Тяжело найти, легко потерять и невозможно забить - Сергей Александрович Плотников

щитов и горцы-автоматчики споро организовали у каждой по позиции. Меня же сопровождала целая свита, не только джинны. Кроме того, из летательного аппарата мы вытащили большой стол, несколько стульев и парочку зонтов от солнца из пальмового листа. Подготовились, даже напитки выставить не забыли.

Некоторое время с той стороны ничего не происходило, потом от ближайшей башни отделились две синекожие фигуры. Разделяющее нас расстояние они предпочли пролететь, сформировав вместо ног подобие туманных вихрей. Показывают, что с энергией у них все в порядке.

— Зачем звал нас, человек Талик? — проговорил подавшийся вперед двух других джинн. Надо ж, почти вежливо. Ни убийцей не назвали, ни еще как. А вот на моих джиннов из свиты эти трое пырились с явной неприязнью. И зря, им бы больше стрелков из Хималии бояться.

Я украдкой бросил взгляд на Али, тот отрицательно покачал головой. Его племянника среди переговорщиков не было. Интересно, но не особо важно.

— Несколько причин, — хмыкнул я. — И первая из них: слышал, вы объявили эту землю своей. А она — моя. Принадлежит мне и моим людям.

Переговорщик открыл было рот, но я его перебил:

— И у меня есть доказательства. Пройдемте за стол.

“Революционеры” такого определенно не ожидали: пока мы два дня возились с зарядом для подземного колдовского взрыва, мне привезли все запрошенные документы. Плюс я собрал еще и тех, кого мог оторвать от дел без особенных проблем: Следопыта и Сольпугу. Бортжурнал “Рыбы моей мечты”, аналогичный документ “Искателя”, живые свидетели открытия и исследования “Края света”. И оригиналы дипломатических бумаг, показывающие, что ряд стран и парочка полисов воспринимают мой статус вполне всерьез.

— Убедились? — спросил я у мрачных переговорщиков, осознавших, что сцепились не просто с человеком или организацией, а самым настоящим государством. — А теперь демонстрация, что я эти земли не просто получил, но и смогу удержать.

Тряхнуло так знатно, что аж экраноплан закачался на песке! “Упс”, что называется! На скорую руку сляпанные башни джиннов явственно качнулись, издав неприятный скрежет и с них полетел по ветру песок. А я еще думал, что толчки от прикопанной мины слишком незаметными будут, брр. Ведь сейсмически стабильный регион… Сеня прав, такое оружие использовать без веских причин нельзя!

— А вот теперь я вас слушаю.

Глава 24 без правок

— Чего разговаривать, если ты все равно решил нас убить, владетельный лорд? — хмуро спросил меня все тот же переговорщик.

Эта троица висела над землей мрачнее тучи, на лицах застыла обреченность. Демонстрация сейсмической мины, скопированной нами у Фалкрума, оказалась куда более убедительной, чем все документы. Не удивительно, конечно. Другое удивительно.

— Убить тех, кто на меня работает и приносит мне пользу, — нарочито покивал я. — Очень логично. Не хотите объяснить мне свою удивительную теорию, на основе которой обвиняете меня в вероломстве?

— Работа закончится — и мы станем тебе не нужны, — глядя исподлобья, просветил меня джинн.

М-м-м, что-то странное в этой фразе.

— Во-первых, работа по фиксации маны в твердую и жидкую синтетическую форму не закончится в обозримом будущем никогда, — я решил поэтапно разбить утверждение оппонента. — Просто потому что топливо нужно будет примерно всегда. Для магических машин, для питания артефактов вдали от Источников, для использования магами напрямую. И второе: почему вы решили, что если вы уволитесь от меня — я вас убью? Ахмет наплел? Так это вранье, и его дядя Али, вот он, сказал племяннику прямо противоположное.

Теперь на меня смотрели все трое посланников — с каким-то непонятным выражением лиц. Думаю, в ответ я пырился не менее недоуменно. Наконец мой визави решился ответить. Кажется, он не верил, что я не издеваюсь.

— Если ты нас прогонишь, у нас не останется возможности существовать, — наконец услышал я. — Без маны мы умрем. Или придется вернуться в капсулы, что еще хуже.

— У нашего договора — а вы его точно читали — есть обязательство обеспечить возвращение в Разлом после увольнения, — медленно проговорил я. — Или в иное место, куда ходит наш транспорт плюс денежное довольствие чтобы самостоятельно продолжить путешествие. Это в случае, если вы не захотите продлевать рабочие обязательства.

— Толку-то, если нас нигде не примут? — от все еще не верил, что я не придуриваюсь.

— Почему это нигде не примут? — кажется, подбираемся к сути.

— Потому что мы явимся не по запросу, направленному Башням.

Так.

— Вообще-то множество ваших соплеменников работает по собственным договоренностям. Мои сотрудники, например, — я показал на Али и Мурата. — И вам, между прочим, дал второй шанс нормально прожить жизнь! А не набрал желающих устроится на работу из молодежи в столице.

— Разве это жизнь, когда твое существование зависит от уровня жидкой гадости в плошке с фитилем?! — вдруг прорвало до сей поры молчащего переговорщика.

— С каких это пор джинну не все равно, откуда нужная ему мана взялась? — немного опешил я. — Али?

— Абсолютно все равно, — подтвердил капитан “чайника”. — Я сам участвовал в исследованиях на эту тему. Их проводили перед закладкой корабля. Нужно было удостоверится, что экипаж продежится в автономке нужное время на заряженных кристаллах.

— Вот видишь, — я повернулся к посланцу.

— Твои ближники тебе еще и не такое наплетут по приказу! — возмущенно крикнул тот.

— Предлагешь мне поверить клятвопреступнику и вору? — ядовито вернул ему обвинение я.

Кажется, мой собеседник просто захлебнулся распирающей его злостью и не смог внятно ответить. Зато внезапно подал голос тот, от кого я меньше всего ожидал.

— Мне кажется, я понял, о чем он, — Сольпуга, которого я притащил как свидетеля исследования “Края света”, вышел вперед. — Я не сразу стал помощником капитана, сначала пришлось послужить на “Рыбе” матросом. Однажды рейдер получил пробоину ниже ватерлинии, да так неудачно, что стоило начать движение — наложенный изнутри пластырь срывало давлением воды. Пришлось Клину срочно ладить колокол для подводных работ из запасов древесины. Надежно конопатить было некогда, ветер крепчал и гнал волну. Воздух вытекал струйками пузырей — не то, чтобы быстро, но неотвратимо. Всякий раз, как ремонтники возвращались за глотком воздуха — прослойки между уровнем воды и сводом, чтобы вздохнуть, оставалось все меньше. Чтобы не поднимать колокол и водолазов туда-сюда и еще больше не затягивать сроки, Колибри придумал таскать воздух, топя перевернутые