Цвета Ее Тайны - Пирс Энтони

– Сейчас уточним, – сказала Мела, доставая свой справочник. – Так.., мельницы ветряные Да, точно Это невидимые лопасти, которые устанавливаются на башнях и, вращаясь, начинают перемалывать ветер. Ему это, понятное дело, вовсе не нравится, и он бежит от них на все четыре стороны.

– Вот те на! – сказала Яне. – Выходит, ни с одной из этих четырех стороны к замку не подойти. А есть у него другие стороны?

Мела долго листала справочник, но потом закрыла и со вздохом промолвила:

– Как ни крути, а сторон всего четыре. Они могут меняться местами, левая, скажем, сделаться правой или там задней, но нам от этого не легче.

Деятельная Окра распласталась на земле и попробовала проползти под ветром, однако воздушный поток вплотную прилегал к почве. Не удалась и затея с подкопом стоило отрыть углубление, как ветер мгновенно засыпал его песком.

– Безвыходных положений не бывает, – заявила Яне. – Надо посмотреть вокруг, вдруг да найдем что-нибудь полезное.

Все согласились, хотя предпочли бы знать, что именно им стоит поискать. Впрочем, выбор был невелик: равнина вокруг замка не радовала взор разнообразием. Лишь на самом ее краю, у кромки кустов, виднелась неказистая хижина. Забравшись внутрь, спутницы обнаружили, что она битком набита всяким хламом: кусками парусины, курточками из плотной ткани и разнообразными куклами – одни были в виде развеселых девиц, другие – суровых старцев, а третьи – важных очкастых дядек в белых халатах.

– Ну и что все это значит? – спросила Яне.

Мела, вздохнув, полезла в свой справочник.

– Значит, так, – сказала она через некоторое время. – Все эти штуковины так или иначе имеют отношение к ветру. Куски парусины – это паруса или ветрила, курточки называются ветровки, заводные девицы – ветреницы, сердитые старики – ветераны, а дядьки в очках – ветеринары.

– Ну и какая нам от всего этого радость? – полюбопытствовала Окра.

– Пока не знаю, – отозвалась Мела – Ветрила вроде бы ветер ловят, ветровки на ветру носят, ветреницы, заводные девчонки, на ветру заводятся и пляшут, а вот остальное…

– Поняла! – воскликнула Яне. – Ветер-раны наносят ветру раны.

– А ветер-и-нары'7 – Трудно сказать. Может быть, сажают ветер на нары…

– Что еще за нары?

– Точно не знаю… Кажется, что-то, имеющее отношение к обыкновенским темницам. Перебрал говорил, да я запамятовала.

– Неважно. Все, связанное с Обыкновенией, не говоря уж о тамошних темницах, нагонит страху на кого угодно, – решительно заявила Мела. – Итак, действуем следующим образом: надеваем ветровки и, выйдя на ветер, выпускаем ветрениц, которые плясками собирают все ветры в одно место. Тогда мы ловим ветры ветрилами и…

– Отдаем ветер-и-нарам с ветер-ранами, – плотоядно подхватила Окра.

– Думаю, можно обойтись без экстремальных мер, – вставила ученое слово Яне. – Достаточно показать ветрам, с кем им придется иметь дело, как они улетят отсюда на край Ксанфа.

Все вышло по-задуманному. Спутницы в ветровках приманили ветры на пляски ветрениц, уловили в ветрила и напугали страшными куклами так, что ветры, завывая от ужаса, унеслись в неведомые дали. Поле перед замком очистилось, и искать там ветер было бы пустой тратой времени.

Сбросив ставшие ненужными куртки (кому придет в голову носить ветровку в безветрие?), подруги поспешили ко рву. Первое испытание они выдержали.

Но второе не заставило себя долго ждать. Опережая их, ко рву стремительно приближался дракон. С виду какой-то странный, но достаточно страшный.

– Иииии – издала Яне клич порядочной девушки. – Окра, что это за дракон?

Окра, не раз бывшая свидетельницей схваток ее сородичей с драконами, а совсем недавно выдержавшая такой бой и сама, знала все основные встречающиеся в Ксанфе породы. По среде обитания драконы подразделялись на водяных, сухопутных и летающих, по способу добывания пищи – на водометов, огнеметов, дымовиков и паровиков. Попадались и редкие разновидности, к одной из которых, видимо, относился их нынешний противник.

– Порода мне незнакома, – ответила Окра. – Но зубищи у него такие, что знакомиться как-то не хочется.

Они припустили бегом вдоль рва, но чудовище не отставало.

– Мост поднят, – отметила Окра. – Нам остается или повернуть обратно, или броситься в ров и Добираться вплавь.

– Ну уж нет, после стольких мытарств и обратно, – вознегодовала Мела. – Вода-то лучше ветра, к тому же, возможно, эта тварь не умеет плавать.

– Значит, в воду? – спросила Окра, в отличие от своих спутниц ничуть не запыхавшаяся. – В воду так в воду.

И они попрыгали в ров, где их тут же облепила тина и опутали густые водоросли.

– Проклятая пресная вода! – кричала Мела. – В такой жидкости я даже не могу сменить ноги на хвост!

– На кого я стала похожа! – стенала вымазанная в иле и ряске Яне.

Одна только Окра не потеряла голову и продолжала думать о деле.

– Быстро плывем на тот берег! – крикнула она. – Дракон уже у самого рва. А ну как он полезет и в воду!

Однако переплыть на другую сторону было не так-то просто: течение во рву оказалось очень сильным, и оно относило спутниц назад, прибивая к берегу, с которого они вошли в воду. Но это бы еще полбеды, куда хуже дело обстояло с драконом. Он не только плюхнулся в ров, но и стремительно поплыл к ним, легко одолевая течение.

Змеиная шея выгнулась над поверхностью, в разверстой пасти сверкали острые зубы, лапы с перепонками по бокам загребали, словно весла.

– Может, попробуем с ним договориться? – промолвила Окра без особой надежды. – Вдруг удастся убедить его не есть нас?

– Придется попробовать, – поддержала ее Яне. – Другого-то выхода все равно нет.

Мела решила взять переговоры на себя. Вынырнув как можно выше, она преградила чудовищу дорогу. Дракон буравил русалку неподвижным взглядом, и в его глазах отражалась пестрая шотландка.

– Привет, дракон, – сказала она. – Давай познакомимся. Как тебя зовут и чего ты от нас хочешь?

– Зовут меня Драккар, и я считаю, что вам самое место в моем трюме.

– Но мы же невкусные! – принялась рьяно протестовать Мела, решившая, что «трюмом» водоплавающие драконы называют живот. – Я Мела, морская русалка, соленая-пресоленая. Окра – огрица, от нее у тебя случится несварение желудка. Ну а на Яне столько промокшей одежды, что тебе потом год нитки из зубов не выковырять. Будь ты огнеметом, паровиком или дымовиком – понятно. Мог бы нас поджарить, сварить или закоптить. Но кто же глотает женщин сырыми, прямо из грязного рва?!

– Мне кажется, в моем трюме вам будет удобнее, – упрямо повторил дракон.

И тут Яне (ох, не зря занимался с ней премудрый Перебрал) показалось, будто в имени дракона есть что-то особенное.., что-то такое…