Психология профессиональной пригодности - Вячеслав Бодров

Индивидуальная характеристика познавательных психических процессов обусловлена не только врожденными задатками, но и возможностями человека в их развитии и совершенствовании. Природный компонент включается в состав способностей и в дальнейшем развивается в зависимости от социальных условий.

Наиболее стройную и последовательную систему основных понятий теории способностей создал Б. М. Теплов [264, 268]. Он выделил понятия «задатки», «способности» и «одаренность». Под задатками понимаются анатомо-физиологические особенности человека, которые лежат в основе развития способностей. Близкое по смыслу определение задатков дано С. Л. Рубинштейном, который разделяет «наследственные задатки», то есть генетически определенные анатомо-физиологические особенности и «врожденные задатки», то есть анатомо-физиологические особенности, проявляющиеся с момента рождения человека и сформированные в период утробного развития плода.

Задатки в отношении способностей характеризуются поливалентностью, то есть на основе одних и тех же задатков могут формироваться и развиваться разные (но не любые) способности.

Б. М. Теплов рассматривал способности прежде всего как индивидуальные психические различия между людьми, то есть как индивидуально-психологические особенности, отличающие одного человека от другого: никто не станет говорить о способностях там, где речь идет о свойствах, в отношении которых все люди равны [266]. Под способностями понимаются такие психические особенности, которые обуславливают проявление успешности выполнения какой-либо деятельности, легкость и быстроту ее усвоения или успешность приобретения и реализации знаний, навыков и умений. И, наконец, способности не являются аналогами конкретных знаний, навыков и умений, не сводятся к ним, а только обеспечивают их формирование и развитие.

Анализ литературы свидетельствует о том, что содержание понятия «способности» целесообразно рассматривать в сопоставлении с понятием «одаренность». Б. М. Теплов определил одаренность как качественно своеобразное сочетание способностей, от которых зависит успех в деятельности. Одаренность выступает как системное проявление способностей, то есть как их совокупность, связанная единой функцией – возможностью достижения успеха в деятельности.

Известно, что любая психическая функция характеризуется аналитичностью и абстрактностью, если она не обусловлена процессом своего проявления или отражения в связи с явлениями действительности. Отсюда способности – это свойство личности, выражающееся в психических качествах, функциях, которые характеризуются аналитичностью и конкретностью (определенностью), то есть соотнесенностью с конкретной деятельностью. А с этих же позиций одаренность – это свойство личности, выражающееся совокупностью способностей, которые характеризуются синтетичностью и конкретностью, то есть связью с конкретной деятельностью.

«Три признака способностей», о которых Б. М. Теплов писал еще в 1940 году, стали общепризнанными [263]. Дальнейшие разработки большинство советских ученых вели с этих позиций (Н. С. Лейтес, В. И. Кириенко, В. А. Крутецкий, Л. И. Уманский и др.).

В то же время А. Н. Леонтьев последовательно проводил мысль о решающей роли условий, воспитания в развитии человека и в меньшей мере (в отличие от Б. М. Теплова, С. Л. Рубинштейна, Б. Г. Ананьева, К. К. Платонова, А. И. Ковалева, В. Н. Мясищева и др.) придавал значение природной стороне способностей [147, 149, 150]. Он считал, что, с одной стороны, все психические функции, свойственные человеку как общественному существу, развиваются и формируются в результате овладения опытом предшествующих поколений, а биологически унаследованные свойства человека не определяют способностей, а являются лишь одним из условий психических функций. С другой стороны, уровень развития науки, производства, культуры не фиксируется в морфологической структуре человека, то есть способности, отложившиеся в предметах культуры, не передаются по наследству [146]. Таким образом, обращая внимание на общение и воспитание, Леонтьев не отвечает на вопрос, почему при хорошо поставленном обучении люди все же значительно различаются по своим способностям.

Основу этих различий надо искать, во-первых, в жизнедеятельности именно данного индивида как возможном общественном источнике развития его способностей и, во-вторых, в природе не только физиологических, анатомических, но и психических особенностей [25, 203]. Неодинаковость физиологических и анатомических особенностей служит условием и для различий в психической деятельности. Признание же различий в психической деятельности означает признание возможности развития индивидов в разном направлении.

Говоря о роли задатков, А. Н. Леонтьев отмечает, что она выражается в основном в некоторых специальных, главным образом динамических, чертах его деятельности; таково, например, влияние врожденных типов высшей нервной деятельности [146]. Но, как справедливо замечает В. А. Крутецкий, понятие природных предпосылок способностей не исчерпывается типами высшей нервной деятельности [135].

Б. Г. Ананьев считает, что развитие способностей связано с высшими психическими функциями, с развитием всей личности, ее характером: «Способности есть проявление творческого развития ума, а не простого накопления знаний» [12, с. 18]. Он указывает на особенно тесную связь способностей и характера (способности включаются в характер) и говорит о том, что развитие способностей и характера представляет собой единый, хотя и несколько противоречивый процесс.

Таким образом, Б. М. Теплов, Б. Г. Ананьев, С. Л. Рубинштейн, А. Н. Леонтьев и другие психологи считают, что в основе способностей лежат наследственно закрепленные предпосылки для развития в виде задатков, под которыми подразумеваются анатомо-физиологические особенности человека.

В. Н. Мясищев, Б. Г. Ананьев, К. К. Платонов, Н. С. Лейтес, В. А. Крутецкий, В. И. Кириенко, развивая мысль о значении задатков в развитии способностей, ставят вопрос о переосмыслении понятия «задаток» и включении в него психических особенностей индивида. К. К. Платонов писал: «Ведь из отрицания врожденности любых способностей следует, что у новорожденного имеются врожденные возможности дальнейшего развития только нейродинамики, а возможности психических явлений (не сами психические явления, а именно их возможности) возникнут только, когда ребенок, появившись на свет, попадает в новую для него среду. Это ли не отголосок «теории двух факторов», не зависящих друг от друга? Это ли не замаскированный психофизиологический параллелизм? Отрицание задатков способностей, если это трактуется как вообще невозможность задатков любого психического явления, делает непонятным онтогенез инстинктов и форм отражения» [204].

Логично допустить, что существующие от рождения анатомо-физиологические различия есть условие психических различий, которые возникают всякий раз, как только различные индивиды встречаются с окружающими условиями на любом этапе своего развития. И если от рождения эти различия психических особенностей выступают как возможный, вероятный путь развития, то в дальнейшем становление психических свойств идет индивидуальными путями.

Представление об индивидуальных психических различиях, существующих от рождения и влияющих на путь развития, позволяет объяснить своеобразие способностей у разных людей, их неповторимость.

Первый и наиболее ранний признак проявления зарождающихся способностей – это склонность к определенной деятельности, которая может происходить даже в неблагоприятных условиях.

При истинной склонности, в основе которой лежат определенные природные задатки, можно наблюдать не только неодолимое тяготение к деятельности, но и быстрое продвижение к мастерству, достижение значительных результатов. При ложной, или мнимой, склонности обнаруживается или поверхностное, чисто созерцательное отношение к чему-либо, или же деятельное увлечение, но с достижением посредственных результатов. Чаще всего такая склонность бывает следствием внушения или самовнушения, иногда того и другого вместе, без наличия потенциальных возможностей развития [195].

Задатки могут отражаться в повышенном интересе (склонностях) или любознательности ко всему (общие способности) или к определенному виду деятельности (специальные способности).

6.2.2. Современные взгляды на проблему способностей

Перед исследователями проблемы способностей постоянно стояла задача изучения психологической сущности данного свойства личности. В. Д. Шадриков предпринял попытку решить эту задачу с позиций теории функциональных систем П. К. Анохина [284, 286].

Исходно В. Д. Шадриков определил способности как индивидуальные качества субъекта деятельности в их качественно-количественном своеобразии, определяющие эффективность формирования и функционирования системы деятельности. Новизна данного определения, по сравнению с ранее изложенным определением способностей по Б. М. Теплову, заключается в ряде уточнений, а именно: 1) вместо «индивидуально-психологические особенности» – «качества психических процессов и психомоторики»; 2) вместо «успешность деятельности» – «успешность формирования функциональной (психологической) системы деятельности». Отсюда следует, что способности можно определить как характеристики продуктивности функциональных систем, реализующих тот или иной психический процесс (восприятие, память и т. д.) и свойства психомоторики.