После потопа - Андрей Колганов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
"Прошу!" - и спросил, как будто спохватившись, - "Да, мы ведь с тобой так и не успели обсудить, куда же мы отправимся в свадебное путешествие?"
Надя устало покачала головой:
"Домой".
"В Рыбаково?" - переспросил Сухоцкий.
"Да, к тебе домой, в Рыбаково".
Юрий внезапно для себя самого резко обернулся к Наде, и, выкрикнув, "Я люблю тебя, Надька! Люблю, понимаешь?" - впился в ее губы долгим жадным поцелуем. Когда он закончился, Надя пристально посмотрела на Сухоцкого. По щекам ее текли слезы, но лицо и глаза улыбались.
"Ты же... Ты же первый раз меня поцеловал! Обычно ведь начинают с поцелуев", - прошептала девушка, - "а у тебя все наоборот". Надины руки захлестнулись вокруг его шеи.
"Мой! Никому не отдам!" - твердо заявила она.
книга вторая .Обычная жизнь
Пролог.
Из записных книжек Виктора Калашникова:
- "Почему-то недавно вспомнилось, как после уничтожения банды Коменданта мы хоронили четверых погибших в том бою. Тогда на братском кладбище в Рыбаково насчитывалась 61 могила. И все погибли в бою или от ран. Потом, к счастью, нам не пришлось столько воевать. Но все-таки сейчас, когда я оглядываюсь на прошедшие семь лет, я вижу, как много ребят мы потеряли. Из трех с половиной сотен первых Рыбаковских коммунаров, пришедших с нами из Города, сейчас осталось всего сто девяносто восемь человек. Из старших возрастов большинство полегло в боях.
Теперь военные мускулы коммуны ослабли. Мы должны кормить почти шесть сотен малышей. Все силы тратим на производство нефтепродуктов, чтобы обменивать на продовольствие, да кое-как подлатываем рассыпающиеся машины. На охрану территории людей едва хватает. Впрочем, после того, как мы разделались с Комендантом, крупные банды нам уже не докучали. Но мелких стычек хватало. Теперь у нас почти что мир. Они не трогают нашу территорию, мы не лезем к ним. Да и тронуть нас мудрено. Все же у нас танки, самолеты и вертолеты. Мы тогда вовремя спохватились и смогли собрать по полям сражений в радиусе полусотни километров вокруг Города практически все мало-мальски пригодное для восстановления тяжелое вооружение, так что после нас остался только металлолом или стрелковые мелочи. Ни одна банда с тех пор не может потягаться с нами в технической оснащенности. Да что банда! Мы и с армией северного нашего соседа готовы побороться: кто - кого...
...Мы надеялись, что Большая Земля нам поможет. Но там и до сих пор дела идут наперекосяк. На третьем году обосновалось было в Городе представительство Правительства. Из Питера несколько раз пришли танкеры с горючим и суда с кой-какими товарами. А теперь это представительство занято только тем, что охраняет само себя, да несколько кварталов Города поблизости - вот и вся от него польза. Да и что они могут сделать, если в России, что ни год, то какой-нибудь вооруженный конфликт.
Была у меня надежда, что державы, оставшиеся в стороне от конфликта, - скандинавы, Австралия, Новая Зеландия, Япония - чем-нибудь, да помогут. Пусть на кабальных условиях, но помогут. Не тут-то было.
Упадок мировой торговли погрузил эти страны в кризис. У нас под боком, в Прибалтике, дело дошло до настоящей гражданской войны. А на Востоке вспыхнула Вторая Великая Тихоокеанская война между Китаем и японо-австралийской коалицией, которая теперь уже распалась...
Теперь им самим бы кто помог. А мы тут перебиваемся, как сможем. Несмотря на все напасти, налаживается кое-какая торговлишка - с поляками, с литовцами, иной раз от шведов кое-что доходит. Обмениваемся продовольствием, вторсырьем, наша коммуна торгует нефтепродуктами. Банда, засевшая в Ясногорске, контролирует добычу янтаря и приторговывает им. В общем, жизнь как-то идет..."
Калашников захлопнул тетрадь со своим дневником и некоторое время сидел неподвижно, глядя в окно, на зеленые сосны, шумевшие под ветром, да на серое апрельское небо. Погода для этого сезона стояла прохладная, из затянувшей весь горизонт пелены туч то и дело начинал капать мелкий дождик. В дверь постучали.
"Не заперто!" - машинально бросил он, погруженный в свои мысли.
"Дежурный по гарнизону капитан Пяльцин! Товарищ майор, разрешите доложить?"
Виктор повернул голову к вошедшему. У дверей стоял Генка Пяльцин, один из немногих уцелевших рыбаковских коммунаров-старшеклассников. Теперь он, конечно, давно уже вышел из школьного возраста, был женат, имел четверых детей и командовал отдельным бронетанковым батальоном, дислоцировавшимся в Зеленодольске, в котором была сосредоточена половина имевшихся у рыбаковцев видов бронетехники. В составе батальона была рота боевых машин пехоты, рота танков и ремонтно-эвакуационный взвод. Колесные бронетранспортеры входили в состав двух пехотных рот, а самоходные артиллерийские установки вместе с четырьмя реактивными установками залпового огня и двумя минометными батареями образовывали артиллерийский батальон. Экипажи и расчеты всех этих видов тяжелого вооружения поглотили людские ресурсы коммуны и на собственно пехоту осталось совсем немного людей. Да еще десятка два ребят, после потерь, понесенных людьми из погранотряда Айтуллина в боях у Народного, пришлось отдать в пограничники... Виктор вздохнул.
На Генке красовалась полевая камуфляжная форма с капитанскими погонами. За короткий период более или менее регулярных связей с Большой Землей воинские единицы рыбаковских ополченцев получили официальный статус, а их командиры были аттестованы на офицерские звания. Сам Калашников был теперь майором, а их сосед - пограничник Зият Айтуллин поднялся до полковника, будучи утвержден в должности командира Северо-Западной Земландской сводной территориальной дивизии (куда входила и Рыбаковская сводная бригада, как она теперь именовалась). Айтуллин оставался также и представителем Верховного комиссара Федерального правительства в области.
Кроме Айтуллина, подобным статусом обладали командир Восточной Земландской сводной территориальной дивизии и командир Южной отдельной сводной территориальной бригады. Во всех этих воинских единицах существовали (или были созданы заново) крупные пограничные отряды. Однако даже вместе с батальоном охраны Верховного комиссара, дислоцировавшимся в северных районах Города, они полностью контролировали в общей сложности едва ли треть территории области. Bпрочем, крупные бандформирования были рассеяны, и вылазки вооруженных групп с сопредельных территорий также пресекались.
Последней крупной стычкой была попытка прорыва на территорию области с юга, из Польши. Тогда только соединенными силами Южной дивизии (понесшей основные потери и превратившейся после этого в бригаду), Восточной дивизии и подкреплений белорусских союзников, ударивших нападавшим во фланг и тыл, удалось отразить вторжение. Рыбаковская бригада тоже участвовала в этих боях, но только своей авиационной группой (к двум вертолетам и экраноплану морской разведки добавилось еще два мощных Су-37 и три легких гражданских самолета разных типов, переделанных в штурмовики).
Надо сказать, что и на долю Северо-Западной дивизии тоже выпали нелегкие испытания, когда она своими силами нанесла удар по литовцам, оккупировавшим Народный. Успех был достигнут за счет внезапности удара. Казармы литовцев ночью были скрытно окружены и на них обрушился шквал огня. Их подкрепления не смогли преодолеть Большую Реку, еще на подходах к мосту попав под удар артиллерийской засады. У причала был захвачен сторожевик (один из шести, составлявших костяк ВМС Литвы), а другой потоплен огнем безоткатных орудий. Это был чувствительный удар, на который литовцы ответили длительным артиллерийским обстрелом Народного. Но сил на вторую оккупацию у них уже не нашлось - в стране шла вялотекущая гражданская война.
Пяльцин тогда командовал танковой ротой, которую использовали в той же роли, что и самоходки - чтобы растрепать в пух и прах резервный батальон литовцев на том берегу. Литовцы, конечно, пытались отвечать, но Сухоцкий настолько удачно руководил боем, заставляя танки и самоходки бить только с закрытых позиций и постоянно менять расположение, четко корректируя их огонь с новых позиций, что потерь артиллерийская группа не имела.
Воспоминания неясной чередой промелькнули в сознании Виктора, он тряхнул головой, отгоняя видения прошлого, и произнес:
"Слушаю".
"Состав с нефтью благополучно прибыл из Залесья в Город. Оттуда только что получена радиограмма".
"Происшествия были?"
"В одном месте восстанавливали поврежденный путь. Но нападения не произошло".
"Пронесло, значит, на этот раз", - задумчиво пробормотал под нос Калашников. - "А как у нас с полевыми работами? Я имею в виду, с поставками горючего для крестьян и кооперативов, и с организацией охраны на это время?"