Injectio Платины (СИ) - Анфимова Анастасия Владимировна

Тогда, страдая от невозможности исполнить свой долг перед семьёй и предками, она и приехала в обитель, уповая на заступничество Голи.

Однако, едва прослышав о появлении петсоры в пределах Благословенной империи, госпожа Кэтсо захотела немедленно вернуться домой.

На все увещевания настоятельницы о том, что та не может позволить своей родственнице пуститься в столь дальнюю дорогу одной, женщина только плакала и, не вставая с колен, умоляла отпустить её к мужу и детям.

Если бы не разговоры о петсоре и слухи о намерении государя изолировать охваченные болезнью земли, госпожа Кэтсо просто отправила бы супругу письмо, и тот непременно прислал бы за ней слуг с повозкой. Но пока самый быстрый гонец доберётся до Хайдаро, где сей благородный муж служит помощником податного инспектора, петсора может добраться до монастыря, а императорские войска к тому времени наверняка перекроют все дороги, сделав путешествие на север невозможным.

Возможно, госпожа Кэтсо прожила бы подольше, останься она в стенах обители «Добродетельного послушания», но Вечное небо предопределило судьбу этой женщины, когда госпожа Индзо предложила ей место в своём фургоне.

Поскольку, направляясь к границе, ей никак не миновать Хайдаро, то могла без особых хлопот доставить госпожу Кэтсо домой. Та сразу же согласилась и попросила старшую родственницу отпустить её вместе с госпожой Индзо.

Прежде, чем принять решение, настоятельница долго беседовала с гостьей монастыря, а потом, пригласив к себе Сабуро, велела сопроводить госпожу Кэтсо до Букасо и там попросить брата отправить с ней верного слугу и старательную служанку.

Однако никому из тех, кто в тот день покинул обитель «Добродетельного послушания», не было суждено добраться до столицы округа.

Но кто же мог предположить, что обычно медлительные и нерасторопные чиновники вдруг проявят столь несвойственное им служебное рвение и обеспечат такое стремительное перекрытие дорог, ведущих из земель, где появилась смертельная болезнь, в древние времена не раз свирепствовавшая в Благословенной империи.

В результате и госпожа Индзо, проявившая свойственное каждой благородной женщине участие, и принявшая её радушное приглашение госпожа Кэтсо, решившая пережить надвигавшуюся беду со своей семьёй, погибли под стрелами солдат.

Добираясь до этого затерянного в покрытых лесом горах домика, Сабуро не переставала удивляться тому, что в той страшной бойне уцелели только она и странная коротковолосая девица, одетая в мужскую одежду и не понимавшая ни одного из известных окружающим языков.

И только начав выздоравливать, монахиня догадалась, кому обязана своим спасением. Безусловно, только божественное вмешательство милосердной Голи свело её с Платино, у которой при себе оказалось чудесное лекарство.

После всего увиденного и пережитого у женщины накопилось огромное количество вопросов к своей спутнице, задать которые, а тем более получить на них внятный ответ, не представлялось возможным потому, что они друг друга почти не понимали. Можно, конечно, научить чужеземку главному языку Благословенной империи, но пока у монахини просто нет на это сил.

Пришлось набраться терпения, на какое-то время усмирив своё любопытство. А девушка продолжала её удивлять. Когда Сабуро увидела у неё в руках прозрачный сосуд с желтоватым содержимым и красивой картинкой, то на какое-то время даже забыла о своей болезни.

Женщину поразили яркие краски, которыми художник изобразил странный круглый цветок с чёрной сердцевиной, окружённой большими, жёлтыми лепестками, и удивительно гладкая бумага с отсутствием даже малейших следов кисти. Монахиня знала, что на подобное способны только очень искусные художники. Но здесь перед ней, судя по всему, лишь картинка, поясняющая содержимое сосуда, вроде надписи на кувшинах с вином или на пузырёчках с благовониями.

Сабуро почему-то очень сильно сомневалась, что жидкость в этой прозрачной бутыли настолько драгоценна, чтобы украшать её такой красочной и искусно выполненной картиной. Или в заокеанской державе подобными рисунками никого не удивишь? Тогда насколько же высоко там развита живопись?

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Прозрачный материл, легко проминаясь под пальцами, вновь принимал первоначальную форму, в выдавленный рисунок поражал своей правильностью.

Горловину плотно закрывала крышка, без труда отворачивавшаяся на поразительно мелкой резьбе.

А вот содержимое сосуда женщине не понравилось. Её замутило только от одного запаха. На какое-то время странный сосуд занимал все мысли монахини, отвлекая её от переживаний ещё и за судьбу своих духовных сестёр и служанок обители «Добродетельного послушания».

Больные петсорой обязательно придут за помощью в монастырь, посвящённый богине милосердия, и её верные служительницы, помня о своём долге, не откажут никому из страждущих.

Вот только там нет шприцов и чудодейственного снадобья заокеанских лекарей, поэтому многие из монахинь и служанок, а может, и все умрут от страшной болезни.

Так, может, даже лучше, что госпожа Кэтсо покинула обитель вместе с госпожой Индзо? По крайней мере, умерли они быстро.

Вспоминая трагедию на маноканской дороге, Сабуро, пыталась убедить себя в том, что их смерть, а также гибель благородных воинов, простолюдинов и рабов всё же оказалась не напрасной.

Теперь, когда на пути распространения заразы встала непобедимая армия Сына Неба, строго исполнявшая страшный, но необходимый даже с точки зрения скромной служительницы милосердной Голи приказ, ужасная болезнь минует других жителей Благословенной империи, в том числе и её брата.

А от его родного города Букасо до деревни Дабали, что на курихской дороге, не более пятидесяти ли. Это же почти рядом. Вот почему регулярно обращаясь с безмолвной молитвой к своей небесной покровительнице, женщина не забывала просить великую богиню уберечь Бано и его семью от страшной болезни.

Из исторических летописей монахиня знала, что, несмотря на свою смертоносность, петсора всегда затихает зимой, после того как выпадет снег, а озёра покроются толстой коркой льда.

Древние авторы отмечали, что чем суровее мороз, тем быстрее заканчивается эпидемия, и благодарили Вечное небо за подобную милость, ибо если бы данная болезнь оказалась ещё и не чувствительна к холоду, то в Благословенной империи не осталось бы ни одного живого человека.

Им с Платино надо только как-нибудь дожить до нового года или до середины зимы и добраться до Букасо, а уж начальник округа свою сестру и её спутницу в беде не оставит.

Как-то раз вспомнив, как внезапно началась болезнь у девушки, Сабуро вдруг представила, что это случилось в городе и, едва не вскрикнув от ужаса, ещё раз прославила великую мудрость Сына неба, пожертвовавшего малым, чтобы спасти весь народ от погибели.

Прославляя мудрость государя и милосердие Голи, женщина отдавала должное и своей спутнице, которая не только помогла ей спастись той страшной ночью на маноканской дороге, но и привела в этот домик, где вылечила от страшной болезни и ухаживала за монахиней пусть неумело, но очень старательно.

Вот только девушка совершенно не умела готовить.

Хорошо ещё, приступы рвоты уже перестали донимать несчастную Сабуро, в противном случае она вряд ли смогла бы удержать в желудке сваренный Платино рис.

Тяжёлый недуг отнял у смиренной служительницы Голи очень много сил, поэтому она не смогла сохранить невозмутимое выражение лица, пробуя стряпню своей спутницы.

Заметив негативную реакцию женщины и, видимо, испытывая чувство неловкости за плохо приготовленную еду, та угостила её ещё одним необычным лакомством.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Поначалу Сабуро с большим недоверием отнеслась к крошечному коричневому кубику, но тот оказался совсем недурён на вкус. Она даже украдкой облизала пальцы, словно в детстве после медовых орешков.

Не стала возражать монахиня и тогда, когда девушка вздумала устроить в домике сквозняк.

По мере улучшения самочувствия женщина всё больше обращала внимание на затхлый воздух, её начинала раздражать паутина в углах, а в горле першило от застарелого запаха рвоты.