Месть Темного Бога - Линн Флевелинг

— Ты должен позволить нам задержаться здесь на несколько минут, чтобы удовлетворить наше любопытство. А тем временем не отнесешь ли пива и жаркого нашим слугам, которые ждут во дворе?

Почуяв возможность дополнительного дохода, трактирщик заторопился на кухню.

Мардус дождался, пока трактирщик отошел достаточно далеко, чтобы ничего не слышать, и кивком приказал Варгу лу Ашназаи начинать.

Некромант опустился на колени, вынул маленький ножичек и соскреб засохшую кровь с грубых досок пола, потом осторожно собрал ее во флакон из слоновой кости и заткнул его. Его тонкие губы искривила неприятная улыбка, когда он бросил взгляд на зажатый между большим и указательным пальцами флакончик.

— Они наши, благородный Мардус! — злорадно сказал он, переходя на Древнюю Речь. — Даже если он больше не носит Того, теперь мы их выследим!

— Если только они те, кто нам нужен, — ответил Мардус на том же языке. В этом деле некромант разбирался лучше и был скорее всего прав, но Мардус, как всегда, не стал его поощрять. У каждого своя роль, и ее нужно играть.

Мардус спустился вниз, и Варгул Ашназаи с кислым видом последовал за ним. Увидев трактирщика и его жену, Мардус выразительно пожал плечами:

— Как ты и говорил, ничего там нет, — притворяясь разочарованным, сказал он. — Но у меня есть еще один, последний вопрос.

— Что же ты хочешь знать? — спросил трактирщик, явно предвкушая еще одну монету.

— Ты говорил, они дрались, — начал Мардус, теребя завязки кошелька. — Мне любопытно знать из-за чего. Нет ли у тебя каких— нибудь соображений?

— Ну… — протянул трактирщик, — я уже говорил тебе, что они вцепились друг другу в глотку до того, как я пришел. Пока я зажег свечу, пока нашел свою дубинку, мальчишка уже уложил второго. Но, как я заметил уже потом, похоже, они вырывали друг у друга что-то вроде ожерелья.

— Ожерелья! — воскликнул Варгул Ашназаи.

— Ох, там и смотреть-то особенно не на что было, — вмешалась жена трактирщика. — А уж убивать из-за этого и вовсе не стоило!

— Точно, — согласился ее супруг с отвращением. — Всего-то и было, что кусок дерева размером с монету в пять пенни на кожаном шнурке. На нем, правда, была какая-то резьба, да только таких безделок полно у любого бродячего торговца.

Мардус озадаченно улыбнулся:

— Что ж, они заблудшая парочка, как ты сам сказал. Пожалуй, и хорошо, что я от них избавился. Спасибо тебе.

Бросив трактирщику еще одну монету, он вышел во двор, где его дожидался отряд.

— Теперь ты, надеюсь, не сомневаешься, господин? — прошептал Ашназаи, дрожа от сдерживаемого гнева.

— Похоже, они еще раз улизнули от нас, — задумчиво пробормотал Мардус, поглаживая пальцем в перчатке подбородок.

— Он должен был быть мертв еще неделю назад! Никто не может выжить…

Мардус слабо улыбнулся.

— Да нет же. Даже ты, Варгул Ашназаи, должен признать, что мы преследуем не обыкновенных воришек.

Кинув довольный взгляд на безлюдные окрестности гостиницы, он повернулся к своим солдатам:

— Капитан Тилдус!

— Да, господин?

Мардус слегка кивнул в сторону гостиницы:

— Убей всех, кто там есть, а дом подожги.

ГЛАВА 14. Плавание на юг

Алеку захотелось громко запеть, когда земля скрылась за горизонтом в первый день плавания. Пустынные воды, безбрежное небо, жалящий ветер, ледяные брызги, летящие от бушприта весело бегущей под всеми парусами «Касатки», казалось, омывают его, унося все плохое.

Трудиться приходилось в поте лица, ничего не скажешь. Матросы сваливали на него самую грязную работу не по злому умыслу, а просто потому, что знали

— пробудет он на корабле недолго и нет смысла учить его моряцким премудростям. Хотя ожог на руке все еще болел и кожа скоро потрескалась от соли и ледяной воды, Алек старательно делал все, что ему поручали: драил палубу, черпал воду из-за борта, помогал на камбузе. Как только ему удавалось найти свободную минутку, он спешил вниз, присмотреть за Серегилом.

Но несмотря на уход, его спутнику становилось хуже. Воспаление распространилось по его худой груди, и на щеках горели пятна лихорадочного румянца, только и нарушавшие смертельную бледность. От него даже пахло тяжелой болезнью. Седрик, судовой кок и лекарь, помогал Алеку, чем мог, но ни одно из его лекарств, казалось, не оказывало действия.

— По крайней мере тебе все еще удается хоть чем-то его поить, — заметил Седрик, глядя, как Алек терпеливо вливает ложку бульона между запекшимися губами больного. — Пока он пьет, надежда еще есть.

Алек сматывал перепутавшуюся веревку, когда на третий день плавания к нему подошел капитан. Погода держалась хорошая, и Талриен был весел и дружелюбен.

— Жаль, что ты расстанешься с нами в Римини. Думаю, мы сделали бы из тебя неплохого моряка, — заметил он, опираясь на перила. — Большинство сухопутных жителей проводят свое первое плавание, свесившись через борт и выворачиваясь наизнанку.

— Тут у меня проблем нет. — ответил Алек, немного повеселев. — Трудно только найти то, что Бини именует «морскими ногами».

— Я заметил. В первый день, когда была сильная качка, тебя швыряло, как поплавок на воде. Когда сойдешь снова на землю, тебя тоже сначала будет шатать. Поэтому-то моряки сразу и отправляются в таверны, знаешь ли. Посидишь да выпьешь как следует, вот и почувствуешь себя опять как на палубе в шторм. Хочется оказаться в родной стихии.

Как раз в этот момент впередсмотрящий с мачты закричал:

— Земля, капитан!

— Быстро мы добрались, — сказал Талриен, глядя изпод руки на морские просторы. — Видишь темную линию на горизонте? Это перешеек. Завтра утром поглядишь на одно из самых больших чудес на свете!

На следующее утро, проснувшись, Алек ощутил головокружение. Движение корабля ощущалось иначе, чем раньше, и не было слышно ударов волн о корпус.

— Эй, Арен! — окликнул его Бини, свесив голову в люк. — Выбирайся наверх, если хочешь кое-что увидеть.

Поднявшись на палубу, Алек обнаружил, что корабль стоит на якоре в маленькой гавани. У борта уже собралась толпа матросов.

— Что ты об этом думаешь? — спросил Алека Бини с гордостью.

Над поверхностью моря висел легкий туман. Первые розово— золотые лучи рассвета пронизывали его, заливая все вокруг бледным колеблющимся сиянием.

Ограждающие гавань утесы взмывали сквозь туман ввысь с обеих сторон узкого пролива, и прямо перед Алеком лежала Цирна — скопление квадратных белых оштукатуренных строений, лепящихся к крутым склонам, как гнезда ласточек.

Заметив Алека, Талриен помахал ему рукой.