Каверин. Путь к вершине - Александр Зорин

встреча с руководством откладывается. У нас гости, — зло сказала девушка, направляя свою лошадь в сторону одного из зданий.

Мы с парнями поехали за ней.

Глава 18

Мы оставили лошадей в местной конюшне и сразу направились «в общий зал», как сказала Есения. Пройдя по темным коридорам, встретили парочку перешептывающихся групп, которые при нашем появлении прекращали шушукания и как-то опасливо посматривали.

Чего это они?

Очень скоро мы добрались до просторного помещения, где собралась масса народа. Тут были и девушки, и юноши, все молодые и одетые в ту же самую форму, что и я. Значит, столько бойцов сейчас осталось в школе. Не считая тех, что встретились нам в коридорах и сейчас находятся на постах. Складывается ощущение, что мы совсем не в упадке.

Где-то впереди толпы находилась небольшая сцена, где за трибуной уверенно стоял пожилой мужчина.

— Друзья, все мы видим ваше отчаянное положение! — разносился его голос, плавный, но с едва уловимыми стальными нотками. — Сколько еще вы будете цепляться за иллюзии? Вас учат, что сила — в традициях, в верности устаревшим догмам. Но разве можно стать великим, топчась на месте?

Я не ослышался?

Мужчина сделал паузу, обводя зал взглядом. Вокруг раздавались шепотки.

— В других местах… в достойных местах… ученикам дают свободу. Возможность расти, а не гнить в рамках чужих ограничений!

Я почувствовал, как в груди закипела злость.

Да как они смеют вот так, в открытую, нападать на чужую школу, да еще и на ее территории! Кто дал им возможность выступать здесь⁈

Надо бы мягко намекнуть этому оратору, что не принято в гостях вести себя подобным образом.

Не успел я слова сказать, как услышал резкий голос откуда-то сбоку:

— Ой, да ладно вам!

Обернулся — это была Есения.

Она стояла, скрестив руки, и смотрела на оратора с таким выражением, будто он только что объявил, что земля плоская.

— «Достойные места», «свобода»… — она фыркнула. — Может, вы просто завидуете, что у нас хоть чести хватает не сбегать при первых трудностях?

Старик на сцене слегка напрягся, но быстро взял себя в руки.

— Милая девушка, я лишь выражаю опасения за ваше будущее, — нарочито сладким голосом сказал он. — Мне жаль, что пропадают такие таланты…

— Ой, — она закатила глаза, — уже и за будущее мое беспокоитесь? Как трогательно! — Есения язвительно склонила голову набок. — Только вот странно… Почему-то все, кто поверил в вашу «заботу», частенько возвращаются к своим семьям в гробах.

В зале пронесся недовольный ропот. Кто-то сжал кулаки, кто-то перешептывался, бросая взгляды на сцену.

Старик нахмурился, но тут же сменил выражение лица на снисходительно-жалостливое.

— Не стоит так все очернять — бойцы, случается, погибают. Выезды на Границу все-таки не детская прогулка! Но я все понимаю… Вы просто боитесь изменений. Страх перед новым — это естественно…— протянул он, будто объясняя ребенку. — Не бойтесь — мы примем всех, и поможем обучиться азам нашего мастерства!

— Благодарю, но мы в этом не нуждаемся, — Есения хищно улыбнулась и в её глазах вспыхнул холодный огонь. — Мы достаточно обучены, чтобы понимать, что нормальные люди не лезут в чужую школу с нравоучениями! Или у вас там, в ваших «достойных местах», не знакомы с элементарными манерами⁈

Старик побледнел. Его пальцы судорожно сжали край трибуны.

— Ты… весьма резка для юной особы, — прошипел он, уже не скрывая раздражения.

— А ты весьма навязчив для гостя, — парировала Есения. — Или забыл, что находишься в НАШЕЙ школе? — сказала она.

Толпа загудела. Чей-то голос крикнул: «Верно!», кто-то засвистел.

Я невольно ухмыльнулся. Чёрт, а она умеет ставить людей на место.

Наклонившись к Вадиму, коротко шепнул ему:

— Это еще кто такие?

— Это люди Кривцовых. Они в последнее время часто к нам захаживают, — также шепотом ответил он мне.

— Странно, что вы забыли, кто сохраняет для вас право называться «школой» — уже совсем не скрываясь, едко ответил Есении старикан, — вот они! — он махнул рукой на стоящих позади него бойцов.

— Так значит, ты утверждаешь, что твои бойцы сильнее наших? —мой низкий голос прокатился по залу, заставив всех обернуться.

Да, лучше бы было не привлекать чужого внимания, чтобы обезопасить себя… Но я считаю, что услышал достаточно. Такое спускать нельзя.

— Наши бойцы проходят особую подготовку… —поднял старик палец вверх —они владеют сразу несколькими техниками и являются первоклассными бойцами!

Какие мы грозные!

— Тогда, думаю, им не составит труда выйти со мной на бой и показать, на что способны эти «первоклассные бойцы», — я ухмыльнулся, — или кишка тонка?

Мужчина на секунду завис.

— Не думаю, что это хорошая идея — стравливать солдат… все же мы здесь не для этого… — пошел на попятную выступающий, высокомерно на меня поглядывая.

— А для чего? Бахвалиться перед нами⁈ Если вы сильны — покажите это на деле, а не бегайте везде, напевая самим себе дифирамбы, — бросил я, расслабленно смотря в глаза красному от злости старику.

Посмотрим, как ты от этого отвертишься.

Толпа, до того тихо ожидавшая исхода конфликта, загудела. Из нее послышались выкрики «Бой!», «Даешь бой!». Они стали звучать все чаще, а затем толпа стала скандировать: «Бой! Бой! Бой!».

Есения смотрела на меня недовольно.

Наверное, думает, что я снова лезу не в свое дело и создаю школе проблемы. Хотя, какое мне дело до ее опасений… Я-то знаю, что сильнее каждого из этих «первоклассных бойцов».

Осмотрел противников внутренним взором. Да, они сильные одаренные. Только вот в искусстве поединков мне равных нет.

Старик на сцене замер, его пальцы судорожно сжали трибуну, а глаза метнулись к своим бойцам — высоким, подтянутым парням с надменными лицами. Один из них, широкоплечий, с шрамом через бровь, усмехнулся и лениво потянулся, будто его разбудили от сладкого сна.

— О, смотрите-ка, — он чуть вышел вперед, — нашлись смельчаки в этом затхлом месте. — Его голос был густым, в нем слышалось презрение. — Ты что, новенький? Или просто не знаешь, с кем связываешься?

Я медленно шагнул вперед, раздвигая толпу.

— Знаю. С тру́сами и балаболами, — я улыбнулся. В глазах бойца мелькнула ярость.

— Значит ты серьезно⁈ — он фыркнул, оглядывая меня с ног до головы. — Ладно, как хочешь. Только помни — потом тебе придется отвечать за