Окаянная душа - Катти Карпо

С Зариной проверенный прием не прошел. Она ехидно прищурилась.

— Мне не льстит быть объектом слежки маньячных чистоплюев, — сообщила она с ухмылкой.

— У нас иная цель… — начал говорить Курт.

— Собственно, от сталкеров до вуайеристов пешком три шага, — задумчиво протянула Зарина. — Елки-палки, люди, да я вас боюсь!

Эни стремительно покраснела, а Курт разозлился. «Да что эта девчонка о себе думает?!»

— Неприкольная реакция! — пожаловалась Зарина, наблюдая за их лицами. — Ваши фуфельные рожи, как кусок поперек горла.

— Уж прости, что обделены юмором, — огрызнулся Курт, сжимая кулаки. Плохо. Совсем скоро он будет по типу собаки Павлова чувствовать агрессию при одном виде Зарины. Похоже, она и мертвого в гробу может достать.

— Я прощаю по записи, мой сладкий. Вторник и четверг с семи тридцати до семи тридцати одного. Записываемся у моего секретаря, который в отпуске двадцать четыре часа, семь дней в неделю.

«Я спокоен, — попытался убедить себя Курт, с усилием разжимая кулаки. — Я совершенно спокоен».

— Не надо пытаться нас поддеть, — сказал юноша. Его голос звучал гораздо спокойнее. На самом деле он умел быстро брать себя в руки. Однако на этот раз пришлось попотеть. Зарина не содействовала спокойствию, как буйный паразит не способствует выздоровлению. — Мы не собирались досаждать тебе.

— В самом деле? — не поверила Зарина. — Тогда ботаним раздельно. Я в красных трусах в левом углу ринга, вы в синих — в правом. Гонг звучит, все в шоке. Чао, приставалы.

Доселе не принимавшая участия в разговоре Эни продемонстрировала чудеса резвости и преградила Зарине путь. На ее лице появился излюбленный взгляд щенячьих глазок, от которого Курт просто таял. Но Зарина не Курт. Вряд ли она вообще способна растрогаться.

— Видимо, вы очень узко толкуете понятие «отвали», — процедила сквозь зубы Зарина, недобро прищуриваясь. Курт напрягся. Еще чуть-чуть и Эни получит ту трепку, которую избежала в Разбитом парке.

— А пойдем с нами в кафе-мороженое! — Эни к щенячьему взгляду добавила лучезарную улыбку, от которой вся улица чуть ли не засияла. — Курт угощает!

«Я?!» — Курт возжелал громогласно возмутиться, но так и не сказал ни слова, потому что его взгляд упал на Зарину. Та заинтересованно косилась на него.

— Слово «халява» звучит в моих ушах словно музыка, — промурлыкала Зарина. Курт и не знал, что у Зарины может быть такое приятное выражение на лице.

«День не задался», — обреченно подумал юноша.

Следующие десять минут он помнил смутно, а когда окончательно пришел в сознание, оказалось, что они сидят в маленьком уютном кафе за столиком на три места. Дизайн помещения был выполнен в коричнево-песочных тонах и навевал сонливо-блаженное настроение.

«Мои коммуникативные способности ни к черту, а Эни зрит в корень, — размышлял Курт, нервно поглядывая на сидящую рядом с ним Зарину, которая со скучающим видом крутила в пальцах солонку. — Корыстолюбивое создание. Чисто гипотетически я ожидал лицезреть нечто такое, но, столкнувшись в реальности, слишком поразился. Наверное, я совсем не знаю жизни».

— Если уж пялишься, то смотри в открытую, — вдруг обратилась к нему Зарина. — От взглядов исподтишка у меня начинается чесотка.

— Может, у тебя блохи, — брякнул в ответ Курт и тут же получил под столом пинок от Эни. Она сделала большие глаза и подергала головой, подавая ему непонятные знаки. Однако Курт уже и без всяких замечаний понял, что перегнул палку. Язвительность никогда не была главной чертой его характера, по крайней мере он отродясь не озвучивал мысли подобного плана, даже если они и посещали его голову. Человек, подкованный в сфере дипломатии, не позволит выйти себе за границы вежливости, чтобы не предоставлять противникам ни единого шанса скомпрометировать себя. Курт всегда считал себя дипломатичной личностью. Видимо, ему еще учиться и учиться.

— А вы с Сусликом, по ходу дела, энтомологи-любители? — Зарина прищелкнула пальцем, и солонка покатилась в сторону Курта. — Поклоняетесь портрету Чарльза Ротшильда[4] и мечтаете захапать себе живого индивида с пуликозом или саркопсиллезом[5]? А вы, оказывается, маньяки с конкретным фазовым сдвигом! Хотя ваши фетиши мне до фени. Я уважаю умничек, обеспечивающих меня жрачкой, так что для услады ваших глаз могу даже демонстративно почесаться…

— Благодарим, но это будет лишним, — сдержанно отказался Курт, хотя внутри у него все кипело.

— А давайте лучше сделаем заказ! — жизнерадостно предложила Эни, чувствуя, как над их столом сгущаются тучи. Курт после великодушного «разрешения» Зарины открыто сверлил ее раздраженным взглядом, а та, позевывая и нарочито ничего не замечая, соскребала ноготком верхний слой на первой страничке меню.

К их столу по с деятельным видом подскочил молоденький официант, вооруженный блокнотом и ручкой. Эни, не переставая светиться энтузиазмом, попросила принести ей мороженое и молочный коктейль с ананасовым соком, Курт выбрал травяной чай, а Зарина заказала цитрусовый коктейль, сообщив, что мороженое туда класть не нужно, как и сироп, а налить лишь лимонного сока. Официант несколько удивился такой просьбе, но пообещал сделать все как надо. Потом рыжеволосая девчонка задумчиво и будто нехотя добавила к своему заказу еще и тарелку фруктового ассорти, чем несказанно удивила Курта. Честно говоря, он полагал, что Эштель воспользуется тем обстоятельством, что за все будет платить Курт, и выберет себе блюд эдак семь-восемь хотя бы просто для того, чтобы позлить его.

Зарина передала меню официанту, и на секунду лампа, висящая сбоку от их столика, озарила ее лицо, спрятанное в тени шапки-гавроша (похоже, никто не учил ее, что в помещении головные уборы нужно снимать!). Паренек замер, вцепившись в меню и пораженно уставившись на Эштель. На его лице начала расползаться блаженная улыбка, но она тут же растаяла, едва бедняга наткнулся на холодный взгляд девочки. Официант смущенно покраснел и бросился выполнять их заказ, чуть не снеся по дороге соседний столик вместе с сидящими за ним посетителями.

«Интересная реакция. — Курт задумчиво проводил взглядом улепетывающего официанта. — Джеймса вот тоже тогда слегка переклинило. Пугающий ты человек, Эштель».

Разговор не клеился, и Курт с нетерпением ждал, когда принесут их заказы, чтобы хоть чем-то себя занять. Обычно болтливая Эни в этот раз сидела как мышка и вообще не предпринимала никаких попыток заговорить. Курт твердо решил не брать инициативу в свои руки, рассудив, раз Эни заварила всю эту кашу со слежкой и мнимой дружбой, то пусть сама и расхлебывает. Он с самого начала был против, так что разве можно с него что-то требовать теперь?