Мир книги. С древнейших времен до начала XX века - Евгений Львович Немировский

тот… двор дати печатных книг переплетному мастеру Онисиму Михайлову».

В послесловии к «Четвероевангелию» 1606 г. Анисим Радишевский называет себя «волынцем». Волынь в те годы принадлежала Польско-Литовскому государству. По-видимому, тот Онисим Михайлов, который в 1585 - 1586 гг. «вышел из Литвы», и был мастером, напечатавшим «Четвероевангелие» 1606 г. и «Око церковное» 1610 г.

На Волыни до 1585 г. существовала единственная типография - в Остроге - и работал в пей Иван Федоров. Значит, Аиисим Радишевский был учеником великого первопечатника, воспитанником Острожской школы.

В челобитной речь идет об «Анисимце Михайлове». Так звали и автора «Устава ратных, пушечных и других дел». Но первый из них был переплетчиком и печатником, а второй военным «розмыслом», инженером. Вот если бы найти документ, в котором бы имя Радищевского связывалось с воинскими делами!

Такие документы вскоре были найдены!

В одном из них шла речь о награде «пушкарских дел мастеру Анисиму Радишевскому» за «колодезное и тайничное дело» в городе Путивле. Впоследствии историки установили, что тот же мастер в 1623 г. делал пруды в подмосковной царской усадьбе Рубцове, а в 1(525 г. выкопал глубочайший в мире колодец в калужском Кремле.

Так выяснилось, что ученик Ивана Федорова книгопечатник Анисим Михай лов Радишевский был одновременно пушкарских дел мастером, гидротехником, инженером-строителем. Разносторонность его знаний, большой практический опыт помогли ему написать первую русскую техническую книгу.

От ремесленной мастерской - к мануфактуре

В 40-х гг. XVII в. на Московском Печатном дворе написали первую историю русского книгопечатания - «Сказание известно о воображении книг печатного дела». Сохранилось сказание в единственном списке в составе «Сборника», который принадлежал Никифору Семенову Ярославну, «справщику», а по-нашему - редактору и корректору Печатного двора. Это был высокообразованный человек, составивший неплохую библиотеку. Возможно именно он и сочинил «Сказание известно». Ему приписывают иногда и один из первых библиографических трудов в России - «Оглавление книг, кто их сложил». Впрочем, большинство ученых считает, что этот труд написал другой книжник XVII в. - Сильвестр Медведев.

И «Сказании» рассказывается о бедах, постигших русское книгопечатание во времена польско-шведской интервенции 1611 г., когда «злые супостаты литва и поляки со изменники русскими хотеша всею Русскою землею обладати». Тогда-то «печатный дом и вся штамба того печатного дела от тех врагов и супостат разорися и огнем пожжена бысть и погибе до конца».

После ухода Анисима Радищевского на Пушкарский двор самым способным печатником в Москве был Никита Федоров Фофанов. Он вывез «печатную избу» в Нижний Новгород, где Кузьма Минин и Дмитрий Пожарский формировали народное ополчение для борьбы с захватчиками. В октябре 1612 г. ополчение освобо-дило Москву. Вернулся в столицу и Фофанов. Вскоре типографское ремесло освоили мастера - Осип Кириллов Неврюев, Никон Дмитриев и Кондрат Пианов. Работали в одной из палат Кремлевского дворца. К 1620 г. отстроили Печатный двор на старом месте - на Никольской улице в Китай-городе, где когда-то находилась типография Ивана Федорова.

В эту пору происходит событие, важность которого переоценить трудно. Возникает типографская мануфактура. «Под мануфактурой, писал В. И. Ле-нии, -разумеется, как известно, кооперация, основанная на разделении труда». Иван Федоров, Анисим Радишевский, Никита Фофанов были мастерами-универсалами. Они сами резали пуансоны, штамповали матрицы, лили шрифты, гравировали доски для иллюстраций и орнаментики, сами набирали текст, сами тискали его, а подчас и сами переплетали готовые книги.

В начале XVII в. на Печатном дворе появляются узкие специалисты. Теперь ужо на каждый типографский стан кроме мастера полагалось 11 рабочих 2 наборщика, 4 печатника-тередорщика и 5 батыйщиков, единственной обязанностью которых было наносить краску на форму и снимать с нее готовый оттиск. Выделяются специальности гравера и словолитчика, которые обслуживали весь Печатный двор и не были «прикреплены» к станам.

Некоторое время спустя одного из батыйщиков поставили разбирать по кас-сам использованный набор; родилась новая специальность - разборщик. Этот рабочий получал большее жалованье, что не нравилось батыйщикам, которые 22 декабря 1628 г. подали челобитье царю: «…прежде сего при мастерах было их батыйщиков у стану по пяти человек. И государевым жалованьем поверстаны они были все ровно и работали они ровно же. И слова (литеры. - Е. Н.) разбирали они очередно, а разборщиков де особно не бывало. А ныне де от них пятый человек отведен в разборщики. И их де разборщиков работа перед ними батыйщики легче. А государевым де жалованьем они разборщики поверстаны их больше».

Разделение труда проникло в мельчайшие капилляры производства, и возврата к старому не было. В ответ на челобитье царь приказал «разборщикам быть в отводе от батыйщиков», однако сравнял им жалованье.

Последним мастером-универсалом был Кондрат Иванов, умерший в 1628 г. Так ремесленная мастерская уступила место типографской мануфактуре.

«Азбучного дела подьячий»

В 30-х гг. XVII в. в архивных документах Московского Печатного двора встречаются многочисленные упоминания о «книжного печатного дела мастере» Василии Федоровиче Бурцове-Протопопове. Его называют «подъячим азбучного дела». Отношения у него с казной и с рабочими совсем не те, что были у старых московских типографских мастеров.

Деньги на обзаведение Бурцову дали по указу московского патриарха. В общей сложности он получил больше 1000 рублей. Это была своеобразная ссуда, которую Бурцов возвращал деньгами и книгами.

Для своих станов Бурцов сам «прибирал» рабочих; всего их у него было 25. Часть трудилась по найму. Можно, следовательно, говорить о проникновении капиталистических отношений в русское книжное дело.

Василий Бурцов работал на Московском Печатном дворе с 1633 по 1642 г. и за это время напечатал не менее 17 книг. Наиболее известна из них «Азбука». Составляя ее, Бурцов взял за основу учебник Ивана Федорова, но несколько дополнил его.

Первая московская «Азбука» вышла в свет 20 августа 1634 г. Вскоре понадобилось второе издание. Вурцов завершил его 8 февраля 1637 г. Здесь напечатана первая в России вполне светского характера иллюстрация. Изображено училище. Ученики сидят за длинным столом с книгами в руках. Композиционный центр гравюры - фигура бородатого учителя, перед которым стоит на коленях с приспущенными штанами провинившийся ученик. А в руках у учителя - розги.

Порка лентяя - необходимейший элемент средневековой педагогики. Неудивительно, что сценку часто можно встретить в иллюстрациях как западноевропейских, так и русских букварей.

На страницах «Азбуки» Василия Бурцова есть и стихи:

Сия зримая малая книжица

По реченному алфавитица

Напечатана бысть по царскому велению

Вам младым детям к научению.

Ты же благоумное отроча сему внимай

И от нижняя ступени на вышнюю вступай.

И нелепосте и не нерадиве всегда учися

И дидаскала своего во всем добрем наказании блюдися.

В 1641 г. Бурцов выпускает в свет «Канонник», в котором, впервые в московской печатной книге, появляется заключенный в узорную, гравированную на дереве рамку титульный лист.

«Учение и хитрость…»

Все книги, о которых мы рассказывали, иллюстрированы методом гравюры на дереве. Но