Сталин. Наваждение России - Леонид Млечин

«Начальник разведотдела финского военного министерства ездил в Берлин, где пытался выяснить, какую позицию займет Германия в случае военного столкновения между Советским Союзом и Финляндией. Он возвратился оттуда очень разочарованным».

Немцы посоветовали финнам удовлетворить советские требования и предупредили, что Советский Союз может начать войну, а Германия не придет на помощь Финляндии. И все же финны — в отличие от латышей, эстонцев и литовцев — не хотели без сопротивления отказываться от своей независимости.

Молотов торжествующе сказал полпреду в Швеции Александре Михайловне Коллонтай, в жилах которой текла и финская кровь:

— Нам ничего другого не остается, как заставить их понять свою ошибку и принять наши предложения, которые они упрямо, безрассудно отвергают на мирных переговорах. Наши войска через три дня будут в Хельсинки, и там упрямые финны вынуждены будут подписать договор, который они отвергают в Москве…

План удара по Финляндии представил Сталину командующий Ленинградским военным округом командарм 2-го ранга Кирилл Мерецков. В штабе округа исходили из того, что финны не окажут серьезного сопротивления, а финские рабочие вообще будут приветствовать наступление Красной армии. Продолжительность операции — десять-пятнадцать дней.

Осторожный начальник генерального штаба маршал Шапошников (дослужившийся в царской армии до полковника) предложил отложить начало военных действий на несколько месяцев, чтобы подготовиться получше и перебросить к границе дополнительные соединения и тяжелое оружие. Сталин удивился:

— Вы требуете столь значительных сил и средств для разрешения дела с такой страной, как Финляндия? Нет необходимости в таком количестве.

Для войны нужен был повод.

ТАСС сообщил, что 26 ноября 1939 года в 15 часов 45 минут финская артиллерия обстреляла советскую пограничную заставу на Карельском перешейке у деревни Майнила, четыре красноармейца убиты, девять ранены. Нигде и никогда не были названы имена этих «убитых» и «раненых» бойцов. Они таинственным образом исчезли, будто и не существовали. За семь десятилетий, прошедших с того дня, не нашлось ни одного факта, который бы подтвердил, что финны стреляли первыми. Да и с какой стати финны бы открыли огонь? Они пытались избежать войны с Советским Союзом.

Финские пограничники зафиксировали выстрелы с советской территории. Так оно, видимо, и было. Судя по некоторым свидетельствам, перестрелку на границе устроил начальник управления НКВД по Ленинградской области комиссар госбезопасности 2-го ранга Сергей Арсеньевич Гоглидзе. После финской войны, в апреле 1940 года, он получил орден Красного знамени. В 1953 году Гоглидзе расстреляли вместе с Берией.

Вопрос о том, кто же все-таки начал войну, снял сам Сталин. Выступая в апреле 1940 года на секретном совещании в ЦК партии, он говорил:

— Правильно ли поступили правительство и партия, что объявили войну Финляндии? Нельзя ли было обойтись без войны? Мне кажется, что нельзя было. Второй вопрос, а не поторопились ли наше правительство, наша партия, что объявили войну именно в конце ноября — начале декабря? Нельзя ли было отложить этот вопрос, подготовиться и потом ударить? Нет. Все это зависело не только от нас, а от международной обстановки. Там, на Западе, три самые большие державы вцепились друг другу в горло. Когда же решать вопрос о Ленинграде, если не в таких условиях, когда их руки заняты и нам предоставляется благоприятная обстановка для того, чтобы в этот момент ударить…

30 ноября 1939 года советская авиация бомбила Хельсинки. Части Ленинградского округа перешли границу. Советские войска получили приказ разгромить финские войска, освободить финский народ от гнета помещиков и капиталистов и выйти на границу со Швецией и Норвегией.

Советские газеты сообщили о создании «народного правительства» Финляндии во главе с одним из руководителей финской компартии Отто Вильгельмовичем Куусиненом, который с 1921 года работал в Москве в аппарате Коминтерна.

1 декабря правительство никогда не существовавшей Финляндской Демократической Республики привезли в финский приграничный поселок Терийоки, только что занятый советскими войсками (ныне город Зеленогорск). Финские коммунисты провели заседание, которое стенографировал сын Куусинена по-русски, и призвали финский народ встретить Красную армию как освободительницу.

2 декабря Куусинен вернулся в Москву. Его принял Сталин. Молотов подписал с Куусиненом договор о взаимопомощи и дружбе: Куусинен обещал Советскому Союзу подарить острова, прикрывающие вход в Финский залив, а полуостров Ханко передать в аренду на тридцать лет. В обмен Сталин и Молотов обещали Куусинену территорию советской Карелии вместе с населением, которое никто не собирался спрашивать, желает ли оно оказаться в составе другой страны. Землю отдавали вместе с крепостными…

Соединенные Штаты и Швеция предложили Москве и Хельсинки посредничество, чтобы поскорее закончить войну. Молотов ответил: «Советский Союз не признает так называемого финляндского правительства, которое находилось в Хельсинки… Советское правительство признает только правительство демократической Финляндии, во главе которого находится Куусинен».

Превосходство Красной армии над финнами в живой силе и особенно в технике было многократным. В Москве думали, что финская кампания будет такой же легкой прогулкой, как вторжение в Польшу в сентябре 1939 года. А пришлось вести тяжелые, кровопролитные бои. Отчаянное сопротивление финской армии опрокинуло все планы Сталина. Выяснилось, что Красная армия не готова к современной войне.

Глубина и надежность финской обороны оказались неожиданностью. Советские танки подрывались на минах. Артиллерия не пробивала бетонные стены финских дотов. Советские части по вине неумелых командиров попадали в окружение, несли большие потери. Особый отдел 18-й стрелковой дивизии докладывал своему начальству:

«Все полки уничтожены полностью, нас беспрерывно днем и ночью забрасывают снарядами. Продержимся немного, умрем, не сдадимся. Торопите с помощью, иначе будет поздно. Дни наши сочтены, выручайте».

Сталин был вне себя: весь мир видел, что огромный Советский Союз не может совладать с маленькой Финляндией. Только в Берлине после некоторых колебаний все-таки однозначно встали на сторону Сталина: «Основой нашей политики в северном вопросе является наша дружба с Советской Россией». Адольф Гитлер публично поддержал Советский Союз в войне с Финляндией, сказав, что Сталин всего лишь желает получить выход к незамерзающему морю. Немецкие суда снабжали советские подлодки в Балтике продовольствием и горючим. Немцы блокировали Ботнический залив, чтобы Запад не смог помочь Финляндии.