Темный Властелин желает драться - Dominik Wismurt

одной из своих жертв арахне не удавалось, поэтому ярость твари зашкаливала. Зачатки разума, полностью затмила злость. Если сначала тварь немного осторожничала, то теперь, наплевав на инстинкт самосохранения, кидалась вперед не глядя.

Впрочем, смотреть уже было практически нечем. Ледяные иглы, созданные Измайловой, метко били в самое уязвимое место монстра. Из шести глаз, остался только один, на месте остальных остались кровавые провалы. По морде стекала кровь вперемешку с глазной жидкостью.

Несмотря на это, тварь очень удачно сделала несколько выпадов. Нет — она никого не задела, потому как все мы тоже не стояли на месте, а под четким руководством Свиристели, быстро перемещались и удачно атаковали членистоногую тварь с разных сторон, но вот выброшенная в очередной раз паутина попала точно в цель, припечатав Андрюху к земле, словно клейкая лента к деревянной поверхности. Астафьев засучил руками и ногами как майский жук, оказавшийся на спине и пытающийся перевернуться на брюхо.

Еще один выстрел и уже Мария оказалась в том же положении.

— Ах, ты ж, сцука! — процедил сквозь зубы и сформировал жемчужину побольше, влив в неё ману, и дал посыл, отправив в сторону твари.

Первые пару секунд не происходило ничего, а затем, моя жемчужина разделилась на несколько более мелких, формируя восемь смертельно острых воздушных лезвий, которые разделились на два ряда и одно за другим устремились вниз.

— Вжих, вжих, вжих, вжих! — прозвучало синхронно, а в следующее мгновение лапы арахны подогнулись, и она рухнула наземь.

— Хм-м, — пробормотал я, склонив голову набок, видя, что даже такое сильное воздействие не разрубило конечности монстра напополам, а только подсекло связки.

Пофиг. Главное, что это принесло результат, и теперь тварь визжала словно сирена, лежа на пузе, и пыталась подняться, правда безуспешно.

С разочарованием заметил, что тварь лишилась последнего глаза и душу арахны мне теперь не захапать, осталось в очередной раз довольствоваться простым слепком.

Впрочем, подобный исход дела мне тоже нравился. Главное, что никто из ребят серьёзно не пострадал.

— Вот теперь можете мочить гадину, — произнес довольно, но переведя взгляд на Гридней, нахмурился, — Разочаровали вы меня, девочки, — укоризненно покачал головой, — Я ожидал от вас большего.

— Уу-ууу, — то ли провыли, то ли проскулили «собачки», до сих пор не сумевшие избавиться от обвившей их паутины.

— А вот вперед наука. В следующий раз будете осторожней.

Пока Марина с Серегой и Свиристелью добивали монстра, я, вытащив Армис из ножен, пошел освобождать попавших в ловушку друзей.

Сначала, склонился над недовольно пыхтящей Измайловой, и влив небольшое количество силы в кончик лезвия, вспорол паутину.

— Ээ-э, это как? — захлопала глазами Маша, удивленно глядя на разошедшиеся в стороны белые нити, которые она сама безрезультатно пыталась перерезать зажатым в ладони клинком, — Почему у меня нож не берет паутину, а тебя проходит как сквозь масло?

— Секрет, — хмыкнул в ответ, — Может быть, как-нибудь, им поделюсь, но не факт, — заинтриговал девчонку, и протянув руку, одним движением вздернул вверх.

Резко оказавшись на ногах, Маша покачнулась, но я не дал ей упасть, приобняв за талию и прижав к своей груди. Ладонь машинально съехала вниз, оказавшись на пятой точке. Пальцы сами собой сжались, на мгновение сминая упругую плоть.

— Ой! — взвизгнула девчонка, подпрыгнув, но не отстранилась, а лишь крепче прижалась ко мне гибким телом.

— Кхм-кхм, — откашлялся я, понимая, что сейчас не место и не время, — Так, пойду Андрюху освобожу.

— Угу, — тихо пролепетала куда-то в район моего плеча обычно бойкая и не лезущая за словом в карман Измайлова.

Отодвинулся, и осторожно подхватив подбородок девчонки, приподнял её голову. Подмигнул, глядя в раскрасневшееся от смущения лицо.

Пока разрезал путы на Астафьеве, остальные сумели добить Арахну.

— Давайте быстрее, не стоит медлить, нужно успеть вырезать ядро, пока не схлопнулся разлом, — поторопила всех Свиристель, сама же отошла чуть в сторону и уселась на ближайший скособоченный пень.

Усмехнулся.

Ну да, зачем самой пачкать руки, когда у тебя в подчинении пятерка молодых оболтусов.

Корнеев в это время, наплевав на всё, плюхнулся на задницу, прислонившись к стволу дерева, и вытянул покалеченную ногу.

Парни пошли потрошить туши на предмет ядер, а вот Марина с Машей подскочили к скулящим от досады Гридням, но распороть опутавшую их паутину никак не могли. Не брали её обычные лезвия, а применять заклинания девчонки не стали, опасаясь навредить Кэсси со Стеллой.

Пришлось подсобить, поэтому я вздохнул и направился в их сторону. Проходя мимо мертвого тела монстра, непринуждённо хлопнул ладонью по бронированному панцирю.

Вроде бы ничего необычного, но… Одно единственное прикосновение и слепок души вошел в меня полностью, начав сразу же перевариваться.

Жирный, вкусный, богатый маной, он напоминал сочный стейк. Во рту выделилась слюна, и я понял, что одной энергией сыт не будешь. Как только разлом схлопнется, придется подкрепиться, благо лапок «кузнечиков» мы набрали впрок.

— Смотрите, сами не вляпайтесь по новой, — предостерег девушек, крутящихся около пленённых псин, и подойдя, быстро разрезал путы.

Стоило Гридням почувствовать свободу, как они ловко вскочили на лапы, отряхнулись, и повернув морды в сторону поверженной твари, оскалились, грозно рыча, а осознав, что враг повержен, плотоядно облизнулись и вознамерились отбить добычу у Астафьева с Суворовым.

— Не сметь! — рявкнул я, натягивая невидимый поводок, заставляя Гридней послушно остаться на месте, — Троглодиты, и так сожрали сегодня немерено. Хватит с вас. Давайте, на место!

Открыл подпространство и загнал монстров внутрь.

Пусть сидят, переваривают.

— Готово! — грязный, лохматый, с паутиной, прилипшей к одежде, но с радостной улыбкой на половину лица, довольно воскликнул Серега, вскидывая руку вверх с зажатым в ладони энергетическим ядром.

— Тогда пошли отсюда ближе к выходу, — поднялась с пня Свиристель, — Да поскорее, чтобы при схлопывании не засосало внутрь.

Пришлось поторопиться.

Успели.

Выход после устранения Босса оказался открытым, и мы