Атлантический вал Гитлера - Александр Широкорад

Из всех немецких радиолокационных станций, расположенных в Северо-Западной Франции, ко дню высадки союзных войск нормально функционировало не более 18 % от общего количества радиолокационных станций, а в течение ночи накануне дня вторжения — только 5 %.

Заключительный этап воздушной операции «Транспортейшн Плэн» состоял в разрушении всех мостов на железных и шоссейных дорогах, ведущих в район высадки союзных войск. Однако выполнение этой задачи еще задолго до вторжения указало бы немцам место высадки союзных войск. Поэтому мосты через реку Сена были уничтожены непосредственно перед вторжением, а уцелевшие мосты через реку Луара — уже после высадки союзных войск.

Долгое время в штабах союзных ВВС имелись разногласия по вопросу целесообразности воздушной бомбардировки мостов. Анализ налетов на мосты в Италии, произведенный профессором Цукерманом, показал, что подобные задачи требуют большого расхода сил бомбардировщиков. Поэтому британский вице-маршал авиации Конингхэм предложил для бомбардировки мостов использовать истребители-бомбардировщики. Опытное применение этих самолетов для бомбардировки мостов через реки Маас и Сена дало хорошие результаты. Скоро было установлено, что для разрушения одного моста требуется несколько сот самолетовылетов истребителей-бомбардировщиков с общим расходом от 100 до 200 тонн бомб, в то время как при использовании тяжелых бомбардировщиков расход бомб составлял минимум 640 тонн.

Операция по разрушению мостов была начата 24 мая самолетами 9‑й воздушной армии США. Особенно успешно действовали истребители-бомбардировщики, которые наносили удары по мостам с небольших высот. Ко дню вторжения 18 из 24 мостов, находящихся между Руаном и Парижем, были полностью разрушены, а остальные выведены из строя. Были разрушены 12 других железнодорожных и шоссейных мостов через реки Уаза, Маас, Мозель, Шельда, Луара и канал Альберта. Всего для разрушения мостов было произведено 5209 самолетовылетов, а общий тоннаж сброшенных бомб составил 5370 тонн. При проведении этой исключительно важной по своему значению операции американская авиация понесла тяжелые потери.

Для полного выполнения программы воздушного наступления в период, предшествовавший вторжению, союзная авиация должна была выполнить еще три задачи: во-первых, атаковать поезда, которые следовали по железнодорожным магистралям Северо-Западной Франции; во-вторых, вывести из строя немецкие аэродромы в районе высадки и в прилегающих к нему районах и, наконец, в-третьих, уничтожить батареи береговой обороны противника, которые являлись наиболее грозной силой оборонительных сооружений.

21 мая начались воздушные налеты с целью уничтожения железнодорожных эшелонов противника. На территории Франции и Бельгии эту задачу выполняли истребители и истребители-бомбардировщики союзных экспедиционных ВВС, а на территории Германии — самолеты 8‑й воздушной армии США. Точных данных о разрушениях, причиненных противнику этими налетами, установить не удалось, но можно не сомневаться, что разрушения были очень большими.

Не меньшее внимание, чем другим объектам, союзная авиация уделяла выводу из строя аэродромов противника, поскольку было ясно, что, пересекая Ла-Манш, огромная армада союзных судов и кораблей встретит противодействие со стороны немецкой авиации.

Ожидалось, что по мере приближения судов к французскому побережью немецкие ВВС используют все имеющиеся в их распоряжении силы для атаки судов и кораблей союзников. Пусть на стороне союзной авиации было численное и, возможно, качественное превосходство, но германские самолеты действовали вблизи своих аэродромов.

Таково было положение в апреле 1944 г. В мае, когда господство союзников в воздухе над Францией и Голландией становилось с каждым днем очевиднее, разработчики плана вторжения союзных войск на континент считали, что имелись все возможности завоевать полное господство в воздухе. Пересмотрев свои планы, они настаивали на разрушении средств обслуживания и ремонта самолетов на всех основных аэродромах в радиусе 240 км от Кана. После выполнения этой задачи удары авиации предполагалось направить на взлетно-посадочные полосы, ангары, стоянки самолетов и командные пункты аэродромов. Были составлены два списка аэродромов, по которым предполагалось нанести удары. В первом списке было 40 крупных аэродромов в пределах указанного выше радиуса, во втором — 59 аэродромов бомбардировочной авиации, расположенных в Северо-Западной Европе.

Воздушные налеты на аэродромы противника начались 11 мая и продолжались с перерывами вплоть до высадки союзных войск на европейский континент. До начала вторжения были атакованы 34 аэродрома. Налеты на них осуществлялись преимущественно 8‑й воздушной армией США, хотя в них принимали участие также самолеты Бомбардировочного командования и Вторых тактических ВВС.

Особое значение командование союзников придавало бомбардировке батарей Атлантического вала. До 5 июня союзные ВВС сбросили 16 464 тонны бомб на 21 батарею, расположенную непосредственно в районе высадки войск, а также на 22 батареи из числа тех, которые, как предполагалось, будут действовать после высадки союзных войск на побережье Нормандии.

Глава 4

Высадка на участках «Юта» и «Омаха»

В своих мемуарах адмирал Руге так описал начало вторжения: «Утром 5 июня 1944 года ничто не говорило о том, что на другой стороне Ла-Манша принято решение начать атаку побережья и что огромная армада уже находится в пути, готовая начать штурм крепости „Европа“». И действительно, старшим офицерам 7‑й группы армий было приказано собраться в Ренне для проведения штабных игр, назначенных на первую половину дня 6 июня. И хотя командиры частей были проинструктированы не оставлять своих подразделений до рассвета, некоторые из них направились в штаб группы армий заранее.

Генерал Шпейдель, воспользовавшись отъездом своего шефа, пригласил вечером в понедельник нескольких своих друзей на ужин. «Беседа за столом, — вспоминает Руге, — была очень оживленной. Мы говорили об Италии, России, о французских государственных деятелях, о флоте Франции, о недостаточной информированности Гитлера, об обстановке в Соединенных Штатах и о многом другом». К полуночи большинство гостей разъехалось, но Шпейдель и несколько офицеров его штаба еще сидели за столом и беседовали. В 1 ч 35 мин ночи раздался телефонный звонок. Взволнованный голос доложил: «На восточное побережье полуострова Котантен сброшен воздушный десант». Вторжение, которого никто не ожидал в ближайшие дни, началось.

Скофилд Брайан Бетэм писал: «Утром 5 июня десантные силы и соединения поддержки начали выходить из портов сосредоточения, направляясь в Ла-Манш. Истребители воздушного прикрытия с ревом проносились над конвоями, готовые сорвать любую попытку врага провести воздушную разведку. Однако ни одного вражеского самолета в воздухе не появилось. С переполненной якорной стоянки в Спитхеде конвои по двум каналам — с востока по Неб Тауэр и с запада по Нидлес — направлялись в район „Пиккадилли“. Сила ветра была 5 баллов, уменьшившаяся затем в течение дня до 3–4 баллов; направление западно-северо-западное.

Условия погоды были очень тяжелыми для маленьких десантных судов, но как писал о них в своем рапорте Командующий Восточным военно-морским оперативным соединением контр-адмирал Вайен: „Казалось, что от осознания величия этого часа мореходность этих маленьких кораблей повысилась, и они решительно шли вперед — не было ни отстающих, ни колеблющихся“. Для кораблей группы вторжения S2, базирующихся в Ньюхейвене, пройти 33 мили навстречу сильному ветру и не нарушить графика движения оказалось очень трудно. К тому же на выходе из канала Нидлес к сильному ветру прибавилось мощное приливное течение, что делало погоду у западной оконечности острова Уайт крайне трудной для навигации.

Контр-адмирал Вайен, подняв флаг на крейсере „Сцилла“, оставил Спитхед в 16: 30, с тем, чтобы соединиться с группами вторжения в районе „Z“ до наступления темноты. После изменения курса на юг условия плавания для больших кораблей стали легче, но маленьким было крайне трудно, идя навстречу ветру и волнам, держаться в границах протраленных фарватеров…

В момент входа в протраленные фарватеры к группам вторжения присоединились, демонстрируя морскую мощь союзников, линкоры, крейсеры и эсминцы соединений артиллерийской поддержки. Идя на флангах армады вторжения, противолодочные фрегаты и самолеты ПВО несли противолодочное патрулирование, готовые сорвать любую попытку немецких лодок прорваться в район движения конвоев. Отсутствие какой-либо реакции со стороны противника настолько бросалось в глаза, что контр-адмирал Вайен отметил этот факт в своем рапорте: „Если не принимать во внимание погодных условий, то вызывает удивление, что выход, сосредоточение и поход столь крупных сил среди бела дня не были обнаружены таким подготовленным, решительным и хорошо вооруженным противником, какого мы имели перед собой. Видимо, это могло быть достигнуто благодаря превосходной работе наших военно-воздушных сил и не менее превосходному плану введения противника в заблуждение“.