В тени - Анна Морион

не заставит меня повернуть обратно. Подумаешь, устала! Подумаешь, загорела и натерла ягодицы! Эти жертвы стоят того, чтобы вскоре меня называли «мисс Нортон, прекрасная фрейлина королевы Анны». Вернуться в замок меня заставит лишь изгнание! — недовольная своей слабостью, раздраженно подумала девушка, и ее лицо вдруг осветилось мягкой улыбкой: — Бригида, сестра моя! Мы и подумать не могли, насколько различны наши судьбы! Тебе предстоит монашеский подстриг, а мне носить подол платья королевы Англии!»

Но этот длинный день повлиял не только на тело, но и на желудок девушки: не желая останавливаться даже на трапезу, сейчас Альенора ощущала ужасный голод, сводивший ее живот. Однако усталость взяла верх над голодом, и через несколько минут после того, как голова девушки коснулась мягкой подушки, она улетела в объятия Морфея. Когда Альенора проснулась, был уже полдень, и она, разозлившись этому, вычитала своих нерадивых слуг. «Почему не разбудили меня? Мы должны были двинуться в путь с рассветом! Так мы никогда не доберемся до Лондона!» — услышали ни в чем не повинные слуги. Но им не впервой приходилось выслушивать беспричинные упреки знати, поэтому они лишь потупили взгляды и молча приносили поклон за другим.

На пути к своей цели мисс Нортон провела много дней, и много дней ее волос и тела не касались ни капля воды и ни кусочка мыла — такой уставшей она была. Но, если тело отказывалось служить, разум девушки оставался все таким же острым, и, полагаясь на свою мудрость, Альенора устроила все так, чтобы прибыть во дворец невидимой, в поздний ночной час, когда уже отыграли пиры и музыка. Никем незамеченная, Альенора проскользнула во дворец, преподнесла письмо от Анны Болейн первой попавшейся служанке, приказала найти ей комнату для ночлега, а также принести ей лохань, воду, мыло и какого-нибудь душистого масла. Удивленная старая служанка, не умеющая ни читать, ни писать, поверила молодой богатой девице на слово и побежала выполнять ее поручение, а серебряная монета, спрятанная глубоко в ее лифе, придавала старушке прыть юной кухонной девочки. Вскоре новоприбывшая мисс Нортон удобно устроилась в маленьких, но чистых отдельных покоях, где смогла смыть с себя пыль и грязь, а затем, переодевшись в ночное платье, легла на узкую твердую кровать и уснула, объятая триумфом.

Утром Альенора была разбужена незнакомой девушкой, одетой в дорогое розовое платье, и та, ледяным голосом и без тени улыбки на лице, сообщила, что после королевского завтрака леди Анна Болейн ждет новоприбывшую в своих покоях. Когда Альенора робко попросила прислать ей служанку, чтобы та помогла ей одеться, фрейлина Анны, которая даже не назвала свое имя, насмешливо улыбнулась и сказала, что попробует исполнить эту «несуразную просьбу», и покинула покои. Едва дверь за незнакомкой закрылась, Альенора вскочила с кровати, подбежала к небольшому окну и, пригнувшись, чтобы ее не заметили там в одной ночной рубашке, обвела взглядом огромную площадь и с восторгом поняла, что все это было не сном, а прекрасной явью.

Она во дворце Его Величества короля Генриха Восьмого, самого великого из королей всей Европы! Только посмотрите на этих прекрасных разряженных придворных, снующих по площади! Сколько разных цветов, дорогих тканей, драгоценных камней и улыбок! И чепцы… Эти французские чепцы на дамах! Символ Анны Болейн! Скоро и она, Альенора, будет прохаживаться по этой самой площади в толпе поклонников или в щебечущей, как стая птиц, свите будущей королевы… Но, милостивый Господь, на ней все еще это ночное платье! А ведь Анна ждет ее к себе после завтрака! Нужно надеть самое красивое, самое богатое из новых платьев, оплаченных убитой горем матушкой леди Нортон!

Но где же эта служанка? Ведь ее обещали прислать!

Альенора бросилась к своим сундукам и дрожащими от волнения и радости руками стала перебирать платья.

— Это… Нет, нет, слишком тусклое! Вот это! Ах, нет, слишком яркое! А вдруг оно затмит своей роскошью платье Анны? Она возненавидит меня… — громко шептала девушка. — А вот это… Нет, слишком мрачное! Его буду надевать лишь в хмурые дождливые дни, скажу: «Ах, мое настроение подобно тучам за окнами». Ах, вот это! Да, именно оно! — довольно воскликнула Альенора и вытащила спрятанное на самом дне большого сундука великолепное, цвета изумруда платье, расшитое серебряными нитями. — Ты поможешь мне вызвать любовь королевы! Она увидит, что одна из самых богатых девушек королевства желает служить ей верой и правдой! А если другие девушки позавидуют мне, что ж! Им следует завидовать!

Несмотря на прилив гордости и тщеславия, Альенора отнюдь не отличалась наивностью и знала, что, в борьбе за внимание Анны Болейн, столкнется с другими гордыми и хитрыми девушками, которые, к тому же, пребывали при будущей королеве уже долгие месяцы. Все молодые фрейлины Анны, знала мисс Нортон от своего отца, преданы ей и готовы идти за ней на плаху, но при этом каждая считает себя самой достойной, самой верной и заслуживающей любви будущей королевы. И именно в этот пруд, с этими вероломными русалками бросилась с головой приехавшая из глуши Альенора. Но ни капли страха, ни смятения не было в ее душе: она знала, на что шла, и не сомневалась в том, что, сделав самую высокую ставку, одержит победу, пусть даже эта ее победа причинит другим страдания и слезы.

— Где же чертова служанка? — пробормотала девушка, аккуратно положив платье на расстеленную кровать. — Сколько у меня имеется времени на сборы? А вдруг уже совсем скоро вернется эта безвкусно одетая девица и потребует следовать за ней к Анне?

И почему только будущая королева, в своем письме к новой фрейлине, строго-настрого запретила той взять верную ей служанку из замка Нортонов? Ведь здесь, во дворце, Альенора попала в неопровержимую зависимость от прыткости и услужливости прислуги. Ах, как ей не хватало ее верной Молли! Пусть та и болтлива, но всегда прибегает по первому же призыву своей юной госпожи.

Но Альеноре недолго пришлось предаваться тоскливым мыслям: уже через несколько минут в комнату зашла полная, одетая в чистое платье служанки темноволосая девушка.

— Меня зовут Мэри, мисс. Леди Болейн послала меня прислуживать вам, — сделав неуважительно короткий реверанс, заявила незнакомка. Она смотрела на новоприбывшую фрейлину с некоторой насмешкой в глазах, словно оценивая ее взглядом.

Несмотря на то, что она проработала при леди Анне всего год, Мэри успела увидеть и прислужить многим знатным гордячкам, которых леди Болейн милостиво приглашала в свою свиту. И все эти девицы выглядели точно так же, как эта блондинка: стройные, с белой кожей, горделивой осанкой и сияющим от