Красотка для маркиза - Барбара Картленд

— Какие могут быть сомнения! — воскликнул один из джентльменов. — У Дрого есть несколько просто восхитительных лошадей. Это еще надо будет посмотреть, Кегля, кому достанутся лавры победителя.

— Лавры победителя! — воскликнула Кегля. — Что вы, черт вас побери, раздумываете? Я ставлю пять к одному, что девчонка вылетит из седла на первом же препятствии.

Услышав последнюю грубость Кегли, Мелинда пришла в негодование, щеки у нее порозовели, но затем глаза ее засверкали, а губы плотно сжались, когда она услышала, как маркиз заявил:

— Я не позволю этого.

— Вы не сможете помешать мне, милорд, — твердо произнесла она.

— Конечно, он не сможет помешать вам, — согласился с Мелиндой один из приятелей маркиза. — Дрого, не отравляй людям настроение. Пусть девушки поступают, как знают. В конце концов, еще неизвестно, что можно ждать от мисс Мелинды.

Капитан Вест взял Мелинду за руку.

— Не делайте этого! Ни в коем случае не делайте этого! — убеждал он Мелинду таким тихим голосом, что она едва могла разобрать его слова. — Вы сумасшедшая! Кегля, пожалуй, лучшая наездница из всех женщин, которых я когда-либо видел. Увильните как-нибудь под благовидным предлогом; ну скажите, что плохо себя чувствуете. Умоляю вас, послушайтесь Дрого.

Если Мелинда и колебалась, то вида совершенно не подала. Она только взглянула еще раз на Кеглю, которая ухватила маркиза за руку и твердила:

— Ты уже давно не видел меня на лошади.

Тебе понравится мой аллюр.

В ее словах явно присутствовала двусмысленность, и Мелинда с трудом заставила себя сохранить хладнокровие.

— И когда же мисс Уолтере желала бы начать состязание? — спросила она.

— Не стоит торопиться, — бросила Кегля ей через плечо. — Для того чтобы обставить вас, мне не потребуется много времени. Надеюсь, мисс Честолюбие, вы сможете заплатить свою ставку. У меня нет желания иметь дело с мошенниками.

— Если вы выиграете, то получите свои деньги, — спокойно проговорила Мелинда.

— Закуски поданы, милорд!

Голос дворецкого, донесшийся из дверей, прозвучал как сигнал к долгожданной разрядке; напряжение между двумя женщинами, от которого, казалось, воздух начал вибрировать, внезапно спало.

— Клянусь Юпитером, с удовольствием перекушу и выпью чего-нибудь! — воскликнул один из джентльменов, которые посторонились, пропуская вперед Кеглю. Последняя удостоила Мелинду лишь презрительным взглядом.

Мелинде пришлось последовать за ней.

Войдя в зал, она направилась к лестнице. Она уже почти взошла на ступеньки, когда голос, раздавшийся сзади, заставил Мелинду остановиться.

— Мелинда!

Это был маркиз. Каким-то образом они оказались в зале совершенно одни: остальные гости уже двинулись по коридору в направлении столовой. Она обернулась и оказалась с ним лицом к лицу.

— Вы маленькая дура, Мелинда! — сказал он. — Вы добьетесь того, что сломаете себе шею!

В его голосе звучали почти свирепые нотки, и Мелинда почувствовала, что, если он скажет еще хоть слово, она не выдержит. Ничего не ответив маркизу, она быстро-быстро поднялась по лестнице, после чего тому осталось лишь молча проводить ее взглядом.

Только оказавшись в своей комнате, Мелинда вдруг осознала, что у нее совершенно нет подходящего костюма для верховой езды. А без него она не сможет принять участие в состязании. Мелинда позвонила, вызывая горничную.

— Скажите, а не найдется ли в этом доме амазонки, которая подошла бы мне? — спросила девушка у горничной.

Вид у горничной был еще более надменный, чем накануне.

— Не имею ни малейшего представления, мисс, — ответила она, — но я спрошу у экономки, миссис Медоуз.

Миссис Медоуз оказалась пожилой, седой женщиной; она, как показалось Мелинде, изучающе окинула ее взглядом.

— Амазонка! Совершенно не представляю, где можно достать подходящую для вас. Вы такая миниатюрная.

— Ну, пожалуйста, — проговорила Мелинда, — прошу вас, подыщите для меня хоть что-нибудь приличное. Это для меня очень важно!

Сейчас Мелинда понимала, что отказ от состязания будет равносилен ее поражению, и не только от Кегли, но и от маркиза тоже. На краткий миг она заколебалась, думая, что поступила неразумно, рискнув всеми своими деньгами, всеми надеждами на собственный домик, на спокойную жизнь вместе с нянечкой, когда согласилась на это неравное пари. Но потом поняла, что поступить иначе была бы не в состоянии, потому что ненавидела Кеглю и обязана была победить ее — и не только в предстоящих скачках.

— Пожалуйста, помогите мне, — умоляла она экономку.

Миссис Медоуз взглянула в ее маленькое взволнованное личико и почти непроизвольно воскликнула:

— Ну никак не могу понять, зачем такой молоденькой очаровательной леди, как вы, принимать участие в этих диких забавах. Вы еще слишком юная для развлечений подобного рода.

— Я обязательно должна соревноваться с ней, — сказала Мелинда скорей себе самой, чем экономке.

— Я ведь имела в виду не только скачки, — сказала миссис Медоуз и тут же одернула себя:

— Но, разумеется, это не мое дело. Пойдемте, мисс, пороемся в моей кладовке: а вдруг там найдется что-нибудь подходящее для вас. Как жаль, что вы не юноша, потому что у меня сохранилась вся одежда его светлости еще с тех времен, как его впервые посадили в седло. А еще там хранится одежда покойной госпожи маркизы; она всегда оставляла часть своей одежды здесь, но, к сожалению, она была гораздо крупнее, и вам из ее гардероба вряд ли что-либо подойдет.

К тому времени они уже добрались до комнаты экономки, за которой располагалась кладовая, целиком заставленная платяными шкафами.

— Здесь только поношенная одежда? — спросила Мелинда, оглядываясь вокруг себя.

— Да, мисс, именно так, — ответила миссис Медоуз, — и большей частью превосходная.

Здесь есть мантия пэра, в которой его светлость присутствовал на коронации ее величества, и даже одежда его деда и его бабки. Здесь хранится диадема ее светлости, а также подвенечные платья четырех поколений. Его светлость иногда поддразнивает меня и называет мою кладовку «музеем». И он не так уж далек от истины, ведь все это — часть истории Чарда, — миссис Медоуз говорила с гордостью, но потом словно тень легла на ее лицо. — Но никогда еще прежде этот дом не видел дам, подобных этой. — Она проговорила слово «дам» так, что в ее устах оно приобрело презрительный оттенок.

— Поэтому я и должна обязательно победить ее, — сказала Мелинда. — На мой взгляд, она просто чудовище. Я еще ни разу не видела такой ужасной женщины. Но в то же время она так красива!

— У женщин, подобных ей, и красота может быть отталкивающей! — резко прервала ее миссис Медоуз, а потом вдруг радостно воскликнула: