собственно говоря, весь ее трудовой стаж занимал всего несколько месяцев. Потом она вышла замуж за отца, потом у нее родился я… Одним словом, в лабораторию мама так больше никогда и не вернулась.

– Возможно, она заходила туда к кому-нибудь в гости?

– Мама рассказывала, что когда стало ясно, на кого положил глаз начальник лаборатории, все сотрудники и особенно сотрудницы устроили ей такую травлю, что она об этом месте до сих пор вспоминает с содроганием. Нет, по доброй воле мама бы к ним больше не сунулась. И потом сама лаборатория в девяностых приказала долго жить. И идти-то больше было некуда.

– И никто из коллег отца не появлялся у вас дома?

– Никто. Иначе я бы об этом знал. У мамы от меня нету секретов.

– И все-таки поговорите с ней.

Вася пообещал. Они уже прощались, когда Васе пришел в голову один вопрос, и он выпалил его прежде, чем толком успел сформулировать для себя, зачем ему вообще нужен ответ на этот вопрос.

Он спросил:

– А при каких именно обстоятельствах Гарик встретился с этой своей… посланницей судьбы?

Следователь ему ответил. И от услышанного ответа мысль у Васи заработала с удвоенной скоростью. Теперь он знал, что именно и у кого станет спрашивать.

Глава 18

Несмотря на все события минувших дней, Дарья Сергеевна была на своем посту в их офисе. Когда Вася появился перед ней, она сперва долго смотрела на него, как будто бы не верила, что это и впрямь он. А потом всплеснула руками и чуть не расплакалась:

– Вася! Голубчик! Вернулся!

– Да, я вернулся, Дарья Сергеевна. И вернулся насовсем. Все обвинения против меня сняты. Я не убивал ни Лену, ни Отара Ревазовича, ни тем более Нину Ивановну.

– Вот счастье-то! А я ведь, Вася, никогда не верила, что это ты.

– Но в связи с этим у меня есть к вам вопросы.

– Какие вопросы?

– Вы же приходитесь Осинкиным родней, так вы говорили?

– Очень дальней родней, Васенька.

– Но фамилия у вас Осинкина.

– Так что же? Мой последний муж был троюродным братом покойного Осипа. От мужа мне и осталась фамилия. А родство наше с Осипом было все равно дальше. Но почему ты спрашиваешь?

– Я вот к чему веду, если бы умерла Лена, я оказался бы в тюрьме, и все прочие Осинкины, кроме вас, тоже бы сгинули, кто стал бы тогда наследником Лены?

Дарья Сергеевна ответила быстро и не задумываясь:

– Тюлькины.

– Кто? Какие еще Тюлькины?

– Сестра у Осипа имеется родная, по мужу – Тюлькина. Ну и дети ее тоже Тюлькины. Им и наследниками быть, случись с тобой что.

Вася сконфуженно молчал. Про то, что у тестя имеется родная сестра и племянники в количестве пяти штук, он как-то даже и позабыл. А между тем количество Тюлькиных не позволяло думать, что после вступления в наследство их семьи там могло еще что-то остаться для кого-то другого.

Так что же? Выходит, подозревать надо Тюлькиных? Но Вася их даже не знал. Тюлькины жили в другом городе и казались людьми, целиком и полностью поглощенными собственными делами.

– И потом, что там наследовать-то? – продолжала Дарья Сергеевна прерванный разговор. – Дела-то наши, Вася, совсем плохи. За то время, что ты отсутствовал, кредиторы чуть ли не поселились у нас в офисе. Телефон прямо раскалился от их звонков. Из одного банка звонят, из другого звонят, коллекторы, те вообще в наглую действуют. Видел окна разбитые на входе?

– Видел.

– Их работа! И еще пригрозили, если денег им не вернем до конца недели, они с нами то же самое сделают, что и с окнами.

И пока Вася переваривал эти новые неприятности, Дарья Сергеевна деловито продолжила:

– Так что я тут кое-что подсчитала. Если Нина Ивановна померла и Лена померла, так вроде как ее квартира теперь твоей становится? Это очень хорошо. Квартиру можно легко продать, к счастью, она не в закладе у банка, так что цену ты сам назначишь, какую сочтешь разумной. Но с банками, я думаю, тоже можно договориться. Дом у моря, конечно, придется сбыть с рук. И загородный тоже. За любую цену продавай, и тогда с частью долгов ты рассчитаешься. Коллекторов припугнуть можно, что ты до сих пор под следствием, они сговорчивей станут. Не дураки небось, смекнут, что лучше часть получить, чем ничего. В тюрьме ведь им до тебя не добраться. И ждать несколько лет, пока ты после отсидки выйдешь, им тоже не с руки. Возьмут ту сумму, что предложишь. А то после того, как ты главных кредиторов удовлетворишь, мелким на тебя только облизнуться и останется.