Отбор невест для повелителя драконов (СИ) - Нема Полина

— О, светлая дева! — в один момент герцог очутился возле меня и схватил за руку, больно сжимая — у меня точно будут синяки.

— Лучше так не делать. Вы можете спровоцировать, — возразил целитель.

— Начинай, — герцог сильнее сжал мою руку, которую я не могла вырвать или даже пошевелить.

Гимли достал огромный агат и прислонил к моей руке. Раздался неприятный хруст. Все-таки сломал. Светлая дева, герцог мне руку ломает.

— Отпустите, — хныкнула я, а из глаз потекли слезы. — Прошу вас.

Хватка ослабла, и я почувствовала, как боль потекла к пальцам, занемевшим от хватки.

— Чиста, — пробормотал Гимли. — Леди.

Руку отпустили, а я прижала ее к груди, разминая. Не сломал, но боль растекалась до кончиков пальцев, пульсируя в месте захвата. О, Светлая дева, забери меня отсюда. Я уже и знать не хочу, почему так похожа на ту Адарниэль.

Перед лицом щелкнули пальцами. Я распахнула глаза, надеясь, что это всего лишь кошмарный сон.

— Леди, прошу вас смотреть мне в глаза. И прикажите мне что-нибудь.

— Светлая дева! Гимли, она знает, что делает. Ты что, не видишь? Это игра! Она воздействовала на Вэлму и сейчас сделала то же со служанкой.

О чем он?

— Да что вы от меня хотите? — сквозь слезы спросила.

— Леди, возможно, вы — телепат, — участливо сказал Гимли.

— Телепат — это точно, — отозвался герцог. — Они всегда притворялись. Это же игра.

— Леди, прикажите что-нибудь.

Я закрыла лицо рукой, вытирая слезы. Мне было так противно смотреть на них. Слезы полились еще сильней. Мужчины что-то говорили, но я не слышала и не слушала. Мне стало так больно. Ощущение, что меня предали, жалило сердце нещадно. Вся моя жизнь — одно сплошное предательство. Кто бы задумывался, что больней всего делают близкие и родные люди.

— Отпустите меня, прошу вас. Я никому ничего не сделала, позвольте мне уйти из вашего замка, — убрала руку, когда первая волна истерики прошла.

Заплаканными глазами посмотрела на герцога, но тот перевел взгляд на Гимли.

— В этой девочке нет ментальной магии, — покачал головой целитель.

— Может, недостаточно проверили? — уточнил герцог.

Он что, решил меня пытать?

— Телепаты выпускают магию порой неосознанно. Вы создали девушке стрессовую ситуацию. Либо у нее нервы крепкие, — Гимли взял мою дрожащую руку, которую до этого держал герцог. При этом его собственная задрожала не меньше, чем моя. — Либо у нее действительно нет ментальной магии. В ее случае она и вовсе пустышка.

На его пальцах засветилось лазурное свечение — целительская магия.

— Сейчас вам станет легче.

Я видела, как действовала целительская магия на других — у целителя светились руки, а магия втекала в другого человека, и у него тоже светилась кожа. Вот только моя не засветилась, а моей руке ничуть не становилось легче — боль продолжала пульсировать.

— А вот это совсем ненормально, — прошептал Гимли.

Глава 49

— Что значит ненормально? — спросил герцог.

— Сейчас-сейчас, — на руке целителя зажглось пламя, которое он подставил под мою руку. Оно дернулось вверх, облизнув руку и вернувшись к целителю. Я дернулась от жара, но не почувствовала боли. — Прекрасно! Девочка не восприимчива к магии. Это очень интересно. Я должен это изучить, — Гимли выпрямился, отпустив меня, наконец. В его глазах мелькал еще больший сумасшедший блеск. — Это же такая редкость! Я сегодня же доложу в центральный целительский центр. Самородок, девушка — самородок.

Я сжалась, надеясь, что это прекратится. Как хотелось оказаться подальше отсюда. Герцог Фирсби вышел вперед, заслоняя меня.

— Если ты это сделаешь, я лично спущу с тебя шкуру. Девушка находится под моей защитой.

— Но… герцог, — продолжил Гимли, — это такой уникальный дар. Такие люди очень редко рождаются. Ведь их трудно отличить от обычных людей. Антимагия, как и магия, развивается с годами, и становится сильней после совершеннолетия.

— Я вас услышал. Повторяю — девушка остается со мной. Никаких экспериментов.

Гимли еще немного помялся на пороге комнаты, но все-таки вышел. Больше слез во мне не осталось, и я уже сидела, прижимая больную руку к груди.

— Прошу меня извинить за столь грубое поведение. Но времена после войны с телепатами дают о себе знать, — герцог сел в кресло напротив меня.

— Разве я похожа на ту, что может вам навредить?

В его глазах плескалось искреннее сожаление.

— В том-то и дело, что внешность обманчива. Я расскажу вам одну историю. Еще в те времена, когда велись кровопролитные войны, один лорд, управляющий многочисленной армией, захватил одну деревню, которой управляли телепаты. Он видел, как его люди направляли магию против своих же. Армии пришлось перебить все население деревни. И вот остался последний дом. Лорд лично вошел туда с двумя своими людьми. Посреди комнаты стояло двое — мальчик и девочка лет тринадцати, худые, изнеможенные. Они со страхом смотрели на вооруженных людей. Девочка вскинула руки с просьбой не убивать ни ее, ни брата. И лорд согласился. Детей вывели из хижины. А посреди деревни как раз состоялась казнь последних телепатов. Как только она завершилась, лорд создал огромную стену огня. Пламя струилось из его рук, окутывая опустевшую деревню, запирая в ней его воинов. Они пытались его убить, но неведомая сила не позволяла им даже прикоснуться к нему. Они пытались прорваться сквозь огонь, но пламя пожирало их. Сгорели все. Все, кроме этих детей. Лорд в числе прочих казнил и их родителей… — герцог замолчал.

— А что было потом? — спросила я, замечая, что уже немного успокоилась. Точнее, голос герцога меня успокоил, хотя сам рассказ привел в ужас.

— Девушка обладала сильнейшим даром телепатии. Она нашла свое пристанище в доме одного герцога. История умалчивает о том, влюбился он в нее или она заставила его с помощью магии жениться на ней, но она стала герцогиней. Лишь судьба ее брата осталась неизвестной.

— Это ужасная история…[О1]

Я сжалась, прекрасно понимая, почему герцог настолько насторожено ко мне отнесся. Еще и заметила как вцепилась в ручку кресла от ужаса.

— Это всего лишь выдумка, рассказываемая в нашей семье из поколения в поколение. Я еще раз прошу прощения за вечерний инцидент, — герцог поднялся с кресла. — Хотя есть вещи, которым нет прощения. Но я вас настоятельно прошу не бегать по замку в одиночку. Вы всегда можете обратиться ко мне или к своей служанке. Я выделю вам завтра одну. В замке есть комнаты, куда вам не будет дороги — моя комната, подвал и комнаты слуг. В остальном вы можете передвигаться по замку свободно. Ах, да — не советую приближаться к драконам. Они не любят чужих.

— Благодарю, герцог Фирсби, — я сделала реверанс.

— Спокойной ночи, — кивнул герцог и вышел.

Какое тут спокойствие после пережитого? Но уже при герцоге не хотелось показывать, как меня это все напугало. Я — антимаг. Я невосприимчива к магии. А разве так всегда было? Приют — я жила с обычными девочками. Нас еще тогда расселяли — маги отдельно, обычные отдельно. Но порой мы виделись и игрались. Я помню, как маги учились управлять магией, а мы стояли и завидовали их дару. Нет, это не то. А может…

Да, это оно. Я помню, как одна девочка выращивала растения при помощи магии. Нам обоим тогда по лет шесть было. Я ей еще не понравилась, когда подошла познакомиться. Магия меня завораживала всегда, и как же мне хотелось обладать ей.

Та девочка держала ладонь над зеленым ростком. Когда я подходила, росток начал увеличиваться, превращаясь в ярко-красный цветок. Но той магине не понравилось мое присутствие. Она отпихнула меня, а когда я упала, в меня полетели комья земли. Но мне не было больно. То ли она была слабой, то ли я сама по себе крепкая была. Да, именно тогда, в детстве, я думала, что крепче, чем все остальные. А оказывается, я просто антимаг. И хоть воздушные плети оставляли тонкие розовые следы на моей коже, других они ранили чуть ли не до крови.