Корабль судьбы (Том II) - Робин Хобб

Но тут другой зверь ухватил его за плащ и крепко рванул. Рэйн опять полетел с ног и на сей раз не удержал древка копья. Раненый морской вол тут же насел на него, разевая клыкастую пасть. Желтые тупые клыки вдруг показались Рэйну сабельно-острыми и очень опасными. Он проворно откатился подальше прочь, замотавшись при этом в собственный плащ. Он еле успел отдернуть ногу, спасая ее от лязгающих челюстей и одновременно стараясь выпутать из плаща свой кол. Это удалось ему, он попытался подняться. Но второй зверь по-прежнему не выпускал его плащ. Животное принялось мотать головой, и Рэйн упал на колени. Остальные морские волы собирались к месту сражения, и вид у них был угрожающий. Рэйн хотел сорвать плащ и бежать, но узлы, крепившие одежду, оказались слишком надежными. Копьецо вырвалось у него из руки, когда подоспевший морской вол боднул его носом, отшвырнув прямо на того, который трепал его плащ. Рэйн успел только заметить, что первый зверь распростерся на песке мертвый. Ох, похоже было, что свеженькое мясо окажется куплено слишком дорогой ценой!

Пронзительное «ки-и-и-и!» пикирующей Тинтальи распороло зимнее небо. Самец, державший плащ Рэйна, задрал голову кверху (не выпуска, впрочем, добычи). А в следующий миг все стадо уже неслось неуклюжим галопом к воде. Рэйна они тащили с собой: его плащ так и застрял у морского вола на клыках.

Когда Тинталья ударила самца – именно этого, надо заметить, – Рэйн в первую секунду решил, что вот сейчас у него сломается шея. Они со зверем вместе покатились по песку. Пасть Тинтальи сжимала шею морского вола, и тот верещал на удивление тонко, предчувствуя смерть. И точно: драконица одним усилием наполовину оторвала ему голову от плеч, и эта голова – по-прежнему сжимая край плаща Рэйна – кособоко повисла, пока тело еще подергивалось под лапой Тинтальи.

Оглушенный Рэйн подполз на четвереньках и наконец-то высвободил изодранный, перепачканный плащ.

– Мое! – взревела Тинталья, делая в его сторону угрожающий бросок головой. – Это мое! Я убила! Моя еда! Пошел прочь!

Рэйн со всей поспешностью откатился подальше. Тинталья наклонилась и запустила зубы в брюхо добытого зверя. Рванула, отсекла приличный кусок – и высоко подняла голову, чтобы запихать в рот и проглотить болтающиеся кишки. Рэйна обдало вонью вывернутых потрохов.

– Мое мясо, – вновь грозно предупредила Тинталья. И потянулась за очередной порцией кровавой пищи.

– Вон там лежит еще один. Кушай на здоровье, пожалуйста, – сказал Рэйн и ткнул пальцем в сторону туши морского вола, сраженного его копьем. Сам он совершенно без сил поник на песок и только теперь сумел распутать завязки плаща. Плащ был сплошь в песке и крови, и Рэйн брезгливо отбросил его. И с какой стати он решил, будто из него выйдет охотник? Вот глупость-то. Рэйн был копателем подземелий, мыслителем, исследователем, ученым. Какое из него охотник?

Между тем Тинталья так и замерла, забыв проглотить выдернутые внутренности, и они свисали у нее из угла рта. Она смотрела на Рэйна, и ее глаза поблескивали серебром. Потом она дернула головой, сглотнула, облизнулась и недоверчиво поинтересовалась:

– Твоя добыча? Я могу ее съесть? Я правильно тебя поняла?

– Так я для тебя и убил, – пояснил Рэйн. – Не думаешь же ты в самом деле, что я способен слопать такого большущего зверя?

Она смотрела на него так, словно впервые увидела.

– Честно говоря, – сказала она, – я вообще удивилась, что тебе это удалось. Я еще подумала: ну и изголодался же он, наверное, если на такое отважился!

– Нет, – повторил Рэйн, – это для тебя. Ты же говорила, что есть хочешь. Хотя я, пожалуй, тоже не отказался бы взять с собой немножко мяса на завтра!

А про себя понадеялся, что к тому времени у него пройдет отвращение, вызванное видом ее пиршества, запахом крови и потрохов.

Тинталья поудобнее повернула голову, чтобы откроить от туши жирный загорбок. Раз, раз – могучие челюсти размололи мясо, и она проглотила его.

– Так ты, – спросила она, – предназначал его мне? Когда убивал?

– Да, – был ответ.

– А что ты от меня за это потребуешь? – подозрительно спросила она.

– Ничего сверх того, о чем мы уже договорились с тобой. Помоги мне отыскать Малту, и все. Я просто понял, что вряд ли ты здесь найдешь обильную дичь. А тебе вправду надо кормиться как следует, чтобы хорошо и долго летать. Примерно так я рассуждал.

– Да уж, – проворчала Тинталья, и Рэйн не понял, что она имела в виду. Хромая, он подошел к морскому волу, которого заколол, и с третьей попытки высвободил копье. Сняв с древка нож, он как следует вычистил его и убрал в ножны.

Тинталья очистила тушу до самых костей, потом принялась за еду. Рэйн наблюдал за ней, испытывая нечто вроде благоговения. Ему и в голову не приходило, насколько вместителен был в действительности ее желудок. Она перестала жадно заглатывать мясо, только очистив вторую тушу более чем наполовину. Взяв в зубы и помогая когтями, она оттащила остатки подальше на сушу, прочь от наступающего прилива. Молча свернулась кольцом вокруг своего сокровища, чтобы никто не украл, и немедленно погрузилась в сон, сладкий и глубокий.

Рэйн проснулся, когда было уже совсем темно. Его разбудил холод. Зябкая сырость ночи пробралась сквозь измочаленный плащ, а костер давно прогорел. Рэйн подбросил сушняка и внезапно почувствовал, что сильно проголодался. Он на цыпочках прокрался мимо подвернутого хвоста драконицы и склонился над полуобглоданной тушей. Пока он выбирал кусочек, не порванный клыками Тинтальи и не залитый ее слюной, она приоткрыла один глаз, чтобы посмотреть на него без всякого удивления.

– Я тебе оба передних плавника оставила, – сообщила она ему. И снова заснула.

Рэйн заподозрил, что она оставила ему те куски, которые не показались особо вкусными ей самой, но выбирать не приходилось. Он откромсал ножом плавники, каждый величиной с хороший поднос. Жирные, розовые, безволосые, увенчанные черными тупыми когтями. Не самое аппетитное, что он в своей жизни видел. Тем не менее Рэйн отнес мясо обратно к костру и устроил жариться над огнем. Запах через некоторое время распространился такой, что в животе у Рэйна требовательно заурчало. Сало обжарилось и истекало ароматным жирком, а мясо оказалось поистине превыше всяких описаний. Он сам не заметил, как обсосал последнюю косточку. И, еще не кончив трапезы, подвесил жариться второй плавник.

Когда он снимал его с огня, Тинталья проснулась окончательно и стала принюхиваться.

– Хочешь попробовать? – с упавшим сердцем предложил Рэйн.

– Еще чего, – отозвалась она вроде бы даже весело. И, пока он обгладывал второй плавник, очистила недоеденную тушу. Теперь она ела медленнее, с расстановкой, без прежней жадности, не просто насыщаясь, но получая явное удовольствие.