Земляничное варенье. Истории, которые согревают сердце - Анна Валентиновна Кирьянова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Лиле было жалко себя. И она представила весь ужас своей будущей нищей жизни с младенцем: что же будет? На что жить? Без работы, без жилья; в деревню ехать – позор один. И там жизнь очень тяжелая. Сейчас она посылает деньги кое-какие матери, а что потом будет?
И еще по магазину ходила старушка с палочкой. В платочке совершенно обыкновенная старушка. В одной руке – палочка, в другой – хозяйственная старушечья сумка. Старушка рассматривала продукты и спрашивала у Лили: что написано на этикете? Мелко, я не вижу. А это сколько стоит? А какой чай лучше? Или вот соль – это какая соль? С йодом или простая?
Лиля добродушно отвечала, хотя плохо себя чувствовала. И думала все про эту клубнику, прямо ощущала ее запах! Ей хотелось, чтобы старушка ушла, тогда можно будет присесть на минутку и глаза прикрыть.
Старушка ушла. Но перед уходом достала из сумки литровую банку с яркими и ароматными ягодами клубники. Свежей! И протянула Лиле. И сказала: «Кушай, дочка, это тебе! Тебе полезно!»
И ушла. Лиля так растерялась, глядя на ягоды, что не сразу побежала за старушкой. Выглянула на улицу – ее и след простыл. Хотя она же с палочкой! Она не могла так быстро уйти!
Не могла, да ушла. Исчезла. И клубники не могло быть – а она есть! Сладкая и свежая, словно только с грядки. Тогда люди были доверчивее. И Лиля преспокойно всю клубнику съела, совершенно не думая о плохом. Ягоду за ягодой – все съела. И улыбалась от счастья. И от чувства, что все будет хорошо!
Это был такой знак, она поняла! Знак любви и поддержки.
И все действительно было хорошо. Трудно, но хорошо. И сыну сейчас тридцать лет почти. А еще двоим по двадцать пять. И муж хороший. И свой магазин есть. И дом… И клубника растет в саду – сколько хочешь. Потому что хорошим людям всегда помогают сверху – так Лиля считает. И в самой трудной ситуации дают поддержку, шанс и возможность. И клубнику. Ее вкус Лиля до сих пор помнит – совершенно необычайный сладостный вкус надежды и жизни. Вкус благословения и любви.
Известная телеведущая, моя знакомая, рассказала однажды, что в детстве во двор приезжала одна девочка.
Она старше была. И эта девочка звенящим от еле сдерживаемой злости голосом презрительно спрашивала: ну как, мол, поживаешь, папочкина дочка? Как здоровье, всеобщая любимица? Ничего угрожающего словами она не произносила. Интонации. Взгляд. Ощущение ненависти…
И у чувствительного ребенка шел озноб по коже. Но маленькая девочка скрывала свое состояние и старалась отвечать вежливо и с улыбкой. Мол, все хорошо, спасибо за внимание!
И с тех пор при таких контактах она ощущает такой же озноб. Физически чувствует, как по коже бежит холод. Хотя ничего явно плохого такой человек может не говорить. Но интонация, взгляд, ядовитая струя ненависти и зависти…
Та большая девочка завидовала маленькой. Она хуже жила. Ее никто не любил.
Но и она не любила никого. Зависть лишает этой способности…
Мы кожей чувствуем злого, завистливого человека – это правда. Когда он подходит к нам в жизни или в сети, когда выплескивает свой яд или вот-вот выплеснет, по коже бежит холод. Вырабатываются разные гормоны: адреналин, кортизол. И мы ощетиниваемся, можно так сказать. Готовимся отразить нападение…
Это правда – мы чувствуем злых людей физически. Одни сильнее чувствуют, другие – слабее. И это ощущение нас не обманывает никогда. Причем и по телефону, и в сети, за тысячи километров мы ощущаем зло и токсичность.
А иногда и без контакта, даже виртуального. На расстоянии. Вилли Шредтер в книге «Целительное воздействие» описывает случай, когда девушка чувствовала, как ненавидящая ее особа входила в здание. И чувствовала, когда та покидала помещение. Хотя не могла знать о визите. Просто чувствовала физически, ей плохо становилось…
Поэтому мы можем чувствовать ненависть и зависть на расстоянии. Есть неизвестные пока науке способности мозга; мысленную связь уже описали, доказать ее трудно, но еще труднее отрицать свидетельства людей или связь близнецов, например.
И если в присутствии человека или при мысли о нем мы ощущаем физически холод, дрожь, озноб, значит, наш организм подает сигнал. Даже если с виду все нормально. Это приехала во двор большая злая девочка. Или мальчик. И лучше уйти домой, где вас любят. Или отодвинуться подальше. И приготовиться к защите, оставаясь спокойным и вежливым…
Есть верный признак своего человека. Одного из своих.
Вам ничего не надо объяснять, все и так совершенно понятно. Вам даже предложение заканчивать не надо; другой человек сам его закончит. Можно всего одно слово сказать. А можно и слово не говорить – только подумать. Слегка коснуться мыслью – и он тоже это знает, этот человек.
Он заранее смеется над нашими шутками. Он угадывает песню по одной ноте. А иногда и без ноты угадывает; первым запевает эту песню. И дышим мы в унисон.
И принимаем друг друга такими, какие мы есть. Мы словно встретились после долгой разлуки, соскучились друг по другу и сразу узнали, конечно! Моментально узнали.
Своих узнаешь по текстам, по музыке, по запаху, по манере смеяться, по тембру голоса – инстинктивно и сразу. Но самый верный признак – объяснять ничего не надо. Вы понимаете друг друга с полуслова. Говорите на одном языке и мыслите одинаковыми образами. А иногда и не говорите – молча понимаете друг друга.
Так одна девушка сказала любимому человеку: «Конечно, мы завтра к ней поедем!» Но он-то ничего не произносил. Он подумал о том, что завтра надо бы поехать к его бабушке вместо запланированной встречи с друзьями. Он только подумал! А девушка ответила вслух. И у них такое было часто – мысленное общение…
Лев Толстой описал сцену, когда герой выводит мелом начальные буквы слов. А его возлюбленная угадывает по буквам всю сложную фразу. И сам Толстой это проделал, когда влюбился в юную Софью. «В.м. и п.с.с.ж.н.м.м.с. и н.с.» – трудно понять фразу, не так ли? «Ваша молодость и потребность счастья слишком живо напоминают мне мою старость и невозможность счастья», – дальше показания расходятся.
Софья Андреевна утверждала, что угадала фразу по начальным буквам.
