Мятежное сердце - Ви Киланд

каждый день мучиться при мысли, кто его настоящий отец. Сказать ей, что могу двигаться дальше без сожалений. Почему же я не могу сказать все это? Ведь я чертовски хотел сделать этот шаг.

Внезапно я начал задыхаться, так что был вынужден присесть на большой камень. Голова кружилась, и я подумал, что недостаток сна и стресс спровоцировали сердечный приступ. Потребовалось долгих десять минут сидеть, опустив голову между коленей и размеренно вдыхая и выдыхая, пока боль не ушла.

Опасаясь, что народ, увидев мое долгое отсутствие, начнет расходиться, я побрел назад. И не ошибся. Люди толпились вокруг и уже прощались друг с другом.

Райли первая подошла ко мне.

— Спасибо за весь сезон, Раш. Не такой уж ты мудак, босс, как я вначале о тебе подумала.

Каким-то образом я выдавил фальшивую улыбку и умудрился попрощаться с большинством членов команды. Потом, как я ни старался, я не мог вспомнить ни слова из сказанного ими, потому что мозг был занят совсем другим. К счастью, вроде бы никто этого не заметил.

В какой-то момент я заметил Дуба и его старшенькую. Ей было лет восемь-девять, и сейчас она показывала какие-то танцевальные па барменше. Мое внимание привлекла не сама девочка, а то, как Дуб смотрел на нее во время пируэта. Сколько любви и обожания было в его глазах! Почувствовав на себе взгляд, он посмотрел прямо на меня. Потом улыбнулся и похлопал себя по груди, как бы говоря: это жизнь, дружище. Пришлось невольно сглотнуть несколько раз, чтобы успокоиться.

Джиа подошла ко мне, ее отец стоял поодаль, наблюдая за нами обоими. Раньше я подозревал, что она нервничает, а теперь это стало совершенно очевидно. Она ломала руки и смотрела куда угодно, только не мне в глаза.

— Итак… я позвоню тебе завтра.

Я внимательно посмотрел на нее.

— Ты ведь не уедешь до пятницы, правильно?

Ее полный вины взгляд вспыхнул, метнулся ко мне, потом Джиа опять отвела глаза.

— А как же. В пятницу.

Тони покачал головой и нахмурился.

Так вот оно как? Так все произойдет? Как последний мудак, я собирался позволить любимой женщине лгать и улизнуть от меня.

— Джиа… я…

Ее глаза встретились с моими. Они были полны надежды и радостного ожидания. Но этот взгляд не придал мне силы. Наоборот, напомнил, что я не имею права ранить ее еще раз.

Глядя в пол, я выдавил:

— Ничего-ничего. Просто собирался спросить, выдал ли тебе чек, но потом вспомнил, что отдал.

— Ох, хорошо.

Джиа выдала такое объятие, что я едва мог пошевелиться. Остался практически без яиц. В итоге я даже не смог облегчить ей задачу и уйти. Девочка сама была вынуждена сделать это. В этот момент я стыдился, что я мужчина.

Джиа быстро отвернулась, возможно, чтобы спрятать слезы. Когда она направлялась к выходу, подошел Тони и пожал мне руку.

— Мы пробудем здесь еще час или два — на случай, если вдруг в последнюю минуту тебе о чем-нибудь надо будет поговорить с Джией.

Я сидел в одиночестве посреди ресторана. Все разошлись, включая Джию с ее враньем. Оглянувшись, я понял, что в данную минуту у нас с рестораном много общего: мы одиноки и пусты.

Закрыв глаза, я начал думать о своей жизни.

Женщины? Даже не мог вспомнить их лица. Кроме Джииного.

Отец? Я потратил всю жизнь, пытаясь убедить всех и каждого, что мне наплевать на этого человека. А на самом деле я отчаянно желал стать нужным ему.

Мама? Она всем пожертвовала, чтобы вырастить меня.

Эллиот? Большинство людей не поверят, если я скажу, что завидовал ему. Но это так. С самого детства у него было то, чего мне не хватало, пусть я никогда не признавался в этом: любовь и признание нашего отца.

А сейчас Эллиот — обладатель того, за что я готов отдать жизнь, — он отец ребенка Джии. Жизнь иногда бывает чудовищно жестока.

Пэт? Заменял мне отца, пока я рос. И умер так рано. Как много он значил для меня в подростковые годы.

Джиа? Моя прекрасная девочка.

Я любил ее больше, чем мог представить. И не справлялся с этим чувством. И вот я сидел здесь, позволив лучшему, что когда-либо случалось со мной, выйти за дверь. Не могу сказать, как ненавидел себя за это. Как же я хотел быть уверенным в том, что смогу справиться со всем, что встало на нашем пути. Что никогда не буду обижаться на нее и малыша за постоянное напоминание о собственном детстве и о биологическом отце ребенка.

Измученный, чувствуя, что не в состоянии отправиться домой, я пошел в кабинет запереть сейф. Свет был погашен, но солнце пробивалось через неплотно задернутые шторы, позволяя рассмотреть достаточно. Вот я и не озаботился щелкнуть выключателем. К сожалению, было недостаточно светло, и я не разглядел, что одно колесико от кресла отвалилось. Падая, чуть было не расколошматил башку об угол стола. На пути вниз ухватился за первую попавшуюся стопку папок. Сверху обрушился целый ворох бумаг.

Отлично. Просто отлично, черт побери.

Подняв их, швырнул обратно на стол, и вдруг из одной папки выпал конверт. Его я не узнал, но почерк был знакомым и остановил мое внимание. Это почерк Джии.

Рывком разорвав конверт, проверил содержимое и обнаружил обычный листок бумаги размером восемь с половиной на одиннадцать с несколькими напечатанными строчками посередине.

К нему был прикреплен желтый стикер. Его я просмотрел первым.

Надеюсь, тебе понравится посвящение к моей книге. Только мы будем знать, как заканчивается наша история, и сможем написать следующее предложение.

Мой взгляд переместился на слова, напечатанные посередине страницы.

Посвящаю Рашу. К счастью, я была ужасным барменом и попалась на глаза сердитому хозяину, которого безумно полюбила.

Я не имел представления, как Джии удалось пронести конверт в кабинет и надеялась ли она, что я найду его именно сегодня. Мысленно сразу начал игру.

К сожалению, он оказался придурком, который не