100 великих евреев - Майкл Шапиро

Студия избрала свой девиз: «Ars gratia artis», т. е. «Искусство ради искусства». Качественные фильмы с участием таких звезд, как Грета Гарбо, Кларк Гейбл, Джоан Крофорд, Роберт Тейлор, Уильям Пауэлл, Джин Харлоу, Мирна Лой, Мелвин Дуглас и актер из актеров Спенсер Трейси (особенно в фильмах найденного Меиром вундеркинда Ирвинга Талберга, ставшего прототипом для «Последнего магната» Ф. Скотта Фицджеральда), заслужили высокую оценку кинозрителей. В 1940 и 1950-х гг. удивительные мюзиклы М-Г-М перевели бродвейские театральные постановки в уникальные кинематографические композиции звука, танца и цвета. Даже частная жизнь Меира отразилась в истории кино. Его дочь Эдит вышла замуж за Дэвида О. Селзника, сына бывшего работодателя Л.Б. Льюиса Селзника и создателя самого выдающегося фильма «Унесенные ветром».

Голливуд Меира продемонстрировал миру в простых и доходчивых образах главенство домашнего очага в создании американской культуры и американских ценностей. Но этот домашний очаг был идеализирован в духе того предпочтения, которое Марк Твен оказывал Тому Сойеру перед Гекльберри Финном.

ИЕГУДА ГАЛЕВИ

Философ и поэт Иегуда Галеви называл себя арфой для всех песен Сиона. Живя в бурной средневековой Испании, Галеви стал величайшим поэтом Золотого – как считается сегодня – века испанского еврейства. Его «Песни Сиона» и философский труд «Кузари: книга доказательств в защиту презираемой религии» (ныне известная как «Книга хазар») продолжают оказывать влияние на еврейскую и, в частности, израильскую мысль. После царя Соломона и испанского религиозного поэта и философа Соломона ибн Гебироля, задолго до Генриха Гейне и Марселя Пруста Галеви был, пожалуй, самым крупным из еврейских литераторов.

В одиннадцатом и двенадцатом веках Испания увязла в кровавых религиозных войнах. Христианские армии медленно прокладывали себе путь на юг, а мусульманские войска под командованием фанатичных Альмохадов из Африки рвались на север, вынуждая застигнутых между ними евреев выбирать обращение, эмиграцию или смерть. Ко времени рождения Галеви Толедо был захвачен христианами. На протяжении всей его жизни Испанию раздирали внезапные смены власти: сегодня горожане могло руководствоваться заповедями Пророка, завтра – Евангелием Христовым.

В такой неспокойной обстановке Галеви сочинил более восьмисот поэм. Его сюжеты были обычными для поэзии испанских евреев: любовь, плач, лиризм, благочестие и Сион. Исполненные необычайной живости, богатством образов и силой, они стали жемчужинами европейской литературы.

После недолгого пребывания в Гранаде Галеви бродил двадцать лет по стране (часто в сопровождении своего друга, писателя Авраама ибн Эзры). Его путешествия в качестве чужака в чужой стране описаны в его поэтических произведениях, отражавших стремление вернуться в родной Израиль. Он считал, что нигде в диаспоре евреи не могут чувствовать себя в безопасности, и проповедовал немедленное возвращение в Святую землю. Если евреи не были защищены в славной Испании после своего многовекового процветания (сравнимого во многих отношениях с успехом еврейских общин в Германии девятнадцатого века и в нынешней Америке), несмотря на свою относительную малочисленность, значит, им грозила опасность везде, кроме Израиля. Его призывы к Возвращению сделали его первым крупным сионистом. Поэмы о Сионе обнажили боль и мечты Галеви. Жизнь в Испании превращала евреев в рабов и предателей Бога. Внутренняя свобода и спасение могут быть обретены только в результате эмиграции на свою родину.

Свои юные годы Галеви провел в Кордове, занимаясь искусством и увлекаясь женщинами. Этому счастливому периоду посвящены его хвалебные песни любви и вину, они остаются наиболее цитируемыми из его сочинений. Рожденные от господствовавших в современной ему арабской поэзии форм, эти эротические стихи отличаются мелодично богатой игрой слов и естественной образностью.

Он также сочинил около двухсот панегириков в честь выдающихся людей своего времени, изложенных возвышенным и ласкающим слух языком. Интеллект и чувство в его поэзии сплелись в поэтических объятиях.

Триста пятьдесят «piyyutim», или религиозных поэм Галеви, воспевали еврейские праздники, ревностное служение Богу, особе место иудаизма в цивилизации, его превосходство и одиночество, а также трагедию разлуки и терзающее душу стремление к спасению в Святой земле.

Единственный философский труд Галеви – «Книга хазаров» гневно обличает Аристотелеву логику, христианство и ислам. Написанная в форме вопросов и ответов, книга описывает дискуссию царя хазар с эллинским философом и представителями иудаизма, христианства и ислама в поиске истинной и подходящей для его народа веры. После разоблачения духовного вакуума, скрытого за греческой логикой (которой он не устает восхищаться), Галеви признает долг христианства и ислама перед иудейскими истоками, одновременно объявляя неплодотворной их последующую историю. Кое-кто называл взгляды Галеви расистскими. Тем не менее «Хазары» (как более широко известен этот труд) оказали огромное влияние на еврейских мыслителей – от приверженцев кабалистики и хасидских учителей до таких философов XX в., как Франц Розенцвейг и Аврам Ицхак Кук.

Большинство историков считают, что в последние годы жизни Галеви отправился в Эрец-Исраэль, но по дороге умер в Египте. Легенда же утверждает, что бард еврейской диаспоры Иегуда Галеви в последний день жизни все же вошел в Иерусалим, поклонился поцеловать священные камни и был растоптан до смерти конем арабского всадника.

ХАИМ САЛОМОН

Он умер без гроша в кармане в возрасте сорока пяти лет. Несколько лет спустя его сын Хаим Мозес утверждал, что правительство задолжало его семье. В действительности, настаивал Хаим Мозес, его отец одолжил генералу Вашингтону, армии борцов за независимость и нескольким «отцам-основателям» более 354 тысяч долларов, т. е. финансировал на деле войну за независимость. Правительство США так никогда и не признало иска Саломона.

Многие представители сефардской общины издавна утверждали, что активный участник революции Хаим Саломон принадлежал именно к их общине, ибо женился на женщине из известной и уважаемой семьи сефардов по фамилии Франк из Филадельфии, штат Пенсильвания. И все же Хаим был ашкенази родом из польского городка Лиссы.

Другая легенда гласит, что Саломон был своего рода американским Ротшильдом, хорошо разбиравшимся в финансовых хитросплетениях европейской торговли. Говорят, что финансист американской свободы Саломон был богат как Мидас. В действительности знаток более полудюжины языков Саломон занимался сначала торговлей мануфактурой в Нью-Йорке, затем – по просьбе Филипа Шуйлера – поставками в войска на севере штата близ озера Джордж, а позже продажей облигаций военного займа по поручению филадельфийского финансиста Роберта Морриса.