Гора из черного стекла - Тэд Уильямс

— Ну, многие предпочитают делать все как всегда, если долго находятся в ВР, хотя потребности в этом нет.

Она оставила то, чем была занята, и вошла в комнату.

— Мистер Джехани, он жил тут раньше, говорил, что гораздо лучше для самочувствия, если вы делаете все как в реальном мире: едите, пьете и…

— Понятно, — перебил ее Орландо. — А где Фредерикс?

— Спит. Он просидел с тобой полночи. Ну, ты и наделал шуму. — Она наклонилась пощупать его лоб, потом выпрямилась. — Ты поминал в бреду Маат. Богиню с пером.

Орландо хотел спросить, что она поняла из его снов, но тут в комнату ворвалось целое облако маленьких желтых летучих существ, они устроились на его руках, ногах и по всей полупустой комнате.

— Вставай, Ландогарнер, вставай! — закричала Зунни счастливым голосом и сделала кульбит у него на коленях.

— Сейчас мы взорвем огромную шутиху!

— Бабах! — закричала еще одна обезьянка и изобразила взрыв, ринувшись на другую обезьянку, и они обе устроили потасовку, катаясь по животу Орландо и ужасно его щекоча.

— А ну слезьте с него, чучелы, — раздраженно сказала миссис Симпкинс. — Мальчик болен. То, что это древний Египет, вовсе не значит, что здесь нет швабры, а если вы не хотите, чтобы я ее взяла, быстренько сядьте на тот стул и соблюдайте приличия.

К несказанному удивлению Орландо, Дикое Племя тотчас сделало все, как было сказано. Его уважение к маленькой женщине явно возросло.

Вошел Фредерикс с опухшими от сна глазами и сообщил новость:

— Снаружи — целая толпа орущих людей.

— Фредерикс! — позвала одна из обезьянок, — пиф-паф, держите вора. Поиграй с нами!

— Да, в самом деле, толпа, — сказала миссис Симпкинс. — Если у Орландо хватит сил, можно пойти посмотреть сверху.

Орландо медленно поднялся с постели и, к своему удивлению, обнаружил, что это ему по силам. Он вышел следом за хозяйкой в прихожую, за ними шел Фредерикс и бежали обезьянки. Дом был больше, чем представлял себе Орландо, — только прихожая тянулась метров на пятнадцать, — стены были украшены прекрасными изображениями цветов и деревьев и болота с утками. Все это свидетельствовало о том, что дом принадлежит важной персоне.

— Да, важной, — ответила его экскурсовод на вопрос. — Или принадлежал. Мистеру Аль-Саиду, который был заместителем секретаря при дворе, королевским писарем.

— Я не понимаю.

— Потому что я не объяснила. Всему свое время.

Она провела их через прихожую, через семейные апартаменты и наконец в просторную комнату с колоннами, которая, по всей видимости, была спальней хозяина, но вряд ли ею пользовались в последнее время. Одна из дверей комнаты выходила в прекрасный, обнесенный стеной сад с множеством цветов и прудом. Орландо удивило, что сад сильно походил на современный. Не задерживаясь в саду, они двинулись за миссис Симпкинс, которая, тяжело ступая, поднималась по наклонной галерее, ведущей на плоскую крышу. В одном конце был построен навес, под ним в тени располагались несколько подушек, табуретов и маленький аккуратный столик, сделанный из крашеного дерева, было видно, что это место — любимый приют хозяина в жаркие дни.

Орландо отметил все эти детали, когда проходил через дом на крышу, но вскоре был полностью захвачен видом самого города, лежащего внизу. За садами и стенами виллы, которая оказалась значительно больше, чем представлял себе Орландо, располагались такие же виллы, за ними направо в сторону реки тянулась широкая полоса домов поменьше, где улицы были поуже. Даже на расстоянии он видел на берегу реки голых людей, копошащихся в глине, возможно они изготавливали кирпич для постройки новых вилл. Нил явно обмелел, хотя сотни лодок и кораблей сновали по реке, и широкие полосы сырой глины тянулись вдоль берегов.

Но самое интересное было в стороне от реки. Вдали на западе, на горном хребте, идущем параллельно Нилу, расположился целый город из храмов и дворцов, таких ослепительно белых, что они мерцали как мираж, несмотря на утреннее солнце.

— Абидос [18], — сказала миссис Симпкинс. — Но не такой, как в реальном Египте. Это дом Осириса, Он человек, очень близкий к действительному воплощению дьявола, как мы все понимаем.

Поближе, у подножия гор, как полипы на дне судна, выросли еще храмы в самых разных стилях. Между тем местом, где стоял Орландо, и храмами лежала большая часть города — ряды коробок из светлого кирпича, похожих на широкомасштабную выставку прямоугольной керамики.

Легкий утренний ветерок сменил направление, и рев голосов вдруг достиг их крыши, что особенно впечатляло из-за дальности расстояния. Огромная толпа людей собралась на окраине района храмов вокруг одного здания — огромной пирамиды, сложенной из каменных плит, — оно казалось значительно старше всех остальных зданий вокруг. Орландо не мог понять, почему они окружили здание, не мог даже понять, сколько там людей. Толпа не была миролюбиво настроена: он видел, как она колыхалась волнами, будто что-то сдерживало ее.

— Что происходит? — спросил Фредерикс. — Это как-то связано с уличными беспорядками, которые мы видели, когда пришли сюда?

— Да, связано, — согласилась миссис Симпкинс и вдруг крикнула так громко, что Орландо и Фредерикс подпрыгнули: — Эй, обезьяны, вернитесь на крышу!

Желтые негодяи юркнули под тент, выражая протест.

— В центре толпы — храм Ра, — пояснила она, не обращая больше внимания на Племя. — Видите две группы звезд? Там ваш друг.

— Наш друг? — Орландо ничего не понимал. Из-за света, отраженного множеством крыш из светлого кирпича, у него разболелась голова.

— Ты имеешь в виду парня с головой волка? — спросил Фредерикс. — Упси-пупс или как там его?

— Да, Упаут, — сказала миссис Симпкинс с кислой миной. Ей не нравились ничьи шутки, кроме собственных. — Его восстание не удалось, но сам он нашел убежище в храме Ра. Телли и Мават не могут осквернить храм такого могущественного бога, схватив Упаута внутри, по крайней мере, без санкции своего хозяина, а Осирис еще не вернулся. Но на всякий случай много рабочего люда и некоторые менее значительные боги, которые поддерживают Упаута, собрались здесь и сделали живую стену, чтобы солдаты не могли подойти к храму. Пока это — противостояние.

Орландо почувствовал себя хуже из-за избытка солнечного света.

— Вот, значит, где он оказался. Очень… очень интересно. Но вы говорили, что нам нужно побыстрее уходить отсюда, я все еще неважно себя чувствую. Так почему мы стоим и пялимся на этот храм?

— Потому что, — ответила миссис Симпкинс, беря его за локоть и поворачивая к наклонному спуску, — вы идете туда.

Хотя из зеркала на него смотрело собственное отражение — грубые черты лица, такие же как и сто лет назад, серебристые волосы, слегка длинноватые, но безупречно подстриженные, — Феликс Жонглер чувствовал себя униженным, как в своем мрачном детстве, когда он, стоя на коленях, слушал рассуждения старших мальчиков, как его лучше наказать. Любое тело, кроме тела бога Осириса, было для него непривычным, еще более непривычным было для него покидать свои виртуальные владения. Он не любил нарушения привычного.