Ледяное дыхание - Александр Олегович Анин

— Пока до него дело дойдёт, ты успеешь в ближайших деревнях закупиться. Кстати, тут кругом следы от стальных самодвижущихся повозок.

— Так ездили они тут. Больше ничего сказать не могу.

— А то смотри, если себе прибрал, то лучше сразу верни.

— И чё я вам плохого сделал? — посетовал на жизнь Сергей и, подойдя к сараю, распахнул дверцу. — Только это не повозка, а броневик.

— Ух-ты!

— Дёшево не отдам.

— Ты её водить можешь?

— Да там просто. Рычаг на себя, и она поехала, знай только руль крути.

— А почему рычаг так неудобно?

— Чтоб убитый водитель его своим телом отжимал, и броневик останавливался.

— Так, а как его убъёшь?

— Да масса вариантов.

— На ример? — поинтересовался городовой.

— Банку с керосином на кабину кинь, его пары от топки и вспыхнут. Но тогда машина утеряна будет.

— А ты как этих убил?

— Они с прицепа уголь и патроны грузили.

— А что с броневиком делать планировал?

— Так паровая машина, к ней же массу станков сделать можно. — проговорил Сергей, но глаза городового были пусты, поскольку в станках он вообще ничего не понимал. — Ладно, вижу, что в этом вы не специалист.

— Тут вы правы. — покаялся городовой.

— А вы? — вдруг спросила девушка.

— Могу скромно похвастаться, но пока их делать не из чего. Впрочем, если разобрать кабину, а железо перековать, то материал появится.

— В городе их кто-то наоборот замораживал, не знаешь кто? — поинтересовался Сугробов.

— Откуда? Мне туда-сюда бегать что-ли?

— Опять небось обманываете? Мороженое как делаете?

— Так ледник у меня хороший.

— Покажете?

— Да что там смотреть? Ледник как ледник. Обычный погреб со льдом.

— Ага, только у других лёд уже давно растаял. — ухмыльнулся городовой.

— И что вы такой скрытный? Ну признались бы, что все броневики ваших рук дело. Почёту и уважения бы больше было. — взяла слово девушка.

— А потом все признают, что пацан половину армии вторжения перебил, и какие из этого перспективы?

— Так к князю в гвардию прямая дорога.

— Ну, конечно, свою промышленность можно не развивать, враг нападёт, и Буранов всех заморозит и перебьёт.

— Так это всё же вы? — не унималась девушка.

— Нет, не я. Ножи кидать умею, стрелять умею, а вот всё остальное — не я.

— Кстати, о стрелять. Гильзы где?

— Да не стрелял я, ножами работал.

— Двести человек ножами, и они в ответ не стреляли? — ухмыляясь проговорил Сугробов.

— Я уже говорил, что попросил их у ямы выстроится.

— Да, да…Только чудес вокруг вас, как их ни скрывай, немало. Одни диверсанты, убитые ложками, чего стоят.

— Чего?

— Что чего?

— Чего стоят?

Сугробовы засмеялись.

— Городовой Сугробова, примите под опись трофеи и подготовьте их к транспортировке. — приказал дочери старший городовой и, улыбнувшись, подмигнул одним глазом Сергею. — Я не прощаюсь.

Подождав, пока отец отъедет подальше, девушка спустилась с коня.

— Я Олма.

— Норн. — вздохнув, ответил Сергей.

— Мороженым угостишь?

— Да пожалуйста.

— Скажу по секрету, материалов на тебя набралось уже прилично, так что шуточки шуточками, а то, что ты необычный парень, давно подмечено. — продолжила выстраивать доверительные взаимоотношения девушка.

— И что из этого?

— Пока ничего. Банки ты не грабишь, а то, что врёшь из страха или опасений, так это нормально. Только непонятно, для чего?

— Сам не знаю. Привык таиться.

— Расскажешь?

— Для чего?

— Так, интересно.

— Что интересно, чтоб все знали?

— Ну, я — это не все.

— Ага, это только женская половина города. Вторая половина уже всё узнает от своих женщин.

— Не, я честно никому ни звука ни намёка!

— Ага, а потом женись на тебе, чтоб крепче молчала.

— А я чем плоха, или до смерти будешь бобылём ходить?

— Ну, пойдём в дом, жениться.

— Сдурел?

— Так сама хотела.

— Ну не так же. — возмутилась девушка.

— По другому не умею, так что извини.

— Не ври, всё ты умеешь. В деле написано, что у тебя сохранилась память прошлых жизней, вот и ведёшь ты себя не как шестнадцатизимний юнец, а как знающий жизнь мужчина. Дурачишься, правда, много, чтоб на мелкого смахивать, но подростки так себя не ведут.

— И где я прокололся?

— У тебя три молодых девчонки всегда рядом, а ты клинья ни к одной даже не подбиваешь.

— Не нравятся.

— Да нет, просто ты опять опасаешься, что о твоих особенностях станет известно. И что боишься? Ну попросят тебя на бумаге написать, что помнишь, какие науки знаешь и что можно у нас тут применить, так заплатят тебе хорошо, везде навстречу идти будут, опять же женское внимание мимо не пройдёт.

— А если мне придётся писать лет десять без перерыва на сон?

— Так это ж не навоз ладошками чёрпать.

— Тоже верно. — согласился Сергей.

— Ну так что, расскажешь?

— А потом жениться?

— Ты так не шути, меня ж порченую потом никто в жёны не возьмёт.

— Почему?

— Информационный отпечаток первого мужчины. Слышал о таком?

— Я-то слышал, а вот откуда тут об этом знают?

— А ты думаешь, что заговаривающие от смерти женщины просто стихи читают и ничегошеньки больше не ведают?

— Убедила. Ты тоже такая ведьма?

— Ведьма — это ведающая мать, а я просто ведающая.

— И что ты можешь мне обо мне поведать? — поинтересовался Сергей.

— Медведь с тобой силой своей поделился.

Сергей невольно потрогал шрамы на лице.

— Так это я ему обязан? И как он умудрился?

— Сердце сырое ел?

— Ну, да. Так и отец ел.

— Отец твой на