Маршал Италии Мессе: война на Русском фронте 1941-1942 - Александр Аркадьевич Тихомиров

в силу различных обстоятельств активно действуют в непогоду. В середине декабря улучшилось железнодорожное снабжение, и уже все солдаты на фронте и в тылу были полностью оснащены предметами зимней одежды.

После этого среди союзников авторитет К. С. И. Р. сильно вырос, нас стали уважать больше, чем немцев, явно проигрывающих своим внешним видом итальянским солдатам. Поставки зимнего снаряжения в немецкие войска осуществлялись с большим опозданием, как я уже говорил, для 1-й танковой армии, они завершились только в конце марта 1942 года. Помню случай, когда капитан Кальдор, офицер из отдела пропаганды, получил задание отправиться на фронт, чтобы сделать репортаж о выдающихся заслугах и усилиях Фюрера по обеспечению воюющих солдат всем необходимым. Но его визит на передовой встретили с горькой иронией, так как в Германию уже начали отправляться первые эшелоны с десятками тысяч обмороженных, к тому же все видели, что итальянское командование смогло решить эту проблему для собственных людей.

Однако, не следует считать, что только за счет теплой одежды можно было выиграть битву против русской зимы. Речь шла о целом комплексе мероприятий. Самой простой защитой во время зимовки войск К. С. И. Р. стал продовольственный рацион, гарантирующий восполнение калорий для поддержания физических сил, и своевременное размещение на ночлег в населенных пунктах.

Одновременно приходилось заниматься переводом тыловых баз в район Сталино, чтобы свести до минимума пути снабжения; следить за сохранностью продовольствия, боеприпасов и горючего; восстанавливать помещения складов; эвакуировать целые базы от Румынии до Днепропетровска; доставать большое количество саней для дополнения и частичной замены автомобильных перевозок. Я уже говорил о наших транспортных кризисах, недостаточном объеме железнодорожных перевозок, бесконечных спорах с немцами по выполнении ими своих собственных обязательств.

Запоздалые решения немецкого командования относительно зимовки в конце декабря и их программа строительства отопляемых бараков в районе, бедном лесами, были невыполнимы, так как только для доставки и транспортировки требуемых материалов понадобилось бы несколько месяцев. Да и сама идея стационарного строительства в условиях наступления не имела смысла, так как мы не всегда знали, где сегодня остановимся на ночлег, и активно использовали ближайшие населенные пункты.

После тяжелейшей операции по взятию Хацапетовки, продолжавшейся 10 дней (с 5 по 15 декабря 1941 г.), я планировал закрепиться на окраине промышленного района Горловка – Рыково, так как войска, штабы и службы К. С. И. Р. хорошо обосновались в этом секторе и уже имели все необходимые помещения. Но покоя не давали настойчивые требования штаба 1-й армии продолжать операции на восточном направлении, выполнение которых грозило катастрофой. Немецкий офицер связи, майор Фелмер, убежденный в правильности моего решения, с юмором говорил: „Ваше превосходительство, но это же отказ повиноваться“. Я шутливо отвечал: „Почти, но генерал Клейст теперь уже привык к отказу повиноваться“. Позднее командующий 1-й танковой армии, фон Клейст, признал правоту и своевременность моего решения, хотя нервотрепку мне тогда устроили изрядную.

Вся тяжесть зимней кампании легла на плечи солдат К. С. И. Р. Особые слова благодарности выражаю „уборщикам“ снега, скромным и неутомимым помощникам. Они совместно с саперными частями, несмотря на мучительные морозы, бури и яростные ветры, обеспечивали своевременную проходимость дорожной сети, спасая многие человеческие жизни.

Также хочу отметить тяжелый труд водителей и командиров экипажей, выполняющих круглые сутки каторжную работу: день и ночь борясь с распутицей и заносами, снегом и морозом, при низких температурах, без какой-либо передышки, чтобы сохранить жизнь товарищей на передовой и дать им все необходимое!

Проведенная профилактическая работа в частях и соединениях К. С. И. Р. позволила снизить общий процент обмороженных до незначительной величины, особенно если сравнивать с немецкими войсками. Организация наших санитарных и соответствующих технических служб была на высоте, во многом благодаря неутомимому и опытному полковнику медицинской службы Франческо Кальдарола, опиравшемуся на маленький коллектив храбрых и добросовестных сотрудников. Они спасли многих раненных и обмороженных.

Лучше всего это доказывает точная статистическая картина количества небоевых потерь в первую зиму на русском фронте: в К. С. И. Р. с численным составом около 60 000 человек зимой 1941–1942 гг. наблюдалось всего 3614 обмороженных 1-й, 2-й и 3-й степени (6 % от общего состава). Из них 1635 человек вылечили на месте, и они возвратились в строй. Домой из-за обморожений отправили всего 1979 человек (3,3 % от общего состава). Если проанализировать цифры аналогичных потерь у союзников, можно с уверенностью сказать, что К. С. И. Р. добился самых лучших результатов и свел потери, характерные для того времени года, к минимуму.

В течение зимы следовало подумать о предстоящих операциях. Престиж нашей армии в первые месяцы Восточной кампании заслуженно возрос, поэтому терять его было нельзя.

С конца декабря от Верховного командования стали поступать различные директивы, вопросы и уточнения по текущей оперативной ситуации. Я никогда не преувеличивал значимость нашего участия в войне на русском фронте и считал, что не следует выходить за рамки одного армейского корпуса, действуя по принципу „не количества, а качества“. В первую очередь требовалось изменить организационную структуру К. С. И. Р. и снабдить его новыми видами вооружения. Кроме того, гарантированное успешное продолжение наступательных операций становилось невозможным без замены дивизий „Пасубио“ и „Торино“ на две новых дивизии, так как прошедшие бои сильно утомили и потрепали наши основные соединения, им требовался отдых в тылу, реорганизация и переоснащение.

Все свои предложения я объединил в одну концепцию и представил ее Верховному командованию:

а) реорганизовать 3-ю дивизию „Челере“ в моторизованную, заменить два кавалерийских полка вторым берсальерским полком, полк конной артиллерии заменить полком моторизованной артиллерии, усилить дивизию минометным батальоном и подразделением танков и самоходных орудий;

б) выделить для Армейского корпуса две дивизии для замены „Пасубио“ и „Торино“, а их, в свою очередь, преобразовать в моторизованные или горные, так как, очевидно, следующей целью станет Кавказ;

в) компенсировать потери в лошадях и мулах, чтобы создать вместо полков кавалерии и конной артиллерии горную боевую группу для более эффективного выполнения задач в условиях, характерных для южной России;

г) усилить войска армейского корпуса группой тяжелой артиллерии, подразделением танков и батальоном саперов;

д) заменить группу авиаразведки самолетов Са.311[79] на две эскадрильи B. R.20[80] и получить две эскадрильи МС.202[81];

е) компенсировать автотранспортные средства и другие материалы, вышедшие из строя в дивизиях.

Но Рим придерживался другой точки зрения и утвердил решение создать дополнительную армию на русском фронте»[82].

Вплотную столкнувшись с суровым северным климатом, итальянцы терпят непривычные для них лишения и олицетворяют явления природы. Видят в окружающих их просторах мистический ужас и дурные предчувствия. Благодушие и беззаботность, царившие в штабе корпуса и окружавших его