Ричард Длинные Руки — эрбпринц - Гай Орловский

— Никто даже не собирается бороться, — сказал я с горечью.

Он зыркнул на меня исподлобья.

— А можно?

— Не знаю, — ответил я откровенно. — Просто все заняты планами спасения под землей. Никто и не пытается искать какие-то способы.

Он буркнул:

— Пытались. Много раз. Все гибли. Спасались только те, кто прятался в пещерах. Потому теперь все думают только о том, как спрятаться и переждать.

— А все перепробовали?

Он криво улыбнулся.

— А вы пытались бороться с наступлением зимы? А она всем не нравится!

Я проговорил, не сводя с него взгляда:

— А если собрать настоящих героев? Вот вы, по слухам, неуязвимы, мой телохранитель, Зигфрид, в состоянии превращаться в… но это между нами, в могучее чудовище, а у меня самого очень быстро заживают раны. Даже очень-очень быстро. Есть еще несколько героев в моем войске… ну там у сэра Герцлера — дивный меч, что ночью дает света больше, чем самый жаркий факел, у сэра Паланта — сапоги, по любому болоту бежит, как по лужайке, у Ободрита в обычных с виду ножнах раскаленный добела меч, есть у меня воины, что никогда не спят, есть ловкачи, что могут карабкаться по отвесным и совершенно гладким стенам, где даже муха сорвется…

Он пробормотал:

— Комары, напавшие на медведя… Но, дорогой друг, вообще-то, я и не собирался позорно зарываться в пещеры! Пожил достаточно, мой долг — умереть красиво и в ожесточенном бою. Если вы, мой друг, предлагаете еще и красивую схватку перед гибелью, то считайте меня в своем отряде!

— Спасибо, барон, — сказал я и поднялся. — Я еще не представляю, что нам делать…

— Но вы готовы дать бой, — воскликнул он прочувственно, — за это я вас просто обожаю!

— Спасибо, барон…

— Ну, и за того кабана, конечно… Пойдемте, покажу, какая голова, какая голова! Ее прикабанячили над дверью в главный зал… Чуть стена не рухнула. Вот думаю, назвать ли тот зал Кабаньим?

— Мне уже показали, — ответил я с восторгом. — Я даже не думал тогда, что он такой огромный!

Он спросил с беспокойством:

— Дорогой друг, вы к нам, надеюсь, надолго?

— Дорогой барон, — сказал я с неловкостью, — я вообще ненадолго в наши края и земли… Следом прет моя армия, я ее только опередил чуть. Мне надо вести ее дальше…

Он потемнел, с разочарованием поскреб затылок.

— Какая жалость… Кстати, что за армия?

— Моя армия, — ответил я просто. — Как только узнал, что Мунтвиг начал наступление на земли к югу от своих владений, я собрал своих… гм… воинов и выступил навстречу. В общем, несколько армий Мунтвига разбиты на подступах к королевству Варт Генц, есть такое, там выставлен мощный заслон, а я с наиболее ударными частями иду уже по землям Мунтвига.

Он спросил в великом изумлении:

— Ведете армию вы?

— Да, — ответил я. — Вроде бы немного времени прошло, но я уже принц, под моей рукой несколько армий и, увы, королевств. Честно говоря, меня это не радует, но, с другой стороны, другой на моем месте мог бы наломать дров еще больше, так что придется принцевать мне…

Он застыл, глаза расширились, наконец выдохнул с трудом:

— Принц?.. Так быстро?.. Вы ж вроде бы только вчера на тот турнир поехали!.. Как время летит, как время летит… Мы ж с вами совсем недавно кабана завалили!.. А сейчас, значит, ведете целую армию против Мунтвига?

— Да, — ответил я. — Она идет следом, земля гудит и прогибается. Просто у меня конь, как вы заметили, быстрый. Иногда обгоняю, чтобы вот так успеть с друзьями пообщаться. А потом, да, надо догонять своих. Хотя у меня и опытные полководцы и военачальники, но надолго оставлять их без общего руководства пока не решаюсь.

Он спросил с беспокойством:

— Но хоть недельку вы у нас побудете?.. Отдохнем, попируем, еще кабана какого обыщем…

— Недельку не смогу, — ответил я, — увы. Но денька два… пожалуй, выкрою. Больше нельзя, армия пройдет мимо. А там, глядишь, наткнется на что-то непредусмотренное.

Он вздохнул.

— Ну, что ж, денька два так денька два. Не будем терять время!.. Ваша собачка пировать любит больше своего хозяина?.. Просто чудо, что за песики в аду…

Мы втроем: он, сэр Устинакс и я, — удобно устроились в небольшой, но уютно обставленной комнате Устинакса, я рассказывал о достаточно насыщенных приключениях, что пришлось испытать, теперь и сам вижу, что в сравнении с Тудором просто какой-то сорвиголова, хотя сам себя считаю тихоней и дипломатом.

От камина идет мощными волнами не просто тепло, а жар, что весьма кстати, ночами холодает до заморозков. Все трое пьем слегка подогретое, я тут же научил, как делать грог и глинтвейн, угостил немедленно, оба пришли в неописуемый восторг.

На пороге неслышно появился дворецкий, посмотрел на меня с укором, словно угощаю хозяев каким-то сладким ядом.

— Сэр, — сказал он, обращаясь к Устинаксу, — прибыли гости…

Тудор воскликнул живо:

— Гости? Прекрасно! Давай их сюда!.. Выпьем, я им про кабана расскажу…

— Это друзья его высочества, — пояснил дворецкий и снова посмотрел на меня с непонятным подозрением. — Как я понял, он уехал, их не предупредив…

Я сказал с досадой:

— Да предупредил, предупредил!.. Просто они твердолобо уверены, что лорд обязательно должен всюду таскать за собой свиту.

Тудор хохотнул.

— Правильно уверены! И чем титул выше, тем свита больше.

— Я вам щас армию приведу, — пригрозил я. — Простите, пойду встречу и дам чертей.

— Я с вами, — сказал Тудор.

Вскочил он быстро и живо, как молодой кот, даже не оперся ладонями о подлокотники, хотя кресло глубокое, даже я, и то помог своей жопе подняться.

Альбрехт и Зигфрид уже передали коней слугам, а Зигфрид еще и проверил, как их устроят и чем покормят, и когда мы с Тудором вышли во двор, они только направились к донжону.

Тудор, уже весел и чуточку пьян, встретил их с распростертыми объятиями, пригласил быть как дома, потом развернул обоих в мою сторону и мощно провозгласил, взял на себя обязанность дворецкого:

— А это мой сосед, сэр Ричард, великий истребитель кабанов!..

Альбрехт поморщился, а Зигфрид наклонился к его уху и что-то пошептал. Тудор хлопнул себя по лбу, просиял и провозгласил радостно:

— Ах да, а еще он принц и вообще истребитель!.. Как же здорово, сэр Ричард! Хотя по мне и одного того кабана достаточно, чтобы увековечить себя славой навеки, но это, наверное, только в нашем медвежьем краю?

Он сиял и радовался, а подтверждение тому, что я уже не просто сосед, а властелин огромной армии, не произвело, похоже, особенного впечатления, потому что непонятно, что это и с чем сравнить, а кабан вон там в зале, укреплен весомо зримо, можно полюбоваться и, приподнявшись на цыпочки, потрогать кончиками пальцев жесткую, как проволока, шерсть.